Ирина Горбачева - Москва-Ростов-Варшава

– Прости, сосед. Постараюсь машину не разбить. И если всё получится, как я задумал, тебе её вернут в полной сохранности.

Максим поехал на другой конец города, где проживал единственный товарищ дяди Паши, Степаныч. Оставив себе деньги на обратный путь до Варшавы, остальные он отдал ему.

– Похороните моих вместе рядом с могилками родителей, – попросил он товарища дяди.

– А ты как же? Куда? – поинтересовался он у Макса.

– А вы не знаете такого Беспалого? – вопросом на вопрос ответил ему Максим.

– Этот любитель сауны? Кто ж его не знает? Паразит! Каждый четверг, как по часам нашу баню занимает с вечера и до утра. А я по четвергам привык мыться! А теперь, видите ли – санитарный день, – ворчал Степаныч, – знаю, какие нынче у них, огрызков беспредельных санитарные дни! Задницы прошмандовкам сопливым промывать!

– Это, какие бани? – спросил Макс.

– Да какие, наши, вон за торговыми рядами, которые. Теперь их «бесстыжими» называют. Э, паря! Это что ты задумал?! Жить надоело? Смотри! – неодобрительно покачал головой пожилой человек.

– Мне Бог помогает, – подумал Максим, – сегодня четверг значит, Беспалый сегодня наслаждается жизнью в бане. Надеюсь в последний раз.

Максим поехал к баням, поставил машину, между какими-то деревянными сараями и кустарником, так, что со стороны, машины почти не было видно. Зато ему хорошо просматривался подъезд и вход в здание. На двери бань висела табличка «Санитарный день». В одиннадцатом часу вечера подъехала машина Беспалого и его свиты.

В этот раз с ним было два человека из охраны, считая водителя. Ближе к полуночи подъехали ещё две машины.

– Гудёшь начался. Теперь главное не проспать, – подумал Макс и, облокотившись на руль, задремал.

Что-то заставило Макса проснуться. Он огляделся по сторонам. Всё по-прежнему тихо. Никто в бани не входил. Машина Беспалого, как и автомобили его гостей стояли, как и прежде. Максим завёл «Волгу». Дав ей прогреться, он хотел выключить мотор. Но тут двери распахнулись, и показались двое охранников Беспалого. Положив безвольные руки пьяного главаря себе на плечи, они несли его по ступенькам вниз к машине. Подведя своего хозяина к большому зелёному джипу, один охранник, сам еле стоящий на ногах, удерживал Беспалого от падения, а другой пытался открыть дверцу машины. Но тут между порталом бани и джипом, с грохотом и фырканьем появилась чёрная «Волга». Через открытое окно машины показалось лицо, завязанное какой-то тряпкой или платком так, что видны были только глаза. На виду пьяных и растерянных охранников из окна появилась рука с пистолетом. Пьяные охранники так и не поняли, что произошло, пока им под ноги не упало безжизненное тело Беспалого. Точный выстрел с небольшого расстояния не дал бандиту ни одного шанса выжить.

Отъехав Максим, протёр пистолет, выбросил его в придорожные кусты и на всей скорости направил автомобиль к выезду из города. Припарковав машину около небольшого магазина, он пошёл по направлению к трассе. По дороге ему удалось остановить большую двадцатитонную фуру.

– Садись, только обещай не спать. Сам бы сейчас заломил пару часиков, да не могу. С рейса в рейс. Гоняю, работаю как вол, а жрать дома всё равно нечего…

Макс слушал его, а сам перебирал в памяти случившееся. Только сейчас, сидя в кабине КАМАЗа, и прыгая на кочках разбитой дороги, он осознал, что только что убил человека.

– Какой это человек? Мразь! Дрянь!! Больше эта сволочь никому не принесёт зла, ни у кого не отнимет жизнь. На войне было легче.

Легче ему там, в Афгане не было. Воевать в чужой стране, не понятно зачем, и ради чего? Видеть, как смерть косит ни в чём не повинных ребят, совсем ещё детей. Он и там был на грани сумасшествия.

– Слышь, чего говорю… их всех,…, на мясо надо! У нас в Перми ничего достать нельзя! Всё на рынке втридорога! В магазинах пусто…

– Да, ты прав, на мясо надо… – вяло поддержал разговор Макс, думая, что он это уже слышал в своём детстве.

– Может Перестройка поможет? – не уверенно предположил он.

– Кто? Меченный поможет? Пе-рест-рой-ка! Как же,…! Перестроили! Сухой закон! Все виноградники под корень! Это же с какой головой такие виноградники рубить? Я сейчас ехал, видел как перестроились! Эх, туды их растуды!

Водитель долго ещё ругался, проклинал нынешнее правительство, потом перешёл на воспоминания. Вспоминал он с теплотой в голосе прежнюю жизнь, свою молодость. От его рассказов, усталости и нервного истощения Макс обессилел. Неимоверно хотелось спать.

– Ладно, сейчас Воронеж проедем и на боковую приляжем.

Но остановившись около поста ГАИ водитель, вышел из кабины. Гаишник проверил его документы. Потом указав жезлом на дорогу в сторону Москвы, приказал: – Проезжай! Здесь ночевать нельзя.

– Постой, командир, куда я поеду? Устал, сил нет.

– Отъезжай, там и ночуй! – безразлично ответил гаишник.

– Ага, чтобы меня грабанули, а потом в лесочке нашли?

– Ночевать около постов ГАИ не положено, – спокойно ответил ему служака.

– Ладно, командир, держи, – шофёр протянул гаишнику купюры, – таксу знаю. Пару часов отдохну и тронусь.

– Лады, – ответил тот и, взяв деньги, быстро побежал к следующей останавливающейся на отдых машине.

– А ты говоришь перестройка! Чтобы гаишников перестроить… а…

– Что, почасовую оплату берут?

– А то! Как плечевые! Туды их! Ладно, пошли, умоемся, перекусим, и ты ложись на лежанку, а то сонный, только глаза мне мозолишь, а я поеду. Ночью одному стоять нельзя, грабанут – это в лучшем случае. Менты сами и заложат бандитам! Знаешь, сколько историй было! Эх, жизнь собачья, днём посплю, если удастся.

Максим крепко заснул. Его не тревожили блики встречных машин, ни сильная тряска, очнулся он на рассвете от громких слов водилы.

– Макс, вставай, вставай. Всё приехали, хана! Что-то случилось. Слышишь? Гаишники никого в Москву не пропускают. Осталось километров триста и на тебе! Даже в область не дают въехать.

Максим быстро соскочил с лежанки и недоумённо спросил шофёра.

– Как это не пропускают?

– Как, как… молча. Ничего не говорят. Видишь, весь большегруз стоит. Даже транзитников не пускают. Я думаю, небось, опять, помер кто-то из «этих», точно!

Расплатившись с хозяином автомобиля, Макс остановил «Жигулёнка».

– А заплатишь? – спросил ушлый мужичок.

– Куда денусь, конечно, – садясь на переднее сидение, ответил Макс, – скажи лучше, что случилось?

– А кто его знает? Я рано выехал, мне по делам в Москву надо. Откопытелся наверное кто-то. Опять «Лебединое озеро» по радио с утра. Я новостей так и не дождался.

– А радиола у тебя есть в машине?

– На фига она мне? Чтобы на стоянке стекло разбили из-за этой игрушки? Чего, менты ничего не говорят?