Андрей Анисимов - Призрак с Вороньего холма. Дружба бандита

Они подошли к стройке. Олег не подозревал что, рисуя с Тоней их будущий дом, так размахнулся. Стены уже поднимались выше второго этажа, а до крыши еще было далеко.

Они посторонились, пропустив грузовик с кирпичом. Голенев отметил, что кирпич необычного размера и упакован в специальные контейнеры.

— Большой будет дом. Детям в нем заживется привольно. — Улыбнулась Руфина Абрамовна.

— Дом большой, — согласился Олег: — Но не могу понять, на какие деньги он строится.

— Спроси у своего дружка Тихона. Он таки знает.

Проводив воспитательницу до детского дома, Голенев заметил, что и там кипит работа:

— Неужели Кащеев не соврал? — Удивился бывший афганец.

— Твой бандит никаких денег не дал. Правда, он таки снял нам летний лагерь и прислал работяг. Они два дня поковырялись, а потом исчезли. Деньги нашел Постников, а я рабочих.

— Молодец Тихон. — Олегу было бы неприятно знать, что сиротский дом ремонтируют на деньги убийцы его жены.

Распрощавшись с Руфиной Абрамовной, которая осталась опекать строителей, Голенев зашел к мэру.

Тихон говорил по телефону с Москвой, и Олегу пришлось ждать.

— На какие бабки ты строишь мне особняк? — Спросил он, как только мэр закончил беседу.

— Не волнуйся, турки сами предложили включить в смету отдельный корпус для администрации. Я решил вместо этого отстроить тебе дом. Водитель мне передал ваш с Тоней рисунок, я договорился с архитектором из Москвы, он начертил проект, и работа началась. Твой дом будет закончен вместе с заводом. Так что сразу, так сказать, два новоселья…

— Какое новоселье без Тони….

— Кто же думал…

— Спасибо тебе, Тихон.

— За что?

— За дом, и за все остальное.

— Дом ты сам строишь, на свои деньги, так же как и завод. А про остальное не знаю. Мы же друзья?

— А почему ты спрашиваешь?

— Догадываюсь, ты намерен уничтожить Кащеева? Не вздумай устраивать в городе пальбу.

— Какую пальбу?

— Я вижу, каких молодцов ты привез с юга. Один Хорьков чего стоит. С ними не только Кащеева, Измаил можно брать…

Олег прикинулся простачком:

— У меня даже духового ружья нет!

— Держишь меня, так сказать, за полного олуха?

— Как можно, господин мэр?

— Я тебя предупредил.

— Тогда до завтра.

— Почему до завтра? Приходи к нам вечером ужинать.

— Извини, Тиша, сегодня я бы хотел побыть один.

Постников недоверчиво покосился на друга, но промолчал. Они пожали друг другу руки, и Олег вышел из кабинета.

Мака проснулась поздно. Накануне она почти всю ночь куролесила в Какманду. Любовницу уголовного авторитета трудно было узнать. Обычно из нее слова не вытянешь, а вчера она сама рассказывала анекдоты, приглашала танцевать шестерок Кащеева, пила шампанское и звонко хохотала. Музыку, что гремела в ресторане, можно было услышать за километр. Рублик намекал, что не прочь забраться к ней в постель. Мака врезала бандиту по морде и, сообщив ему, что изменяет Кащееву только когда тот дома, отправилась в коттедж в полном одиночестве.

Мака знала про Кащеева все. Любовник не отличался трепливостью. Но она собирала обрывки его телефонных разговоров, реплики компаньонов и шестерок, втихую копалась в его бумагах. Из мелких деталей складывалось широкое полотно деятельности уголовного авторитета. Мака уважала секс и не боялась заниматься им в экстремальных условиях. Она переспала почти со всеми его помощниками в его доме, с удовольствием бегала к отцу Василию, когда милый уезжал по делам, и изо всех вытягивала информацию. Ей даже удалось сделать дубликат ключей от его сейфа. Но у Кащеева Мака денег не воровала. Он это знал и ценил в своей любовнице. Кащеев был очень богат и очень жаден. Мака подозревала, что он иногда специально оставлял пачки денег на видных местах, чтобы проверить ее честность. Но крохи с бандитского стола ее не интересовали, она хотела все.

Голенев подвернулся весьма кстати. Тертая дева с одного взгляда просекла, что перед ней парень крепкий. Таких рядом с Кащеевым она раньше не встречала. Когда выяснила, что бывший афганец овдовел, расколол Чирика и сдал его ментам, поняла — теперь начиналась ее игра. Это она предупредила любовника, когда он обрабатывал Стеколкина на роль будущего мэра. Кащеев скрылся, оставив ее за хозяйку. Все его прислужники, боевики и телохранители с момента его исчезновения подчинялись ей.

Мака приняла душ и уселась за туалет. Она любила ходить по дому голая, не обращая внимания на кощеевских прихвостней. Их она использовала как мужчин, но за людей не считала, а животных стесняться смешно. Позволяла она себе немного эмоций только с Чириком. Этот бандит совмещал ласковые манеры с изуверской жестокостью. Странное сочетание его качеств Маку по-женски волновало. В остальных она видела лишь прислугу. Вчера, еще до гулянки, Мака раздала им всем задания. Рублика она посадила в офис и поручила ему отвечать на звонки. Кто бы не звонил Кащееву, надо говорить, что хозяин вчера всю ночь гулял, а сегодня отсыпается. Четверых она послала в город следить за Голеневым, десяток держала на территории и на торговых объектах. Оставшимся не у дел приказала не пить, далеко не отлучаться и ждать ее распоряжений. На два часа дня Мака объявила сходняк в Какманду.

До двенадцати занималась лицом. Она приравнивала свою внешность к боевому оружию и за собой следила. Покончив с макияжем, потянулась, как кошка, щелкнув суставами, и пошла одеваться. Вчера, в ресторане, она красовалась в вечернем платье от Том Клейн, сегодня прикинулась в джинсы и черную водолазку. Костюм превращал ее и так худющую фигуру в нечто змеиное. Завтракать не стала, выпила маленькую чашку крепкого кофея и съела сухой хлебец с маслом и зернистой икрой.

В два часа направилась в Какманду. Бандиты уже собрались в вип кабинете. Внешне они себя вели развязнее, чем при Кащееве, но Мака быстро их приструнила:

— Хотите получать бабки, Кащей для вас теперь я.

Мужики притихли.

— Не возникай, Мака, мы все понимаем. — Миролюбиво заметил Рублик, который считался у них теперь за главного.

— Понимаете, и молодцы. Кащей предупредил, что Коленев пойдет на штурм. Он думал, что афганец это сделает на второй день после приезда. Я уверена, что он придет сегодня.

— Подстрелим, как тетерева. — Усмехнулся Рублик.

— Никакой стрельбы. Вы все к ночи исчезните с территории.

— Ты не того? — Рублик покрутил пальцем у виска.

— Хочешь проверить?

— Нет, но почему нам линять? Что ты одна баба можешь?

— Больше, чем вы все. — Усмехнулась Мака: — Запоминайте, до темноты все как обычно. Стемнеет, линяйте. Но так, чтобы ваш уход никто не засек. Лучше через овраг за сервисом. Кустов в овраге нет, дальше поле, спрятаться трудно. Скорее всего, они уже зыркают на нас со стороны города и развилки. Все магазины, автомастерские и Какманду на ночь не запирать. Только ворота. Коленев не вор, ему Кащей нужен.