Леонид Словин - Война крыш

Хозяева фирмы, союзники, политики интересовались:

— Как дела, Игорь?

Воловец держал марку.

— Пару месяцев еше продержусь смело! Сегодня уже из Якутии едут клиенты — узнали о нас! Закруглять дело сейчас никак нельзя! Оно только раскрутилось!

— Держись…

Воловец уже знал, что слиняет.

Теперь ему требовались воистину огромные силы, чтобы ничем себя не выдать.

Для начала следовало укрыть близких.

Мать со дня на день должна была уехать. Увезти отчима на его родину — в Крым. Сводный брат уже отбыл на учебу в университет в Швейцарию.

Дата отбытия была намечена.

Валюта ежедневно утекала на заранее открытые счета зарубежных банков небольшими — чтобы никого не насторожить — порциями.

Документы, билеты — все было готово.

Воловец тянул до конца…

Когда я звонил из автомата с перекрестка Цомет Пат в Москву, Рэмбо я не застал. На автоответчике меня ждала информация, связанная с Яном Ванкоганом.

Имя знаменитого квартирного вора мне было знакомо, но я никогда не имел с ним дел.

Столичная «железка», как известно, практически не занималась раскрытием квартирных краж ввиду отсутствия более или менее значительного жилого фонда в полосе отвода.

Сведения «Лайнса» предназначались нашему новому другу из полиции Иерусалимского округа…

«Надо полагать, Юджин Кейт проделает спою часть работы сам…»

Юджин Кейт ночевал у Беатрис.

Они легли в кровать еще с вечера.

Девушка находилась на грани обморока, вызванного сильнейшим сексуальным возбуждением, которое она и не пыталась скрыть.

Ночью в самый неподходящий момент на сотовый к Юджину позвонил его новый друг — российский частный детектив, он получил важное сообщение из Москвы. Юджин Кейт едва смог дотянуться до телефонной трубки.

— Дактилокарта убитого проверена по картотеке пальцевых отпечатков в Информационном центре МВД России…

— Да…

— Убитый — известный российский уголовник Ян Ванкоган. Знаменитый квартирный вор…

— Да, да…

Разговор был недолгим.

Беатрис стонала и извивалась под Юджином Кейтом.

— До последнего времени находился в провинциальном доме для престарелых. Хостеле…

— Да, да… — дергаясь, повторял Кейт.

— Нет, нет… — шептала Беатрис.

Заснуть обоим удалось только на рассвете.

Тем не менее утром у Юджина Кейта было отличное настроение.

В самом деле…

Он, Юджин Кейт, здесь, в Израиле, сопоставив сведения, полученные от араба-полицейского Самира и своего информатора Варды, вычислил связь убитого Амрана Ко-эна с Москвой и предстоящее появление в Иерусалиме российского детектива.

Он доверился своему чутью, не возмутился, когда ему — офицеру полиции — предложили раздеться догола, чтобы доказать, что он не ведет негласной записи. Он, Юджин Кейт, не предал коллегу, не сдал его, а привез на виллу к отцу в Гиват Зеев… Они стали партнерами.

И в результате — это сообщение из Москвы.

Он быстро собрался.

— Бай, Беатрис!

— Ты поцелуешь меня?

— Вечером.

Когда он подходил к мотоциклу, увидел девочку с черным королевским пуделем.

Это был добрый знак.

Всегда хорошо с утра встретить человека, здорового телом, с приятным лицом, добрыми глазами. Красивую женщину, ребенка, породистое животное…

Сверху, высунувшись из окна, махала рукой Беатрис.

Она перегнулась за подоконник. Складки ночной рубашки оттеняли рельеф груди.

«Сорвется!..»

Воображение нарисовало её небыстрый полет между домами на уровне крыш в развевающейся короткой ночнушке, с раскинутыми руками и широко расставленными согнутыми коленками…

Кейт в последний раз махнул ей рукой, надвинул на глаза щиток.

Мысленно теперь он был уже далеко от нее.

Прибывший из России Ян Ванкоган был профессиональный преступник, и в Иерусалиме он, безусловно, занимался не только нищенством…

«Домушник, он и на Ближнем Востоке — квартирный вор».

Среди десятков тысяч нераскрытых квартирных краж только за эти восемь месяцев должны были, несомненно, оказаться и преступления знаменитого российского домушника…

Полиция, как правило, не «открывала» дел. На место происшествия выезжали не всегда. Чаще предлагали потерпевшим явиться с заявлением в полицию. Понятно, что таким розыском по горячим следам особенно не наработаешь…

Зато когда брали кого-то, то вешали на пего все.

Пятидесятидвухлетнего уголовника из Бат-Яма полиция обвинила в том, что он за одну ночь обчистил 18 квартир в Рамат-Гане, а всего за пять месяцев после выхода из тюрьмы — все 50. Чтобы его поймать, полиция наблюдала за ним в прибор ночного видения…

Вор сознался только в одной краже, той, на которой его взяли. —

Общее удивление вызвало сообщение агента, которому преступник рассказал, что знает в Иерусалиме старика — квартирного вора много старше его самого…

Старый вор будто бы гибок, ловок, проворен. Лазит по крышам, балконам многоэтажных домов как кошка. Уходит с краж, как правило, через дверь.

— При мне он по водопроводной трубе взобрался на балкон и оттуда в квартиру…

Кейт, пожалуй, знал теперь, о ком шла речь…

Амран Коэн, он же Ян Ванкоган, был партнером Маленького Эли и, по-видимому, его родственником.

Ванкоэн или Ванкоган — суть в звуковом произношении одной единственной буквы. У одних она звучит как «г», у других наподобие легкого, едва слышимого придыхания.

Отец знаменитого Маленького Эли, застреленного у казино, носил ту же фамилию.

Оба пали жертвами криминальной разборки на международном уровне…

Причиной, несомненно, были очень большие грязные деньги… Некриминальных денег у обоих не должно было быть.

«Но откуда большие?..»

Ответ напрашивался сам:

«Амран Коэн до последнего дня, до самого конца, даже мертвый, не был засвечен полицией! Это значит, что он мог быть казначеем здешней братвы — распоряжаться воровским общаком…»

Юджин Кейт поставил «ямаху» рядом со входом в полицию на Русском подворье.

Несколько человек поздоровались с ним, пока он занимался мотоциклом. Какой-то мужчина из посторонних следил за каждым проходившим внутрь. Всем было не до него.

Кейт слышал, как он спросил:

— Могу я пройти к начальнику Центрального отдела?

Иврит выдавал иностранца. Кейт узнал акцент: «Грузин…»

— У тебя дело к нему?

— Да. Мне надо к начальнику…

— Ты звонил ему? Он знает?

— Нет. У меня сын арестован за убийство.

«Перст судьбы!»

— Гия!

Ошибиться было невозможно.

— Ты в курсе?

— Да. Пойдем.

Кейт провел отца Гии к себе на третий этаж.

Кабинет Роберта Дова был закрыт. Шмулика тоже не было.

— Кофе? Чай?

— Кофе.

Они сидели друг против друга.

— Одна девочка слышала разговор о нищем Амране Коэне, когда тот был еще жив. Еще полгода назад. Обсуждали его богатство.