Дмитрий Алейников - Граница. Таежный роман. Карты

— За наш счет! — бодро добавил высунувшийся из купе Миша.

Слушая эти сочувственные словеса, Галина невозмутимо копалась в набитой до отказа сумочке, пока не извлекла пачку червонцев.

— Да, что-то у ваших ребят игра не заладилась, — сказала она, задумчиво оглядывая деньги. — Не повезло им…

Проводник чуть не выронил стаканы:

— Осталась при своих?

— Само собой! — Галина небрежно протянула пачку Михаилу. — Вот ваша доля.

Михаил взял деньги, не отрывая изумленного взгляда от первого человека, не проигравшего местным ребятам. Позднее он будет с восторгом смотреть на портрет Терешковой, но подвиг женщины-космонавта не покажется ему столь эпохальным, как то, что сделала эта веселая пассажирка.

— Так ты что?.. — спросил он, не в силах поверить в очевидное. — Ты их сделала?

На глупый вопрос Галина не стала отвечать. Она лениво застегнула сумочку.

— А вы тут не знаете фраеров, чтобы могли выставить по пятьдесят штук? — спросила она, серьезно глядя в глаза Мише. — Я бы денек поспала, а следующую ночь можно было бы и погонять…

— Пять… — Михаил чуть не поперхнулся такой суммой. — Пятьдесят тысяч?

— Ты что, их с собой носишь? — разделил суеверный ужас своего напарника второй проводник. — И без… охраны?

Галина, усмехнувшись, посмотрела через плечо на Федю, нависавшего над ней, как Кремлевская стена над Мавзолеем.

— Моя охрана — трое мужиков с автоматами, а я хрупкая женщина с пистолетом в сумочке, — ответила она и поспешно добавила, хлопнув любителя чая по отвисшему животу: — Да вы не пугайтесь! Шучу я так.

— Подумать надо… — растерянно сказал Михаил, даже не представляя, о чем тут можно думать. Пятьдесят тысяч — не карманные деньги. Такие даже с приисков не возят. Михаил не мог себе и представить, что такое пятьдесят тысяч, как выглядит это чудо. Пятьдесят пачек, если по червонцу, двадцать, если по четвертным. Если даже полтинниками, то — десять. Но где же взять столько полтинников?

— Подумай, Миша, подумай. Я зайду, когда отдохну, — зевнув, сказала Галина и оставила проводников пить чай и приходить в себя от свалившихся новостей.

Спустя минуту в тот же вагон влетел Гивик.

— Куда она пошла? — спросил он у Михаила, все еще стоявшего в поэтично-задумчивой позе возле шумящего титана.

За Михаила ответил второй проводник.

— Ребята, ваша игра — это семечки! — сказал он, прихлебывая свой крупнолистовой, байховый, с водочкой. — Она набита деньгами, как на девятом месяце.

— Ты откуда знаешь? — с презрением спросил кавказец.

— Она заказала игру на всю ночь, — почти шепотом произнес проводник. — По пятьдесят тысяч.

— Что, она с такими деньгами одна едет? — Гивик округлил глаза.

— Говорит, у нее охрана с автоматами, — добавил проводник пикантную деталь. — Может, и брешет…

Гивик догнал Галину через два вагона. С неожиданной ловкостью — кавказец и сам был не мелким мужиком — он обогнал Федю, проскользнув вперед него, и пробился к ней.

Та резко обернулась.

— Ну что, поразмялись и хватит? — с места в карьер начал кавказец. — У меня деловое предложение. Я на тебя соберу компанию фраеров с большими деньгами. Выигрыш — пополам.

Галина намеренно хвасталась перед проводниками, рассчитывая пустить пыль в глаза и выиграть время. Совсем немного — меньше двадцати минут, оставшихся до Гнилищ. Она надеялась, что бандиты поостерегутся нападать, не прощупав почву: автоматы не автоматы, но человек с такими деньгами наверняка как-то подстраховался на случай элементарного ограбления.

Галина рассчитывала отсрочить нападение и не особенно надеялась, что ее нехитрый трюк вообще сработает. Уж тем паче она не надеялась, что ее блеф будет принят за чистую монету. А Гивик, похоже, заглотил наживку, да так глубоко, что теперь не вытянешь обратно. Он предлагал собрать под нее фраеров с большими деньгами, больше не рассчитывая на своего четырехглазого сообщника. Вот это поворот!

Разумеется, нужно было принимать предложение. Тогда кавказец обеспечил бы ей защиту и воздержался бы от грабежа. Половина выигрыша в такой крупной игре — гораздо больше, чем потерянные десять тысяч. Но соглашаться сразу нельзя. Так дела не делаются. Сначала надо поторговаться, покочевряжиться, набить себе цену. Неважно, что через четверть часа она сойдет с поезда и, даст Бог, никогда больше не увидится с игроками.

— Да твои фраера больше тысячи в руках никогда не держали, — презрительно усмехнувшись, ответила Галина.

Кавказец вспыхнул, но удержался от грубости. Возможно, он был хорошим дельцом и умел ставить интересы дела выше личных обид. А может статься, его пыл охладил Федя, с интересом прислушивавшийся к переговорам.

— А вы… — Кавказец запнулся, не очень уверенный, что стоило переходить на «вы», и попытался дать понять, что имеет в виду также помощников Галины. Он кивнул на Федю. — У вас что, миллионы?

Галина ехидно улыбнулась.

— А ты меня зауважал. — Она окинула кавказца насмешливым взглядом. — Так что зови просто: товарищ генеральный секретарь. — Она тоже выразительно посмотрела на стоявшего позади горняка. — У нас при себе миллионов нет, но пятьдесят тысяч на кон ставлю. Для начала.

— Игру организую, — секунду подумав, ответил кавказец. — А вы в себе уверены?

— В принципе да, — ответила Галина.

— Что такое «в принципе»? — насторожился кавказец.

— А это значит, — с достоинством сказала Галина, — что меня хоть ногами к потолку прилепи, я выиграю любые деньги у любого фраера в любую игру.

Ни тени недоверия не легло на лицо кавказца. Только искренний восторг заискрился в глубине его глаз. Он поверил в сказанное, как маленький ребенок верит в родительские посулы.

И, кивнув еще раз, Гивик быстро пошел вперед, в хвост состава, куда направлялась и Галина.

Она же задумалась: если обыгранные шулера не имеют к ней больше претензий, то стоит ли и дальше удирать от них? И что другая банда, та, которая расправилась с моряком? Федя видел, как они уходили в голову состава. Так что в любом случае лучше уходить в хвост, отдаляясь по возможности от обеих шаек, от проводников, от страшных купейных вагонов.

— Ну чего? — осведомился богатырь Федя. — Долго еще ходить будем?

«Вот оно!» — подумала Галина. Парень понял, что дела тут творятся нешуточные, и затосковал, призадумался, как бы отчалить, отвязаться от ставшей опасной попутчицы. При этом не хотелось бы терять те бутылки, которые он уже успел заработать, проводя бессонную ночь в коридоре купейного вагона.

Не глядя, Галя извлекла из сумочки пачку банкнот и подала своему трусоватому телохранителю:

— На, возьми.

Горняк с уважением посмотрел на деньги.

— Ого! Я столько в месяц не зарабатываю, — признался он, пряча гонорар куда-то под рубашку.