Анатолий Полянский - Загадка «Приюта охотников» [Приключенческая повесть]

«Дяденьки, помогите», — бросился Тарас к своим.

«Ты откуда, чертенок? Докладывай, что случилось?»

«Разведчик я! Самый настоящий… Вот схема минирования Дуная. — Тарас выхватил карту из-за пазухи. — А там, на берегу старший сержант остался. Спасите его, дяденьки. Один он там…»

Не забыть Тарасу того чувства ликования, когда командир сказал: «По машинам, ребята. Не дадим сгинуть старшему сержанту. Веди, разведчик!..»

Сколько времени просидел Тарас, погруженный в воспоминания, он не помнил. Очнулся, когда в зале пробило девять. А ведь еще можно успеть, подумал неожиданно. Если поймать попутную машину, то часа через два, пусть три можно оказаться на месте.

Тарас вскочил. В конце концов его никто не демобилизовывал. Он разведчик и находится в строю. Если обстановка того требует, обязан действовать решительно и смело. Так велит присяга, данная перед лицом товарищей. И никто… решительно никто на свете не имеет права запретить ему до конца выполнить солдатский долг!

Взгляд упал на серые брючки, обтягивающие колени. Обрядили в шутовской наряд. Разве у него нет настоящей одежды? К черту штатское барахло! Он идет на боевую операцию и должен быть в военной форме!

Достав из чемодана гимнастерку и бриджи, он любовно расправил складки. Через минуту уже натягивал сапоги. Туго перепоясавшись ремнем, подошел к зеркалу, проверил заправку. Все было на месте: звездочка на пилотке, медаль над карманом, гвардейский значок, начищенная до ослепительного блеска бляха. Форма сидит как влитая. Недаром ее подгонял лучший полковой портной.

На улице было ветрено. Приближалась ночь, но в домах еще светились окна, мерцали на столбах фонари, по центральной площади сновали машины и люди. Маленькие улочки выглядели удивительно мирно. Совсем не чувствовалось, что здесь недавно прошла война. Но помнились и иные картины…

Когда полк перевели в Дрезден, Тарас с дядей Саней в теплый июньский денек решили посмотреть город… То, что предстало перед ними, потрясло. Улица за улицей, квартал за кварталом — коробки зданий с искореженными перекрытиями. Сплошные руины, груды битых кирпичей, железобетона. Запустение, смрад. Не на чем глаз остановить.

«Ничего не пощадили, — с горечью сказал Фокин. — Даже здание знаменитой Дрезденской картинной галереи… За одну ночь доблестные союзнички смели древний город с лица земли и погребли под обломками зданий десятки тысяч ни в чем не повинных людей!»

«Так ведь война», — возразил Тарас.

«Нельзя на войну списывать преступления. Никакой военной необходимости уничтожать город не было. Называлось это акцией устрашения».

«Нас, что ли, хотели запугать?»

«Нас. Только зря старались. И нервы у нас покрепче, и силенок поболее».

Тарас шел, ориентируясь по развешенным у перекрестков указателям. Когда у поворота попадалась стрелка с буквами «БМВ», он сворачивал, не колеблясь. Знал: «БМВ» — марка знаменитого немецкого автозавода, расположенного в южной части города.

На проходной завода пожилой охранник в шляпе-тирольке почтительно покосился на погоны Тараса и сказал:

— Какие теперь машины, господин унтер-офицер. — Он явно льстил, повысив юношу в звании, наверняка понимая, что перед ним солдат. — Новых машин не производим. Ремонтируем старье. Вы бы год назад к нам зашли. Впрочем, погодите, кто-то из наших служащих собирался в те края…

Охранник подошел к телефону, долго накручивал диск, переговаривался то с одним невидимым абонентом, то с другим. Наконец, повернувшись к молодому солдату, спросил:

— На мотоцикле согласны, господин унтер-офицер?

Тарас обрадованно махнул рукой.

Минут через десять какой-то немец подкатил на стареньком дребезжащем мотоцикле. Тарас вскочил на заднее сиденье и крикнул:

— Я готов. Жми!

Им овладел азарт. Теперь, когда вопрос с транспортом был решен, ничто уже не могло остановить его на пути к цели. Пусть потом ругают, наказывают, но зато он примет участие в операции.

Было, наверное, около двенадцати, когда Тарас добрался до места. Распрощавшись с мотоциклистом в деревне, парень, чтобы не привлекать внимания, проделал остальной путь пешком.

Ночью «Приют охотников» выглядел еще более угрюмо. Обитатели отеля давно уже спали, поэтому в окнах было темно. Каменная громада здания прорисовывалась на фоне звездного неба грубыми, резко отесанными контурами. Над воротами, раскачиваемый порывами ветра, одиноко мерцал фонарь, скудно освещавший лишь небольшую площадку двора.

В отель Тарас идти не собирался. Это могло помешать операции. Чтобы понимать такие вещи, не надо быть семи пядей во лбу. Он устроился неподалеку от ворот в кювете и стал наблюдать, мысленно прикидывая, где могли разместить засаду. Часть людей конечно же в доме. Некоторые, без сомнения, расположились во дворе. А вот находился ли кто-нибудь за оградой, сказать трудно. Расстановкой сил руководил Зарубин. Догадался ли установить наблюдение за внешним обводом отеля? А вдруг налетчики вздумают перелезть через стену? Тогда их появление окажется внезапным, и шансы на успех у наших понизятся. Вероятность такого хода была ничтожной, но сбрасывать ее со счетов нельзя.

Полежав некоторое время, Тарас почувствовал, что озяб. Заметно похолодало. «Отвык, солдат, — сказал себе насмешливо. — Бывало, сутками лежал в снегу, а тут от паршивого ветерка дрожь пробрала…» Но от этого теплее не стало. Подвигаться бы, а то и околеть раньше времени недолго. Может, все-таки обойти здание кругом да посмотреть, нет ли чего подозрительного? Эта мысль почему-то не давала покоя. Горшков в таких случаях говорил: «Если где-нибудь жмет, немедленно ищи причину, иначе мозоль образуется. Побольше доверяй интуиции…»

Со стороны деревни к отелю подступало поле. И хотя его сейчас перепахали и ноги тонули в рыхлой, развороченной земле, идти было не очень трудно. Поле сменилось кустарником. Чем дальше, тем он был гуще. Продираться сквозь него бесшумно стоило немалых усилий. Раздвигая ветви руками, Тарас исцарапал пальцы. Конечно, где-то тут была тропинка, но пользоваться ею не стоило. Приходилось двигаться на ощупь, стараясь не сбиться с направления и не очень удаляться от ограды.

«Который может быть час? — прикинул Тарас. — Два, а то и больше. До рассвета во всяком случае не так уж много осталось. „Гости“ должны вот-вот заявиться, иначе будет поздно… А если не явятся? Может ведь и такое случиться? Это будет означать, что план Сани разгадан…»

Обогнув отель с запада, он намеревался уже повернуть назад, чтобы закрыть тем самым обход с противоположной стороны. Вдруг в одном из окон второго этажа мелькнул свет. Тарас остановился как вкопанный: узкая, длинная, яркая полоса ударила молнией в глаза.