Деон Мейер - Семь дней

— Я не знал, что там есть номера, — сказал он.

— Ну конечно, не знали, — язвительно ответил Купидон.

Пока шла загрузка, в гостиной царило неловкое молчание.

— Откройте приложение модема, — распорядился Купидон.

Ван Эден послушно щелкнул кнопку мыши.

— Теперь прочтите номер, — велел Купидон.

Ван Эден дочитал до половины, поднял голову на Гриссела:

— Я не знал…

— Пожалуйста, прочтите номер целиком.

Ван Эден повиновался.

— Вы согласны, что номер совпадает с тем, который мы вам прочитали?

— Да. Но я в самом деле не знал…

— Мистер ван Эден, это ваш ноутбук? — спросил Гриссел.

— Да…

— И пользуетесь им только вы?

— Да.

— Где был ноутбук вечером 18 января?

— У меня.

— В Сомерсет-Уэст?

— Совершенно верно. На нем хранился черновик моего доклада.

— А модем? — спросил Купидон.

— И модем тоже. Я всегда вожу его в сумке вместе с ноутбуком.

— Значит, ноутбук, модем и вы были в Сомерсет-Уэст?

— Совершенно верно.

— Начиная с какого времени?

— Я точно не помню…

— Примерно, плюс-минус!

— Значит, так… Ужин начался в семь. Должно быть, я приехал в отель незадолго до семи.

— А потом?

— Потом ужинал вместе с председателем.

— А потом?

— Потом, в девять, начался мой доклад. Мне выделили час: с девяти до десяти. Но мне задавали много вопросов, поэтому выступление закончилось только в половине одиннадцатого.

— И ноутбук с модемом все время были при вас?

— Да.

— Вы совершенно в этом уверены?

— Да. Совершенно.

Купидон радостно рассмеялся:

— Хе-хе-хе… Не может быть!

— Что вы имеете в виду?

— Понимаете, в чем дело. В ту же ночь тот же самый модем, словно по волшебству, вылетел из сумки и сам отправил сорок семь эсэмэсок Ханнеке Слут. Между восемнадцатью двадцатью и девятнадцатью девятнадцатью.

— Но как, скажите на милость?!.

— Какие уж тут милости… Не иначе как с помощью потусторонних сил!

Гриссел чувствовал, как закипает Купидон. Надо было раньше сообразить, что его коллега испытает настоящее удовольствие, допрашивая белого богача, который лжет без зазрения совести.

— Все интереснее и интереснее! — продолжал Купидон. — За прошедшие три месяца ваш маленький модемчик посылал Ханнеке Слут в среднем по семнадцать эсэмэсок в день. Кстати, и в ночь убийства он активно работал. Эсэмэски были зафиксированы на вышке сотовой связи возле вашего дома, в Констанции. Ну, что вы теперь скажете?

Генри ван Эден не сразу обрел дар речи.

— Должно быть, кто-то клонировал номер или… как называется, когда кто-то со стороны управляет системой?

— Взломали? — подсказал Купидон.

— Вот именно. Да, наверное. Другого объяснения я не вижу.

— Погодите, позвольте мне уточнить. Вы утверждаете, что никогда в жизни не посылали Слут эсэмэсок с этого номера? — спросил Купидон.

— Капитан, мне трудно ответить на ваш вопрос со всей определенностью. Мы с мисс Слут общались довольно плотно…

От Гриссела не укрылось, что ван Эден начал называть ее «мисс Слут». Когда они со Скелетом были здесь в прошлый раз, он называл убитую исключительно Ханнеке.

— Значит, вы все же могли посылать ей эсэмэски со своего ноутбука? — уточнил Купидон.

— Возможно…

— Возможно. По семнадцати штук в день. Но не в тот вечер?

— Определенно не в тот вечер.

— Подозреваете, что кто-то вошел в ваш аккаунт со стороны?

— Да.

