Василий Веденеев - Игра без правил

— Кто там? — не выдержал Хомчик, когда снова позвонили.

— Рафаил Яковлевич? — донеслось из-за двери. — Это я, ваш участковый, Бойко. Открывайте, не беспокойтесь.

— Вот видишь. — Немного поколебавшись, Хомчик открыл дверь.

К его удивлению, вместе с участковым в прихожую во шли еще несколько человек в штатском.

— Товарищи из уголовного розыска, — успокоил Бойко. — Им надо с вами поговорить.

— Да, пожалуйста, проходите, — сделал слабый жест хозяин, указывая на двери, ведущие внутрь квартиры. — Только прошу извинить, мы готовимся к отъезду.

— Ничего, — заверил его один из пришедших, — это нам не помешает.

Бойко успокаивающе улыбался, а у Хомчика кошки скребли на душе — неожиданный визит показался ему вдруг еще более худшим бедствием, чем внезапное появление бандитов. Недаром, видно, он видел сегодня странные сны — с грязными дорогами, залитыми гнилой водой колдобинами и застрявшими повозками, которые никак не могли вытянуть ослабевшие, измученные лошади. Господи, неужто сон в руку и он тоже застрянет?

— Давайте поговорим? — устроившись на табурете, предложил Купцов.

— Давайте, — согласился Хомчик и присел на чемодан. — А что, собственно, случилось? О чем будем говорить?

— У нас есть данные, что на вашу квартиру может быть совершено разбойное нападение. Поэтому мы здесь, — объяснил Иван.

— На нас? — сумел почти искренне изумиться хозяин. — Помилуйте, но с чего вы взяли? Я, конечно, не берусь судить о достоверности сведений, которыми вы располагаете, но все же… Хотелось бы, знаете ли, услышать некоторые разъяснения. Тем более у нас сегодня поезд.

— Вечером? — уточнил один из вошедших в комнату оперативников.

— Да, — подтвердил Хомчик. — Вы хотите провести все время до отъезда вместе с нами? Очень мило с вашей стороны.

— Не надо, Рафаил Яковлевич, — чуть поморщился Купцов. — Вы же умный человек и все прекрасно понимаете. Знаете, что случилось у Котенева, знаете, какие события произошли в квартире вашего знакомого Александра Петровича Лушина, и потому собрались в отъезд. Давайте, как говорится, сядем рядком и поговорим ладком.

— О чем?

— О том, что и на новом месте вас могут отыскать, — грустно улыбнулся Иван. — Вот какая незадачка получается. Они обязательно придут, и вам надо выбрать между нами, то есть законом, и ими…

Заметив приближающегося к машине наблюдателя, старший охраны, дежурившей по приказу Александриди около дома Хомчика, приглушил звук магнитофона и опустил стекло окна. Свой неприметный жигуль он загнал в угол двора, откуда было хорошо видно выставленного напротив подъезда наблюдателя. Второй должен торчать с пенсионерами на лавке и страховать первого. Во избежание досадной осечки, случившейся у Лушиных, отлучаться с положенных мест наблюдателям строго запрещено, и если один из них ослушался, на это должны быть веские причины.

— Что? — едва дождавшись, пока приблизится наблюдатель, нетерпеливо спросил старший.

— Легавые, — наклонившись к приоткрытому окну машины, шепотом ответил тот.

— Откуда?

— Местный участковый привел. Я его узнал, специально интересовался личностью. Просочились грамотно, по одному, а потом скопились у дверей квартиры. Хомчик им открыл.

Старший задумался, выбивая пальцами дробь по баранке — кто мог предположить, что события повернутся столь неожиданным образом? Появление милиционеров никак не входило в расчеты, а теперь приходится ломать голову, чтобы придумать, как быть.

— И во дворе рассосались, — продолжил наблюдатель, нервно почесывая мускулистую грудь под распахнутой модной курткой. На шее у него висел на цепочке костяной амулет в виде дельфина. Когда он чесал поросшую жесткими волосами грудь, казалось, что маленький белый костяной дельфин играет в шерсти, то ныряя, то выныривая из нее. — Обложили хомутом! Видимо, клиенту пришли кранты. А залетные, похоже, прибыли.

— Точно? — вскинул на него глаза старший. Ну и денек сегодня, сюрприз за сюрпризом! Неужели залетные бандюги действительно объявились и сейчас начнется представление с буффонадой и стрельбой?

— Похоже, да, — настороженно бросая взгляды по сторонам, парень с амулетом мотнул головой в сторону ворот. — Там пристроились, на стареньком москвичонке, четверо. Приметы сходятся. Один вылезал и шлялся по двору, а потом нырнул в подъезд. Проверял, наверное. Я сигнала не давал, пока остальные на месте оставались.

— Легавые их засекли? — Старший достал сигареты и прикурил. Дым показался горьким и отдающим лекарствами: тряпки, что ли, добавляют в табак на фабриках или валериановый корень, чтобы успокаивать страсти курящей части населения?

— По-моему, нет. Вдруг еще не они? — Наблюдатель поймал взгляд старшего, но тот отвел глаза. Чего ему сказать? Ситуация не из самых простых и лучших. Сейчас бы, самое верное, немедленно линять отсюда, пока не поздно, но потом неприятностей от хозяев не оберешься. Придется как-то выкручиваться, уповая на то, что залетные и легавые перебьют друг друга.

— Вдруг, не вдруг, — недовольно буркнул старший. — Вас не обнаружили? Нет? Это хорошо. Номер машины, ну, этого москвичонка, на котором приехали залетные, записал? Молодец… — Он явно тянул время, не зная, на что решиться, и потому занудливо задавал один уточняющий вопрос за другим.

Видимо, наблюдатель это понял и прямо поинтересовался:

— Чего делать будем? Уходим?

Не ответив, старший открыл перчаточное отделение и вынул портативную японскую рацию. Включил, повертел верньер настройки, но кроме треска помех в эфире была тишина.

— Молчат подлецы, — кивнул он на прибор. — Хотел послушать, что там менты друг другу передают. Раз они и во дворе ошиваются, должны иметь связь со своими в квартире. В общем, так: я сейчас позвоню и доложусь, а ты слушай.

Сунув в руку наблюдателя рацию, он шустро побежал к автомату и набрал знакомый номер. Быстро переговорив, вернулся.

— Призвали к вниманию, — доложил наблюдатель.

— Готовятся, — ухмыльнулся старший. — Иди к ребятам, скажи, пусть одну машину отгонят на улицу. Если залетные будут уходить, чтобы прилипли к ним и не отпускали. Упустят — башку оторву! Главное, знать, кто они и откуда, а разборы пойдут потом, не сейчас. Тут им менты разгуляться не позволят. Вторую тачку пусть поставят за моей. И пока ни во что не вмешиваться, наблюдать за легавыми и залетными. Понял?

Наблюдатель кивнул и повернулся, чтобы уйти. И в этот момент во дворе грохнул выстрел…

— Поверьте, я тут абсолютно ни при чем. — Хомчик молитвенно сложил руки на груди и преданно поглядел на Купцова. — Котенев обязан отвечать сам за себя, Лушин за себя, а я только за себя. В конце концов, меня принудили.