Деон Мейер - Семь дней

Он легко коснулся ее предплечья.

— Знаешь… — продолжала Алекса. — Когда я увидела ее снимки, то подумала, что она заказала их… потому что именно такой хотела себя видеть. Желанной, томной… и загадочной. Не знаю, сумею ли подобрать нужные слова. Как будто она была артисткой, но ее сценический образ не казался ей достаточно сексуальным. Певицам на африкаанс излишняя сексуальность противопоказана — публика не так поймет. А снимки призваны были доказать, что она имеет право быть такой, какая она есть. Они должны были раскрыть истину. Может быть, снимки — своего рода памятник? Или… Нет, пусть пока будет так.

Бенни смотрел на Алексу, видел разрушительные последствия пьянства, пусть и закамуфлированные, и думал о пожирающих ее демонах. И все же за мутной завесой мерцал ее ум, который он мало-помалу открывал для себя в последние месяцы. Иногда его открытия приводили его в отчаяние. Что она в нем нашла? А иногда он просто восхищался ею. Как сейчас.

Почему пьют такие люди?

— Спасибо, — сказал Гриссел.

Анни де Вал и ее помощник деловито расставляли в студии софиты. Когда они вошли, Анни де Ват подняла голову, и первое недоумение сменилось лучезарной улыбкой.

— Алекса! — воскликнула она и подбежала к гостям с распростертыми объятиями.

Де Вал оказалась уже довольно пожилой женщиной в маленьких круглых очках, за линзами которых сверкали живые, умные глаза. Длинные седые волосы она разделила на два конских хвоста. Она была одета в обтягивающие джинсы, белую футболку, поверх нее на шее голубой шарф. Джинсы Анни де Вал носила модные, линялые. При взгляде на нее Гриссел решил, что для своего возраста фигура у дамы еще очень ничего.

Он стоял и наблюдал за тем, как женщины здороваются. С ритуалом он познакомился лишь недавно, общаясь с Алексой: нижние части тела разведены, легкое объятие, поцелуи в воздух, не касающиеся щек. Так здороваются богатые и знаменитые. Бездушие такого жеста раздражало его. Если хочешь поцеловать человека — целуй в губы. Если нет — пожми руку… К тому же он вечно забывал, с какой стороны начинать целоваться, с левой или с правой. Но сегодня у него не было сил на раздражение.

Он стоял и терпеливо слушал:

— Вот это сюрприз!

— Ты поразительно выглядишь!

— Я слышала, ты вернулась!

— Сколько же мы не виделись? Семь лет? Нет, восемь!

Наконец с приветствием было покончено, и Алекса, обернувшись к Грисселу, пояснила:

— Анни делала обложку к моему второму альбому.

Она представила его:

— Это мой друг, капитан Бенни Гриссел, — и многозначительно добавила: — Из «Ястребов»!

Де Вал едва заметно покосилась на Алексу, как будто пытаясь уловить связь. Как выяснилось, соображала она быстро.

— Ханнеке Слут!

— Совершенно верно, — кивнул Гриссел.

— Дорогой мой, вы лучше присядьте!

Они устроились в углу, за белым крашеным кофейным столиком, в мягких синих креслах. Анни де Вал ловко водила пальцами по своему айпаду.

— Суббота, 14 августа. Прошлый год. Должно быть, она записалась задолго до сеанса, еще в июне, потому что клиентов у меня по-прежнему много.

— Она объяснила, зачем хочет сняться?

— Для личного пользования. Так я и записала. Мне пришлось ее спросить, потому что цель влияет на весь подход.

— Вы… в основном работаете с частными клиентами?

Де Вал энергично покачала головой, конские хвосты подпрыгнули. При разговоре она энергично жестикулировала.

— Я снимаю моды, в основном для заграничных журналов. Там больше… Ну, скажем, так: они платят в евро. Портреты для личного пользования отнимают много времени, и, откровенно говоря, с ними гораздо больше возни. Клиенты, которые желают сняться в таком виде… обычно не так фотогеничны, как им кажется. Поэтому мои услуги стоят дорого. Чтобы их оттолкнуть.

— Можно спросить, во сколько обходится сеанс?

— Для вас, дорогой мой, цена особая, — ответила Анни де Вал не без кокетства. — Десять тысяч. Рандов, разумеется. У вас интересное лицо. Вы славянского происхождения?

— Нет, я из Пэроу, — ответил Гриссел.

— Чудесно! — сказала Анни де Вал и, смеясь, захлопала в ладоши.

— Столько заплатила Ханнеке Слут?

— Придется посмотреть в моих книгах, но, наверное, больше, чем десять тысяч. Наверное, двенадцать… — Словно оправдываясь, она добавила: — Учтите, дорогой мой, я провозилась с ней все субботнее утро!

Гриссел подумал: ну и что? Вслух же он спросил:

— Что вы о ней помните?

— Много. Она производила сильное впечатление. Была фотогеничной. Сильная женщина. Красивая. И поскольку я делаю так мало личных портфолио… Естественно, когда в январе я увидела ее снимки в газетах… сразу все вспомнила.

— Пожалуйста, расскажите обо всем поподробнее.

— Она записалась на определенный день, в назначенное время приехала с небольшим чемоданчиком одежды. Кстати, она точно знала, чего хочет. Свои требования изложила внятно, что, конечно, облегчило мне задачу. Утро было холодное, дождливое, я включила обогреватели, на то, чтобы студия согрелась, требуется время, помещение-то довольно просторное. Поэтому сначала мы снимались в разных костюмах, а уж потом ню…

— С ней было трудно работать?

— Не очень. Перед началом съемки… Она пожелала узнать, кто увидит снимки, как вообще происходит процесс. Я объяснила, что мы печатаем снимки сами, что обходится чуть дороже. Ее это удовлетворило. Что же касается изготовления снимков… Я работаю так: все фотографии отправляются в программу Adobe Lightroom, и клиент сразу получает доступ к цифровым «негативам». С ней было легко. Мы слегка поправили экспозицию — ей хотелось, чтобы фон был потемнее. Загадочнее. Когда мы закончили, она выбрала понравившиеся кадры, а остальное я скопировала на DVD. Она забрала снимки примерно через неделю. На все нужно время, дорогой мой, я снимаю в формате raw, а потом мой помощник переводит все в формат jpeg для DVD.

— Она только и сказала, что снимки нужны для личного пользования? Больше ничего?

— Ничего такого, что я бы запомнила.

— Как по-вашему, зачем ей понадобились такие снимки?

— Дорогой мой, — ответила фотограф, разведя руками, — кто же знает все тайны человеческой души? Кстати, позвольте заметить, человеческая душа прекрасна, хотя и извращенна. Некоторые клиенты умоляют меня снять их собак. И они готовы за это платить! Как-то мужчина и женщина хотели, чтобы я сняла их в постели. Совершенно голыми. А были они… довольно упитанными. Некоторые фотографируются забавы ради, другие… но, поскольку вы не об этом хотите услышать, позвольте сказать, что я думаю. Девочка увеличила себе грудь. Думаю, она давно мечтала о такой операции и осталась очень довольна результатом. Ей нравилось, как она выглядит и как себя ощущает. И ей очень хотелось показать, продемонстрировать свое новое состояние. Нет, хотелось увидеть себя со стороны. Не в зеркале. Ей хотелось чего-то более осязаемого. Вот что я думаю.