Валерий Смирнов - Золото мистера Дауна

Совсем другое дело, когда вратарь сборной по хоккею жрет бармилон, вприкуску рассказывая: только благодаря этому снадобью он ловит шайбы быстрее, чем соперники успевают бить по воротам.

Так, кроме вратаря, известная спринтерша раскололась, как бармилон придал ей силы бежать на коньках до золотой медали, а заслуженный артист с помощью нового чуда медицины сбросил пуд веса, хотя жрал при этом в три горла при поддержке спонсоров. И даже один народный депутат, оравший в микрофон за борьбу с коррупцией, как бы невзначай кинул себе в пасть горсть полезных пилюль, а потом замолол обличения с такой скоростью, что уши телезрителей не поспевали за его речами.

Кроме выдающихся людей, лекарство рекламировали скромные герои нашего времени. Рабочий Вася Перепелкин, вытирая руки то промасленной ветошью, то об голову, гордо заявлял в телевизионную камеру: он вкалывает, как проклятый, жрать постоянно хочется, а зарплату… Впрочем, это не важно, потому что есть бармилон.

Человек в белом халате, сильно напоминающий отощавшего до полной дистрофии индийского йога, горячо рекомендовал принимать бармилон людям с высоким или низким давлением, и при этом обзывал себя профессором Института питания. Зрители не сильно понимали, что такое Институт питания; они помнили те времена, когда подобных институтов не было, а зарплаты на жрачку вполне хватало.

Дело дошло до того, что наркомы стали вести устную пропаганду и веско заявляли: на кой нужна та булка с маком или пирожок с героином, когда на бармилоне можно колесить мимо иглы и тащиться от этого с большим кайфом.

Совместное предприятие «Парацельс», официальный представитель знаменитой фармацевтической фирмы «Анчалинкорпорейтед» в России, едва успевало оплачивать таможенные пошлины за ввоз самого ходового от Москвы до самых до окраин лекарства. Мелкие фирмы, не имеющие возможности работать напрямую с крупными западными концернами, охотно делали свою накрутку, беря товар у «Парацельса» после стопроцентной предоплаты.

Фирме «Гиппократ» также пришлось работать с «Парацельсом» после блистательно проведенной операции Печкина под названием «Пердулет». Что касается таблеток «Этикетный жених» или «Спутник истинной леди», то особых проблем у гиппократовцев не возникло. Одесситы легко вышли на японских производителей и, кроме малайзийских «Сони», вместе с прочими китайскими товарами под японской маркой, в город-герой пошла продукция фирмы «Дайрин».

Совместное предприятие «Парацельс» в связи с тем, что одесситы перескочили через их услуги, направило в фирму «Гиппократ» письмо. Мол, дорогие коллеги, вы, конечно, имеете полное право закупать у японцев продукцию, несмотря на то, что с вами было очень приятно работать. Однако должны предупредить: если кто в мире осмелится без нашего письменного разрешения беззвучно пердеть вокруг себя с хвойным или иным приятным запахом — это может иметь последствия. Всегда с искренним уважением и готовый к дальнейшему плодотворному сотрудничеству Григорий Орлов со товарищи из оттуда.

Убедившись, что бармилон покоряет одну шестую часть света еще быстрее, чем пресловутый «пердулет», гиппократовцы снарядили гонца в Америку, однако совет директоров фармацевтического концерна отклонил предложение одессита заделаться дилером «Анчалинкорпорейтед» в Украине. Капиталисты ответили без всяких реверансов: на все пресловутое СНГ «Парацельса» хватит с избытком, и, если хотите торговать чудо-снадобьем, обращайтесь непосредственно до него.

Чтобы не упускать навар, гиппократовцы, скрежеща зубами по поводу как кто-то, кроме их фирмы, заработает на одесском медицинском рынке, были вынуждены составлять конкуренцию челнокам, волочившим из Москвы новомодные пилюли. Фирма «Гиппократ» по-быстрому задавила конкурентов-единоличников более низкими и чересчур оптовыми ценами.

Бармилон регулярно приносил «Гиппократу» такие доходы, что на совете учредителей было решено пустить часть прибыли в качестве именных стипендий для студентов-медиков.

Проводивший совещание главврач «Гиппократа» Слава Моргунов, пристально посмотрев на заведующую отделением интенсивной терапии Майю Пилипчук, внес предложение:

— Надеюсь, никто не встанет на дыбы, когда эти мансы будут называться стипендией имени доктора Вонга.

— Я не против, — откровенно призналась Пилипчук.

Доктор Вонг сидел с каменным выражением на морде, словно подчеркивая непоколебимость тибетских гор, с которых он спустился, лишь бы спасать больных от неминуемых смертей.

— Профессор, — обратился до подельника Моргунов, — осталось услышать ваше золотое слово, и мы можем идти до других вопросов производства.

— Ладно, Слава, я ни разу не против, — заметил доктор Вонг, — чего не заделаешь ради пользы людей? Тем более нашей смены среди медицины. Это во мне говорит гражданский голос ученого и доктора психических — астрофизических… Слушайте сюда, Слава, я в последнее время слегка утомился, раздавая научные знания, несмотря на свой авторитет… По ученой части. И меня чересчур достали эти ваши подчиненные астропсихи и фрейдерасты…

— Поехали дальше, — не обратил внимание на демарш доктора наук главврач. — Если наш сенсей согласный, как теперь, Майка, что у тебя творится? Опять ненужные базары…

— Славчик, не выступай, — улыбнулась заведующая отделением интенсивной терапии.

— Я не выступаю, — более миролюбивым тоном заметил главврач, — а веду производственное совещание… Доктор Вонг! Или работайте или спите… Капон, я до вас говорю! С добрым утром! Значит так, если вас не интересуют коллективные дела, так вы хоть борзейте в меру среди совещания. Выймите свой вставной таз и держите перед собой, чтобы я видел, как вы не спите…

— Слава, чего вы прихарились до пожилого человека? — спокойно ответил доктор наук. — Я же говорю, как переутомился среди трудовых подвигов на благо фирмы. Так кроме всего, еще и стипендию назвали имени меня. С понтом я и без этого не заваленный работой. Это же мозгами можно двинуться, я сам себе бармилон пропишу, чтоб он стух вместе с этими фраерами…

— Доктор Вонг, никто не принижает ваших заслуг, — успокоил соучредителя «Гиппократа» Моргунов. — Но Майка таки да стала нарываться на комплименты…

— Слава, не гони пену! — ответила на оценку руководителя заведующая отделением интенсивной терапии.

— Пену? Да за твой День Донора уже весь город потухает… Доктор Вонг! Ладно, пускай спит. Майка, я тебе категорически рассказываю — желание больных не всегда закон для хирурга.

— Я пошла навстречу пожеланиям выздоравливающих, чтоб не травмировать их самочувствия, — отрезала Майка. — А что тут плохого, если эти бугаи уже не знали, как стебаться дальше. Захотели День Донора — нате вам День Донора. А что такое, когда люди платят…