Инна Тронина - Ночь с четверга на пятницу

— Алексей Григорьевич просит вас пройти в кабинет, — совсем как дворецкий пригласил Ермолаев и посторонился. — Я буду ждать здесь.

— Да, конечно.

И Аргент упругим шагом проследовал в соседнее помещение, где уже пахло крепким кофе. В обществе милицейского майора генералы брезговали кофейничать, зато дальневосточного бандита, похоже, считали подходящей компанией. На столе стояли три чашки, и Аргент, ни слова не говоря, уселся на свободное место.

— Ну, Митя, теперь твой черёд! Всё слышал, надеюсь? — И Алексей поднёс к губам чашечку чёрного кофе без сахара.

— И я ваших сомнений не обману, босс!

Аргент вызывающе посмотрел на генерала бесцветными глазами с белыми ресницами.

В моменты бешенства его глаза становилось пустыми, но сейчас «авторитет» был спокоен, и поэтому улыбался уголками губ. Длинные пальцы поигрывали колечком на «молнии» куртки. Под ней Аргент носил массивный, с бриллиантами, крест и медальон с портретом дочери.

Правда, нежные чувства к десятилетней милашке Рите не помешали ему насильно разлучить девочку с матерью и вынудить её жить с новой своей любовницей — канадкой Сондрой. Та ограничилась лишь тем, что купила Рите набор кукол «Братц», а после постоянно обновляла гардероб для этих «дрянных девчонок», искренне считая, что ребёнок должен расти максимально раскрепощённым.

Сжимая медальон в кулаке, Аргент вспоминал своих «куколок», которых оставил на борту яхты, в Средиземном море. Он нанял для Риты штат учителей и гувернёров, чтобы не отдавать её в школу. Отец круглый год держал Риту среди лазурных волн и всевозможных развлечений, не понимая, почему ребёнок по ночам кричит и мочится в постель. О том, что в присутствии девочки несколько раз бросали живых людей за борт, Аргент даже не вспоминал…

— Я тебя очень внимательно слушаю.

Алексей отодвинул пустую чашечку. Его брат налил себе сливок из молочника тончайшего фарфора.

— Начнём с того, что прежде чем скормить Вороновича крокодилам, я допросил его. — Аргент приподнял руки к горлу, потом резко, с хрустом, стиснул пальцы. — Я гонялся за ним по всему миру, а обнаружил в Кении. К тому времени я порядком устал, но игра стоила свеч. Изменник понёс заслуженное наказание. Со всей ответственностью заявляю, что интересующее вас досье вывезено им в декабре на Филиппины и там передано Льву Райникову в приёмной лекаря-хилера Орбито. Райников должен был привезти досье в Москву и передать дальнему родственнику Вороновича, который имел на сей счёт распоряжения. Но этот господин скоропостижно скончался, попавшись на аморалке, и потому принять досье не смог. Имея обширные контакты в дипломатических кругах, а также среди представителей нынешней российской элиты, Райников мог распорядиться материалом по-разному. Например, снять ячейку в банке, оставить в сейфе у друга, запихать в личный тайник на даче. Дождаться, когда мы устанем искать, и дать делу ход… Ведь пока-то досье не зазвучало?

— Ни к нам, ни в ФСБ, ни в прокуратуру ничего подобного пока не поступало, — согласился Кирилл. — Но бомбы для того и закладываются, чтобы рано или поздно рвануть. А почему ты думаешь, Митя, что досье лежит в тайнике просто так? У Райникова ни в квартире, ни в машине, ни на даче этих материалов нет. «За бугром» также всё глухо. Родственников осторожно поспрашивали, не говорил ли Лев о чём-то подобном. Намекали, что лучше не скрывать, иначе могут погибнуть члены семьи. Никто из родных и близких Райникова о досье ничего не слышал. Возможно, они не до конца искренни, не доверяют милиции. Другой вариант — Лев их не известил, а сам передал досье знающему юристу. Надо будет выяснить, кто именно это мог быть.

— Тогда, получается, мы тут сидим, треплемся, а кто-то тем временем вникает в суть? — вдруг снова помрачнел Алексей. — Для юриста с опытом там много чего интересного есть. И в результате мы пострадаем ой как сильно! — Алексей обвёл глазами вызывающе богатый кабинет. — Вот это всё — прахом! Кстати, с какого боку там Стефан Силинг? Слишком молод, чтобы быть в игре, и в то же время очень непрост. С ним когда-нибудь тоже встретимся, но пока подождём. Твои намерения, Князь Серебряный! Ласково просимо! — И Алексей откинулся на спинку кресла.

— Во-первых, надо слить ту старуху, что прикончила Райникова. Дело следует представить как акцию одинокой маньячки. Якобы, она таким образом мстит за погибшего внука, сбитого дорогим джипом. Версия тем более подходящая, что всё так и случилось…

— Да, я лично привлёк её к деликатной работе, — согласился Кирилл. — И не прогадал, кстати. А для чего сливать её сейчас?

— Чтобы все успокоились, расслабились, утратили бдительность. Забудьте, господа, дело вовсе не в привезённых с Филиппин дискетах, а в помешавшейся бабке. Её жертвой мог стать, в принципе, кто угодно. Лёва сам виноват — подобрал её на трассе. Тут уж никто не застрахован, а бережёного Бог бережёт. Теперь нужно передать дело мне, чтобы вы не демонстрировали своего интереса. Помощь потребуется лишь на завершающем этапе, и тогда можно будет найти предлог для вмешательства милиции.

— Передать тебе дело? — прищурился Алексей. — Кирюш, передадим?

— Да мне, честно говоря, не жалко, — развёл руками младшенький. — Как говорится, баба с возу… Только ты, Митя, это… не очень-то скармливай людей крокодилам. А то придётся тебя привлекать, не взыщи, по-крупному!

— Думаю, этого не потребуется, — не моргнув глазом, успокоил Аргент. — Во всяком случае, пока.

— Ну, уважил!

Алексей прослушал бой часов. Полночь. Домой лучше не ехать, остаться здесь. А утром — на службу. В этой гигантской квартире две спальни — наверное, и брат останется до утра.

— Гибель Райникова представляем как месть маньячки. Что дальше?

— Дальше берём под наблюдение тех лиц, которые могут быть опасны, — продолжал Аргент тоном учителя у доски. — Имена их известны, места проживания — тоже. Их семеро. Большинство входило в круг наших доверенных лиц, а после по тем или иным причинам они отошли от дел. Воронович назвал семёрку, работающую вместе с ним над досье. У них и сейчас на руках имеются важные материалы.

— Нашёл доверенных лиц?! — прервал его монотонную речь Алексей.

— Да. И моих, и ваших. Воронович в кенийской хижине оказался более чем разговорчивым. Существуют в природе «честные менты», которых выбросили из системы, когда они зашли слишком далеко. Есть там и бывший туркменский пограничник, очень сильно обиженный на наркоторговцев, причастных к расстрелу его друга. Ещё, вроде, был случай с девицами, которых насильно заставляли идти на панель.

Аргент всматривался в лица братьев и видел, как всемогущие генералы потеют от страха. Конечно, он и сам сейчас играл на грани фола, потому что с этого момента становился в их глазах как бы вторым, одушевлённым досье, которое рано или поздно тоже захотят уничтожить. Но сейчас Аргент нужен генералам, чтобы отыскать то, первое досье, на дискетах.