Ольга Левицкая - Год 2004-й

— А шеф вроде как и не при делах совсем.

— Вот это-то и странно. Что-то здесь не так…

Вскоре начальство поднялось со стульев и удалилось. Валуев еще немного пошушукался с шефом и тоже отправился к себе. Вся группа встречала его с тревожным ожиданием. Но он молча сел за стол и углубился в чертежи.

— Терехова, подойди ко мне!

Наташа почувствовала, как заныло у нее под ложечкой. — Начинается! — подумала она.

— Слушаю Вас.

— Очень хорошо, что слушаешь. Вчера оперативка была. Ты ведь знаешь, что мы линию ведем по сборке термоструйных головок. Вот решили очередной модуль тебе доверить. Так что принимай команду. Он твой.

Наташа была изумлена таким поворотом событий. Шеф никогда не поручал ей самостоятельных работ, хоть она и не раз просила его об этом.

— А что за модуль?

— Приклейка плат на головку. Все просто. Хватаешь плату из кассеты, тащишь ее куда надо и ложишь в специальное гнездо на корпусе. Перед этим смазываешь ее клеем. Сразу говорю — модуль непростой, но ты должна справиться. Просто обязана. — Последние два слова Саныч произнес с явным нажимом. — Есть еще вопросы?

Женщина молчала. Она никак не ожидала такого «крутого» поворота. А вдруг не справится?

— Но ведь я раньше никогда линией не занималась. Ее Валуев ведет. Я не знаю…

— Чего ты не знаешь? — перебил ее шеф. — Ты же сто раз меня просила об этом. На первую категорию что будем представлять? Твой захват что ли? Вот с модулем и пойдешь на комиссию. Это уже реально.

— Это Вы про аттестацию?

— Само собой. Думаешь, я шутки шутил?

Наташа с недоверием косилась на шефа, подозревая подвох. Но внешне придраться было не к чему. С такой темой, как собственный модуль можно было смело идти на первую.

— Ну так что, берешься?

— Берусь, — решилась наконец она. — Где взять документацию?

— Все чертежи у Андрея. Он в курсе. Живьем линию можешь посмотреть в сто четвертой. Это рядом с макеткой. Ключ возьмешь у Шаронова. Я его предупрежу. — Саныч явно был чем-то доволен. Он весело смотрел на женщину и чуть ли не потирал руки. — Итак, с чего начнешь. Самое первое задание — начертить захват этих самых плат. В пятницу оперативка, в протоколе уже все забито. Так что пойдешь с нами к Сафонову и представишь готовую схему захвата. У тебя три дня на прорисовку. Времени выше крыши. Все в твоих руках. Действуй.

Наташа поднялась и пошла к Валуеву. Тот, даже не поворачивая головы, пододвинул ей толстенную папку с чертежами. — Забирай.

— Плиз!

Ее всегда возмущало, с каким пренебрежением относится к ней малыгинский зам. Он не только ни разу не похвалил ее за все время, но и вообще практически не разговаривал. И что она ему сделала?

Усевшись за стол, Наташа приступила к работе. Первым делом она разложила перед собой главный сборочный чертеж базового модуля и стала изучать его. Поначалу все выглядело достаточно жутко. Но постепенно она разобралась во всех этих нагромождениях и стала понимать, что к чему. В течение дня она несколько раз ходила на линию и сверяла свои «наработки» на месте. Как следует «въехав» в тему, Наташа стала аккуратно, размер за размером, вычерчивать у себя громоздкую конструкцию.

На это ушел почти весь следующий день. И только в четверг она смогла приступить собственно к разработке захвата. Вот тут сразу и начались проблемы. Все дело в том, что керамическая плата была невероятно нежной, и обычные пневматические присоски для ее «взятия» не подходили. Все надо было сделать сверхаккуратно, дабы не сломать хрупкую платку и не повредить микросхему на ее поверхности. К тому же габариты посадочного гнезда сильно «гуляли» и возникала еще одна проблема — «центровка» детали. А как проклятую центровать, если ее собственные размеры и сами «плюс-минус много»?

Чем больше Наташа вникала в суть проблемы, тем ниже опускались у нее руки. Она уже начинала понимать коварный замысел шефа. Завтра на своей первой оперативке она полностью опозорится. На глазах у всего руководства она распишется в своем бессилии и некомпетентности. От одной мысли о том, как она, будто непроходимая двоечница, будет стоять и лепетать что-то в свое оправдание, к лицу подступала краска стыда. — Ну за что мне все это?! Ну и садист этот Саныч! Лучше бы он просто меня уволил. Так нет, он по самому больному месту бьет. Знает, что для меня это хуже всего. Вот сволочь какая! …

В полном унынии Наташа в сотый раз тыкала пластинку в корпус матрицы. Поняв окончательно, что ей не справиться с этим делом, она пошла за советом к Татьяне.

— Вот посмотрите пожалуйста. Что тут можно сделать?

Кулагина сделала большие глаза.

— Это что, тебе Саныч вот это повесил?

— Да, повесил вот.

— Ты зачем согласилась-то, голуба? Ты что? Это же вообще чума полная. Тут полмесяца только разбираться надо. Это же сложнейшая операция, не для наших с тобой голов. Да еще с клеем. Тут технологов привлекать надо, пусть бошки ломают. Им за это деньги платят.

Наташа обреченно поникла.

— Нет у меня полмесяца. Завтра надо прорисовку показать Сафонову.

— Завтра?! — Кулагина обомлела. — Он что, рехнулся, Саныч-то наш?

— Да нет, непохоже. В полном сознании.

— А-а, я кажется поняла… Дошло наконец. Опустить видно решил тебя.

— Вот и я так думаю, — вздохнула Наташа…

Все оставшееся время она посвятила безнадежным попыткам что-то изобрести. Взяв в библиотеке справочники по захватам, Наташа лихорадочно искала какую-нибудь подходящую идею. Но все было тщетно, ничего не срасталось. В полном отчаянии она набрасывала карандашом одну схему за другой, понимая, что это все не то, и завтра утром ей совершенно нечего будет предъявить.

День пролетел будто фанера над Парижем. Наташа и оглянуться не успела, как соседи потянулись к дверям. Проводив их тоскливым взглядом, она снова уткнулась в свою головоломку. Будет сидеть до упора, то есть до восьми. Может, что-то и нарисуется. Завтра по-любому надо было хоть чего-нибудь предъявить. Не с пустым же листом идти!

В углу послышался звук открываемого сейфа и звон стаканов. Наташа поморщилась. — Опять гудеть будут. Видно спирт выписали на отдел. Вот жизнь! Ни забот тебе, ни хлопот — пей, веселись! И над людьми издевайся…

Веселье уже лилось рекой. Малыгин с Валуевым опрокидывали одну за другой дозы слегка разбавленного спирта, рыгали и закусывали кусочками рафинада.

— Ну, за тебя, Володь! Чтобы там все было чики-чики!

— Ага, вздрогнули! Хорош-шо пошла… Прямо как родная. Чистейший!

— Как слеза младенца. Жаль, кактус кончился…

— Ничего, ты новый поставь. А теперь за тебя, Андрюха! Чтоб ты тут их всех умыл!

— Во, это точно! Поехали! …

Выпив всю выданную пайку огненной жидкости, начальники с кряхтением поднялись и пошли на выход.