Михаил Черненок - Брызги шампанского

– Это что за безобразие?! – побагровев, возмутился Семен Максимович. – Какие претензии?!

– К вам, господин Гусянов, никаких нет, а к гражданину Молькину – весьма большие, – учтиво ответил один из парней.

– Да знаете ли вы, какого человека унизили?!

– Знаем, главаря преступной группировки.

– Вы что мелете?..

– Не пыли, Семен, – тихим голосом проговорил мужчина. – Ребятки перегнули палку. Завтра они в присутствии своего начальства передо мной извинятся.

– Нет, Рудольф! – загорячился Семен Максимович. – Я сейчас же вызову сюда прокурора!

– Не утруждайтесь. С минуты на минуту прокурор без вашего вызова появится здесь со следственной бригадой, – сказал парень.

Наступило гнетущее молчание. Длилось оно недолго. Будто в подтверждение слов парня, за дверью послышался топот поднимающихся по лестнице людей, и в какое-то мгновение просторную прихожую заполнили участники следственно-оперативной группы, среди которых Голубев увидел Бирюкова, Лимакина и подполковника Тарана. Возглавлявший группу городской прокурор, предварительно представившись обескураженному Семену Максимовичу, предъявил постановление на обыск квартиры. Тот в ответ понуро склонил голову. Сразу же из числа соседей были приглашены понятые.

Скрупулезный до муторности обыск продолжался более часа. Прекратили его после того, как из-под одежды в платяном шкафу извлекли чертежный футляр, в котором покоился исправный карабин с оптическим прицелом. Лежало в футляре и разрешение, дающее Владимиру Семеновичу Гусянову право владеть нарезным оружием. По заключению эксперта-криминалиста, документ этот был поддельным. Еще при обыске нашли две пачки патронов к карабину, газовый пистолет, несколько упаковок с наркотиками, десяток одноразовых шприцев и толстую тетрадь, наполовину исписанную малограмотными сокращенными фразами, расшифровать которые могли, пожалуй, только эксперты-почерковеды.

После обыска квартиры провели осмотр гусяновского гаража, где, отсвечивая глянцем, стоял полностью исправный джип «Мицубиси-Паджеро». Ни в гараже, ни в машине ничего криминального не обнаружили.

В работе следственно-оперативной группы горпрокуратуры принял участие сам Антон Бирюков. Оказавшиеся вроде бы не у дел следователь Лимакин и Слава Голубев после осмотра гаража, когда вся группа направилась в квартиру заканчивать юридические формальности, сели в прокурорские «Жигули», стоявшие во дворе дома между милицейским УАЗом и пустующей «Тойотой» Семена Максимовича.

– Лихо работают местные оперативники, – сказал Слава. – Я не успел глазом моргнуть, как они защелкнули наручники попытавшемуся улизнуть Рудольфу Молькину. За что его окольцевали «браслетами»?

– За снайперскую стрельбу, – ответил Лимакин.

– Падунского он застрелил?

– Кроме Падунского, Рудольф отправил; на тот свет двух вступивших с ним в конкуренцию уголовных авторитетов и спортивного босса, который попытался взять под свой контроль доходы фирмы «Кульбит».

– На чем засветился снайпер?

– На гильзах, оставленных на месте преступления. Имеет привычку сразу после выстрела передергивать затвор. Стреляная гильза при этом отлетает в сторону. Найти ее в чердачных сумерках, откуда предпочитал стрелять, не так просто. Да и искать в подобных случаях некогда. Надо побыстрее уносить ноги. Кстати, взятая у Ромки Удалого гильза по характерным особенностям бойка и другим признакам идентична тем гильзам, что обнаружены на чердаках. Значит, гражданин Молькин стрелял из карабина, хранившегося в платяном шкафу Володи Гусянова.

– Выходит, Вован соучастник Рудольфа?

– Вряд ли. Рудольф не настолько глуп, чтобы брать в соучастники деревенского оболтуса.

– Однако карабин отдал ему на хранение. И даже разрешение липовое на его имя смастерил.

– Володя вел себя в Кузнецке тише воды и ниже травы. Судимостей не имел. В сомнительных тусовках здесь не участвовал. Сын преуспевающего бизнесмена. Поэтому у правоохранительных органов он был вне подозрений.

– Ну, Рудольф!.. А с виду – напуганный замухрышка.

– Оттого долго и не попадал в круг подозреваемых. Кто бы мог подумать, что такой тихий маленький человечек способен творить «великие» дела. Ромкина гильза подсказала, где надо искать карабин, и как только Семен Максимович с Молькиным после похорон сели в «Тойоту», оперативники уже не выпускали их из вида.

– Значит, Рудольф предполагал, что в квартире Гусянова наверняка будет обыск, и хотел унести свой «инструмент»?

– Конечно. Если бы не твое присутствие в квартире, его взяли бы с поличным.

– Выходит, я помешал, – огорченно сказал Голубев.

– В какой-то степени – да. Но это теперь не так важно. Есть надежные свидетели, которые опознают «неприметного мужичка с чертежным футляром». А главное – установлена связь Молькина с семейством Гусяновых.

– Как похороны Вована прошли?

– Очень скромно. Без вошедшего ныне в моду церковного отпевания, без оркестра и без пышных венков. На удивление, даже в приличный костюм покойника не обрядили. Как был в камуфляже, так и лег в стандартный гроб, изготовленный фирмой «Кульбит» для малоимущих граждан.

– Народу много было?

– Только Семен Максимович с Рудольфом Молькиным да около десятка крутых кульбитовских парней.

– А Анна Сергеевна?..

– Мамаша покойного отсутствовала.

– Почему?! – удивился Слава.

– Загадка.

– Вот закручивают Гусяновы… Ну, а по нашему делу что новенького?

Лимакин вздохнул:

– В принципе, только то, что наши предположения подтвердились заключениями экспертов. Моторное масло в машине Крупенина соответствует тем пробам, которые мы взяли у таверны и на раздоленских лугах. А обнаруженная на траве кровь по группе и резус-фактору аналогична крупенинской крови. Собственно, и сам Крупенин признался на допросе, что был с Гусяновым и что все произошло именно так, как мы предполагали.

– Кто же застрелил Вована?

– Какой-то мужик.

– Дураку попятно, что не баба. Точнее не сказал?

– К сожалению, говорит, что в сумерках не разглядел убийцу.

– Вот разиня! И зачем Падунский такого ротозея брал к себе в охрану?

– Теперь на этот вопрос никто не ответит.

– А жаль… – Голубев пересказал Лимакину содержание своего разговора с Ниной Николаевной. Чуть подумав, подытожил: – Из такого, как говорят картежники, расклада выходит, что «вражиной» Вована в Раздольном был Лизин братан Андрюха. Вероятней всего, с ним Володя и встретился под покровом ночи, чтобы или деньгами задобрить, или собственноручно расправиться.

– У Андрея Удалого нет ружья, – возразил Лимакин.

– Мог взять у своего друга Богдана Куделькина. Чтобы не настораживать фермера, попросил ружьишко, конечно, не для разборки, а, скажем, пострелять на зорьке уток. Контроля за охотниками в Раздольном никакого нет, и Куделькин вряд ли отказал компаньону в таком пустяке. Логично?..