Мартина Коул - Без лица

Мимо них медленно проехала машина, и они заулыбались мужчине за рулем, но он не остановился.

— Придурок!

Кэрол рассмеялась и пошла за угол. Там толпилось множество женщин, и сердце ее оборвалось. Она решила, что ее подставили. Молоденькая девушка в длинном вьющемся парике смерила ее взглядом. В течение нескольких напряженных секунд Кэрол была парализована страхом. Они запросто могут разорвать ее на куски.

— Похоже, тебе не помешало бы выпить. — Девушка протянула ей бутылку бренди, и Кэрол с благодарностью сделала большой глоток.

— Спасибо, милая.

Они стояли вокруг нее, притопывая ногами от холода и болтая. Каждый раз, когда проезжала машина, все улыбались и выходили под свет фонарей. Когда какой-нибудь девице удавалось подцепить клиента, остальные махали ей вслед и выкрикивали непристойные шуточки, и в конце концов Кэрол расслабилась.

— У тебя есть сутенер? — Вопрос задала та крупная женщина, назвавшаяся Розали.

Кэрол покачала головой.

— Здесь ты можешь выбирать из двух вариантов. Первый — это ребята Патрика Коннора, второй — малыш Мо Рейнхард. Выбирай Мо, он справедливее, к тому же не имеет ничего против женщин постарше. Коннор только малолеток любит.

— Где найти этого Мо Рейнхарда?

— Он сам тебя найдет, подруга, не беспокойся об этом.

Это Патрик Коннор вышвырнул ее на улицу. Не сам, конечно, но если бы она не попыталась помочь Марии и Тиффани, работала бы сейчас в приличном теплом клубе. Что ж, она им всем троим отплатит. Она еще не знала как, но обязательно отплатит. Особенно Коннору.

Подъехала машина, и Кэрол отправилась в свою первую поездку. Сев в машину, она почувствовала запах дешевого лосьона после бритья и ароматических палочек. За рулем сидел коротышка с приветливым лицом и неровно постриженными волосами. Он привез ее на заброшенный пустырь и сунул в руку десятку. Когда Кэрол расстегнула ему штаны, он схватил ее за волосы и притянул ее голову к себе на колени. Коротышка готов был буквально через несколько минут, и она слишком поздно поняла, что он не надел презерватив, грязная скотина. Тогда она попыталась поднять голову, но он с такой силой дернул ее за волосы, что она чуть не закричала. Он кончил ей в рот, и ее чуть не стошнило. Потом без лишних церемоний он вышвырнул ее из машины. Кэрол сплюнула на землю, содрогнувшись от отвращения, и посмотрела на зажатую в кулаке десятку. Теперь это ее жизнь, и чем скорее она с этим смирится, тем лучше для нее.

Карен Блэк находилась в тюрьме. Ее раздражали вонь, тусклый свет, теснота и общество других женщин. Карен уже предупредили, что она должна принимать душ регулярно, иначе ее изобьют свои же сокамерницы. Это были две чокнутые, одна сидела за убийство, вторая за торговлю наркотиками и сговор с целью убийства. Так что здесь, в своем новом окружении, она не выглядела такой уж крутой.

Отправляясь на свидание к мужу, Карен была зла и голодна. Она не могла здесь спать. Постоянный шум сводил ее с ума — кашель, плач, смех, крики. Когда Карен увидела мужа, она попыталась улыбнуться. Пусть говорит всем, что ей все нипочем. Он был той ниточкой, которая связывала ее с внешним миром. Она непринужденно приблизилась к столику, строя из себя женщину, которой вполне комфортно в новой обстановке.

— Ну как ты, Кари?

Муж явно нервничал, и это взбодрило ее.

— А ты как думаешь, черт побери. Ну, чего там у нас базарят?

Карен уже освоила тюремный жаргон, это произвело впечатление на ее мужа. Он был ее троюродным братом по отцовской линии. Блэки заключали родственные браки, и отцовство двоих детей сестры Карен приписывали ее собственному отцу, а вовсе не залетным дружкам.

Карен и Пити выглядели как брат и сестра, сидя друг против друга и держась за руки.

— Все только об этом и говорят, Кари. Черт побери, да ты стала легендой, подруга! Я только и слышу: «Как там Карен?», «Как она держится?» Особенно в пабе.

Карен просияла от радости. Но муж не решался сказать ей правду: люди были настроены к ним недоброжелательно. Все считают, что она так же плоха, как Мария Картер, если не хуже — та хотя бы была не в себе, когда совершила убийство.

— Как мама? Успокоилась уже?

— Она так переживает за тебя…

На самом деле Рита Блэк публично отказалась от дочери. В отличие от Карен она имела четкие представления о том, как далеко можно заходить в стремлении отомстить. Особенно в их округе, где люди живут по определенным законам.

— Я так ее люблю. Скажи ей, что я передам ей весточку, ладно?

Он снова кивнул.

— Вы уже отомстили за меня, Пити?

Он со страхом ожидал этого вопроса и теперь промолчал. Карен нахмурилась:

— Нет?..

— Послушай, Карен, — сказал он, — нам нужно время, чтобы понять обстановку, только тогда мы сможем со всем этим покончить. Если мы что-то предпримем сейчас, нас тут же раскусят.

Карен угрюмо молчала.

— Как я уже сказал, все только о тебе и говорят. Черт, да ты стала прямо второй Мэрилин Монро! Настоящая звезда.

Она снова начала успокаиваться. Ощущение своей крутизны приятно щекотало ей самолюбие: о ней говорят, значит, она что-то из себя представляет.

— Кевин Картер пропал…

При этих словах она рассмеялась:

— Ага, проучили этого ублюдка! Так поступить со мной! Теперь люди знают, что с ними будет, если они тронут Блэков.

Теперь она была рада, что подожгла Луизу Картер. Это помогло ей достичь цели — стать героиней в своем районе. Кевин Картер сбежал. Жаль, что она не сделала чего-нибудь такого раньше.

Пити прекрасно знал, о чем думает его женушка, и удивлялся ее глупости. Они ходили на работу к Люси Картер, чтобы попытаться договориться о возмещении ущерба, но ему и в голову не могло прийти рассказать жене об этом. Они получали письма и звонки с угрозами. Полиция не спускает с них глаз, а его жена находится в мире собственных фантазий, где она супергерой. Кевин Картер действительно исчез, но было известно, что он не собирается оставлять безнаказанным избиение дочери и увечья жены. И кто осудит его за это?

Карен продолжала воображать, что она Дон Корлеоне в юбке и может творить все, что ей вздумается, без всяких последствий. Ему бы стоило врезать ей как следует за все, что она натворила. Но вместо этого он улыбнулся жене и принес еще одну чашку чая и большой «Кит-кат».

Алан Джарвис был вымотан, морально и физически. Загружая очередные двадцать килограммов конопли в грузовик, он громко вздохнул, вызвав насмешки двух мужчин, работавших рядом с ним.

— Ну и слабак же ты, Алан.

Алан пропустил это мимо ушей. Он не привык к физическому труду. Просто ненавидел его. Но он хотел поскорее покончить с погрузкой и поэтому работал быстро. Черные мешки было неудобно поднимать, они выскальзывали из его потных рук — потных больше от нервозности, чем от физического напряжения.