Василий Веденеев - Крысиная тропа

— Водитель один?

— По-моему, да.

— Он пошел за нами?

— Нет, встал на Гончарной. Попробуем проверить? Правда, придется сделать крюк.

— Не беда. Что ты хочешь?

Серов поставил свечу и подошел к алтарю, где никого не было. Тур последовал за ним.

— Махнем отсюда по Большим Каменщикам, — шепотом предложил он, — Таганка всегда забита, а там движение меньше, мы сразу срисуем, кто за нами увязался. Если решим сбросить «хвост», то выскакиваем на Пролетарку.

— Хорошо, — подумав, согласился Сергей. — Покажешь «Волгу», я запишу номера.

На улице по глазам сразу ударило яркое солнце. Все вокруг под его золотыми лучами казалось таким прекрасным и праздничным, что не верилось в существование преступников, убийств, ненависти, слежки…

— Слева у перекрестка, — переходя дорогу, сказал Владимир.

Серов поглядел. Действительно, там стояла подержанная серая «волжанка», за рулем которой покуривал невзрачный мужичок в белой рубашке с короткими рукавами.

— Пристегнись на всякий случай, — посоветовал Тур в машине.

— А ты сильно не гони, — пристегивая ремень безопасности, откликнулся Серов. Он достал блокнот и ручку и, когда их жигуленок выкатился на Гончарную, записал номера «Волги».

К его удивлению, водитель проводил их равнодушным взглядом и даже не подумал тронуться с места. Неужели Володька ошибся? Маловероятно, он не первый день работает в сыске. Дело обстоит хуже: их обкладывают, как травленого зверя! «Волга» не тронулась с места потому, что противники используют несколько машин, между которыми может быть радиосвязь. Дай-то Бог, если это не так!

— Не гони, — еще раз попросил Сергей.

Сам он начал внимательно приглядываться к каждому обгонявшей их или встречному автомобилю, к тем машинам, которые следовали сзади или стояли у обочин. А может, просто у страха глаза велики? Да нет, вряд ли — Фагот лежал в реанимации с пулевым ранением!

Ага, все-таки «Волга» потянулась следом — если она одна будет вести их, это ерунда. Наверное, водитель решил отпустить объект наблюдения подальше, чтобы не настораживать его. Ну-ну, поглядим.

Тур тем временем перестроился, миновал эстакаду и выехал на улицу Большие Каменщики — когда-то здесь жили строители Новоспасского монастыря-крепости, столь любимого династией Романовых. Говорят, именно в нем — в мужском-то! — сначала содержали, а потом и похоронили княжну Тараканову, определив ей место последнего приюта рядом с ближней родней царствующих особ. А чего только не было в монастыре при большевиках: милиция, вытрезвитель и даже маленькая мебельная фабричка.

Сергей бросил взгляд в зеркало — серая «Волга» отстала, затерявшись в потоке транспорта на Таганке. Но, надо думать, скоро вынырнет, вывернувшись откуда-нибудь из переулка. Или его догадка верна, и мужичок в белой рубашке с короткими рукавами уже сделал свою часть работы?

Справа их обошел грузовичок-«газель» с выгоревшим и дырявым брезентом на кузове. На ткани еще сохранились блеклые буквы рекламы батончиков «Марс».

Серов видел спокойное, загорелое и горбоносое лицо водителя-южанина, уверенно державшего баранку жилистыми руками. Еще секунда, и «газель» ушла немного вперед, оторвавшись метров на тридцать. И тут Сергей с ужасом заметил, как в одной из дырок заднего тента появился дульный срез автомата.

— Ствол! — заорал он, вцепившись в руль, и резко крутанул его вправо.

Ремень безопасности больно врезался в подчеревок. Внутри стало пусто и очень противно, как будто нечто живущее внутри тебя, но никак с тобой не связанное, стало высасывать все, что есть в желудке, создавая там вакуум — предвестник близкого обморока.

Тур, бешено выпучив глаза и перекосив рот в крике, пытался повернуть руль назад, не понимая происходящего. «Жигули» разворачивало боком, и Серов успел лишь подумать: опять его кто-то закроет от пули, но теперь уже не случайно, а он сам, повинуясь инстинктам тела, не желающего быть растерзанным свинцом, пытается спрятаться от смерти.

На кончике автоматного ствола, высунувшегося в прореху брезента, заплясало почти бесцветное в солнечных лучах пламя, и тут же в стеклах «жигулей» появились дыры. Казалось, Сергей видит, как салон пронизывают раскаленные пули, вышибая заднее стекло и вспарывая обивку сидений.

Машина ударилась о бордюр, подпрыгнула, осела на один бок и, перевернувшись, пропахала крышей половину газона. Последняя очередь пришлась уже по торчавшим вверх колесам, со звоном пробив колпаки и в клочья разодрав покрышки. Серов висел на ремне безопасности вниз головой, упираясь теменем в продавленную крышу, и не верил в отсутствие жаркой, острой боли ранения. Неужели он жив и даже не ранен?

Рядом стонал Тур. На левом плече его светлого пиджака расплывалось темно-красное пятно.

«Еще один из-за меня», — подумал Сергей и быстро расстегнул пряжки ремня. В салоне жутко воняло бензином, видимо, пробили бензобак, и кто знает, не вспыхнут ли их «жигули», как свечка в храме?

При первом же движении тело отдалось болью ушибов, но он, не обращая на это внимания, выбил ногой остатки лобового стекла, отстегнул Володьку и выволок его из салона.

К ним уже бежали люди, на тротуаре начали собираться любопытные.

— Назад! Все назад! — заорал Серов. — Может взорваться!

Люди отхлынули. Он потащил Тура в жидкую тень ларька.

Неужели и этот, едва ли не единственный из оставшихся друзей, тоже попадет в реанимацию? И хорошо, если туда!

— Жив?

Серов стянул с себя пиджак, свернул и, совсем как вчера вечером подкладывал под голову Гордеича, подложил его под затылок Володьки.

«Так вот скоро кто-нибудь и мне подложит, — мелькнула горькая мысль. — Бог, говорят, любит троицу?»

— Нога и плечо, — простонал Тур.

Сергей с трудом стянул с его левого плеча пиджак, расстегнул ремни кобуры и безжалостно рванул набухшую кровью рубашку. Слава Богу, рана оказалась пустяковой — пуля лишь царапнула мышцу, пройдя по касательной.

Приложив к ране чистый платок — других перевязочных средств не было, а лезть к аптечке в машине Серов не решился, — он потрогал ногу приятеля. Тот взвыл, хотя крови нигде не было видно.

Услышав сердитые окрики, Сергей поднял голову. Продравшись сквозь толпу любопытных, к нему подошли два муниципала с автоматами. Хоть он и недолюбливал их, но сейчас и это благо, поскольку рация осталась в разбитой машине.

— Что тут у вас? — черный раструб на конце ствола автомата уставился прямо в лоб Серова.

«И не надо никаких “газелей”, — подумал он. — Нажми этот остолоп на курок за приличную пачку зеленых, и нет ни меня, ни Володьки…»

— Убери, — одной рукой Сергей отодвинул в сторону ствол автомата, а другой показал удостоверение. — Надо срочно «скорую»!