Дж. Коннолли - Слоеный торт

Машина несется по автостраде, ведущей обратно в центральную часть Лондона. Солнце устало садится, скрываясь за бесконечными рядами однотипных крыш. Я переключаюсь. Представляю себе, что все пространство – улица за улицей, миля за милей – все застроено домами. Вплоть до побережья. От Шотландии до Корнуолла земля Британии представляет собой ряды, бесконечные ряды стандартных одно– и двухуровневых домиков. А поля, фермы, леса – все это похоронено где-то под поверхностью. И в одном из этих домов, в одной из многочисленных комнат скрываются Шарли и Кинки. Они в полном порядке, влюблены, придумывают интимным местам друг друга смешные прозвища, лениво занимаются сексом в оранжевом свете пробивающегося сквозь щель в занавеске вечернего солнца. А может, наоборот: они стали заложниками друг друга и ситуации, сосут «леденцы» и готовят две дозы героина. Что меня ожидает? Что я увижу? Поцелуи и объятия? Или же саморазрушение двух молодых людей?

Морти ждет, что я заведу разговор первым. А мне нравится разглядывать линию горизонта, созерцать закат солнца. Это будит в душе какую-то печаль. Ведь я всегда, как безумный, вел борьбу ради того, чтобы не закончить жизнь в одном из таких домов, чтобы не сидеть перед телевизором и с детской наивностью зачеркивать номера на лотерейном билетике, чтобы не питаться размороженными, приготовленными в микроволновке котлетами по-киевски и сырой картошкой-фри, сокрушаясь по поводу того, что они никогда не получаются такими аппетитными, как нарисовано на коробке. Я жертвовал собственной свободой, чтобы, прозябая в настоящем, не жить одной лишь надеждой на будущее, на то, что, может быть, на следующей неделе, в следующем году, а может, и в следующей жизни мне наконец-то повезет. Черт, ненавижу эти слова – «может быть». Я сказал: чтобы не закончить там жизнь? Нет, не так. Скорее чтобы не закончить жизнь, вернувшись в одну из этих лачуг. Помню, по субботам, поглощая сосиски, яичницу и жареную картошку, отец доставал припрятанные за дедовскими часами купоны. Однако никогда не выигрывал ничего, кроме бесплатного кредита на следующую неделю. Ни разу он даже не приблизился к выигрышу. Он мечтал прийти как-нибудь на работу и похвалиться сослуживцам, таким же работягам, как и он, что сорвал куш. Куда там! «Галифакс-Таун» или «Алоа-Сити» не очень-то его щадили. Десять очков – максимум, что набирал мой старик. А чтобы выиграть хотя бы четырехзначную сумму, требовалось в два раза больше. Только это обстоятельство нисколько не охлаждало его пыл. Думаю, даже подстегивало. Я похож на того молодого стрелка из «Великолепной семерки». Он ненавидит горожан, даже презирает их, называет бесхарактерными. А все потому, что сам родился и вырос в таком же точно городишке, и его пугает перспектива быть застреленным в столь ненавистном ему месте. Его это просто бесит. Однако где, скажите, он подыхает? Там, в Балугавилле.

– Можно поменять кассету, Морт?

Для Маркина Гея нужно определенное настроение.

– Можешь вообще выключить. Я выключаю магнитолу.

– Найдешь ее, и все будет в порядке, – продолжает Морти. – Ты нравишься старику. Без дураков. Я сразу это понял. Ему нужны здравомыслящие парни.

– По-моему, он выдвинул ультиматум.

– Его право, брат. Только подумай, пять лет он блюдет наши интересы. Босс просто требует вернуть ему долг. Таков наш бизнес.

– Да уж, лучше попытаться.

– Как в старой песне поется: «Однажды вместе посмеемся над судьбой». Сынок, – Морти пародирует Джимми Прайса, даже делает вид, что раскуривает сигару, – сыно-о-ок, не воспринимай себя слишком серьезно.

Он протягивает руку и пытается, как Джимми, ухватить меня за щеку.

– Отвали, Морт.

– Не говори мне это слово слишком часто. Тебе может понравиться. А это… Надо бы сделать несколько копий. – Он показывает на фотографии в конверте.

– Хорошая мысль. Плохо только, что у нас нет карточек Кинки.

– Я прекрасно знаю, как он выглядит.

– И как?

– Как и все остальные обдолбанные ниггеры.

– Значит, теперь можно называть…

– Заткнись ты. Если ты вдруг не заметил, я сам черный. Поэтому имею право называть собратьев ниггерами. Белых, между прочим, за это сажают за решетку. Черные могут говорит все, что угодно.

– Ладно. Нужно найти хоть какую-то зацепку.

– И какую?

– Надо искать Кинки. Думаю, он приведет нас к цели, Морт.

– Знаешь, о ком я подумал? О твоем приятеле Билли Фальшивке.

– Точно. Почему мне самому это не пришло в голову?

– Потому что я умнее.

– Ты ведь знаешь, что это его ненастоящее имя. Парень не любит, когда его так называют.

– Да ты что? Разве при рождении его не нарекли Уильямом Фальшивкой? Кто бы мог подумать!

Издевается. А лицо сделал такое, будто эта новость потрясла его до кончиков пальцев.

– Попробую его найти. Надо всех обзвонить. Может, его нет в стране. Такое бывает. Хорошо бы он согласился.

Проехав по городу, мы еще сильнее ощущаем тяжесть возложенного на нас задания. Лондон – это десять разных городов, соединяющихся друг с другом. Морти высаживает меня у моей тачки, и я направляюсь домой. По дороге замечаю студию, где делают цветные копии с фотографий. Она вот-вот закроется. Я торможу. Быстро заскакиваю внутрь. Парень делает мне по пять копий с каждой. Я дома. Делаю пару звонков нашим общим с Билли знакомым. Удача. Он в городе. Ему передадут мое сообщение. Мне предложили навестить пару клубов в Вест-Энде, где обычно тусуется Билли. Взяв клейкую ленту, приклеиваю оба снимка Шарли на зеркало в ванной. Я видел это в кино. Быстро принимаю душ, заказываю еду из тайского ресторанчика, ем, одеваюсь и отправляюсь немного прокатиться и хорошенько все обдумать. За рулем как-то лучше думается.

Я совершенно не настроен на веселье. Вероятность того, что я наткнусь на Билли, не очень-то велика. Мне удалось проскользнуть в пару мест в Вест-Энде, где, как было сказано, он может ошиваться. И я не заплатил ни пенни, потому что знаком с владельцами заведений. В этой части города можно встретить кого угодно: и пышногрудых красоток, и хулиганов, и жуликов, и наркоманов, и крупных бизнесменов, и фотомоделей… Здесь попадаются и пустышки, выдающие себя за состоятельных особ, и по-настоящему богатые дамочки, которые выглядят как дешевые проститутки. А также толпы представителей шоу-бизнеса и простых шлюх, похожих на папенькиных дочек. И, конечно же, граммовые пакетики кокаина и пилюли, которых море. Выпивка по десятке за порцию. Музыка гремит из всех дверей. В общем, жизнь бьет ключом. Атмосфера, как на большой вечеринке, немного дикая и безнравственная. Повсюду употребляют наркотики, танцуют, пьют и, полагаю, трахаются за каждым углом. Даже если случится так, что кто-то из присутствующих вдруг умрет, что вряд ли, то, скорее всего это будет не насильственная смерть, а смерть из-за причиненного самому себе вреда. Тут почти никогда не бывает драк и проявлений бессмысленной агрессии.