— В то время как ваш ноутбук был выключен. И лежал в сумке. В Сомерсет-Уэст.

— Совершенно верно.

— И некий таинственный хакер, значит, взял на себя труд общаться посредством коротких текстовых сообщений с человеком, которого вы знаете лично?

— Похоже на то.

— А мисс Слут ничего не заподозрила, потому что активно отвечала?

— Откуда же мне знать?

— Значит, вы настаиваете… — помрачнел Купидон.

— Капитан, думайте что хотите.

В гостиную вошла Аннемари ван Эден с подносом.

— Генри, что происходит? — спросила она.

— Недоразумение, — скованно ответил ее муж, привстав, чтобы взять у нее поднос.

— Какое недоразумение?

— Пожалуйста, не вмешивайся. Я сам разберусь.

Аннемари посмотрела на мужа. Гриссел заметил, как по ее лицу мелькнула тень — она словно представила свое будущее без той безмятежности, которую обеспечивали ей богатство, огромная усадьба, красивый дом. Да, богатые тоже плачут. Те, у кого есть деньги, все время боятся их потерять.

Аннемари ван Эден нежно, с любовью погладила мужа по щеке кончиками пальцев.

— Не сомневаюсь, что ты во всем разберешься, — сказала она и вышла, изящно, как всегда.

Ван Эден поставил поднос на стол и предложил им:

— Угощайтесь!

Бенни очень нужен был кофе. Он сам разлил его в три чашки.

Купидон торжественно вытащил свой мобильник, смартфон HTC Desire HD, которым он так гордился, и положил на стол.

— Видите этот телефон?

— Да… — нехотя ответил ван Эден.

— Если он сейчас зазвонит, вам крышка.

— Капитан, я долго терпел, но…

— И мы, скромные полицейские, искренне признательны вам за долготерпение, милорд.

— Возражаю! Вы все время искажаете мои слова.

— А мне плевать. Никакие уловки вам не помогут! Вы сядете за решетку. Позвольте мне объяснить почему. Если нам, «Ястребам», нужно получить у оператора связи детализацию чьих-то телефонных звонков, мы делаем запрос в соответствии со статьей двести пять Акта об уголовном судопроизводстве. Получить детализацию звонков не очень сложно, потому что детализация расценивается судом относительно мягким вмешательством в частную жизнь. Нам стоит лишь указать, что вы причастны к делу, и скоро мы сможем проверить, на какие номера вы звонили, посылали текстовые сообщения и кто звонил вам. Но вот прочесть текст ваших сообщений — о, это совсем другая история! Тут уже речь идет о массированном вторжении в частную жизнь. Статья закона та же, только судьи дают разрешение уже не так охотно. И нам придется доказывать, что вас можно считать подозреваемым. Вам понятно?

Ван Эден едва заметно кивнул.

— Мы приехали среди ночи в вашу роскошную усадьбу не просто для того, чтобы вести дурацкую светскую беседу. Мы «Ястребы», старина. И тщательно подготовились к визиту. Вот сидит наш заслуженный ветеран, капитан Бенни. Он запомнил ваши слова: вы боялись, что Ханнеке Слут займет ваше место…

Ван Эден протестующе поморщился, но Купидон взмахом руки заставил его замолчать.

— А еще капитан Бенни считает, что вы — ключевая фигура, вокруг которой вертится вся система РЭВЧ. В случае удачного заключения сделки вам достанется самый жирный кусок. И вы же потеряете все, если сделка полетит ко всем чертям. Если, например, достоянием гласности станет история об участии в сделке русской мафии, о трюках с пенсионным фондом и прочие некрасивые вещи. Но по-моему, критическим фактором, как говорят в учебниках, послужит другое. Судья охотно выдаст нам разрешение на просмотр распечатки ваших сообщений потому, что вы намеренно, со знанием дела и коварно утаивали сведения, имеющие отношение к расследованию убийства. Вот что вас погубит.