Олег Бойко - Капканы на баранов [publisher: SelfPub]

– Заткнись!

Я закрыл рот, а мой опасный гость, медленно расхаживавший по захламленной вещами комнате, остановился и почесал стволом своего пистолета висок. В глубокой задумчивости он подошел к столику, стоявшему у занавешенного окна между двумя плетеными креслами, и взял валявшуюся на нем мою бейсболку.

У меня сердце сжалось еще крепче. Ведь я когда-то обещал подарить эту дурацкую штуковину с декоративной молнией над козырьком Элис на память о себе. А теперь Арнольд Шнайдер лапал ее своими руками, вертел перед глазами, рассматривал.

Но телефонный звонок заставил его бросить бейсболку обратно на стол и ответить. Сам он практически не говорил, зато долго слушал собеседника на том конце, и лицо его приобретало все более озадаченный вид. Я же представления не имел, как результат этого звонка может отразиться на моей судьбе. Ясно было только то, что перезвонил тот, кому Арнольд Шнайдер до этого продиктовал мои данные. И, слушая голос в трубке, он все чаще бросал на меня косые встревоженные взгляды. Потом выключил телефон и, рассеянно посмотрев на меня, спросил:

– Ты на самом деле Эрик Хансен? Швед? И работаешь переводчиком в какой-то занюханной юридической конторе?

Слушая свой учащенный пульс, я утвердительно закивал головой.

– Серьезно?

– Да… Я же… Зачем мне врать? Я же говорил…

– Тогда тебе очень-очень не повезло, Эрик!

– Почему?

– Потому что тебе придется умереть!

С этими словами он сделал пару уверенных шагов мне навстречу и снова направил пистолет мне в лицо. Я опять зажмурился, попытался отползти и закрыться руками, словно мог защитить себя ладонями от пули. Но на этот раз ему помешал внезапно раздавшийся стук в дверь. Мы оба уставились на нее, а потом друг на друга.

– Какого хрена? – со злостью прошипел мой гость. – Это еще кто?

И тут я вспомнил:

– Я… это… Я заказывал пиццу… Это, н-наверное, из р-ресторана…

– Пиццу? Ты заказал пиццу?!

– Да…

– Да чтоб тебя! – прорычал Арнольд Шнайдер.

А я лишь пожал плечами в ответ.

Он быстро прошел мимо меня и встал за дверью так, чтобы, когда она откроется, его не было за ней видно. Потом, сначала направив в меня пистолет, жестом приказал подняться с пола и подойти.

– Откроешь, заберешь пиццу, расплатишься и снова закроешь дверь. И чтоб без глупостей! – прошептал он. – Понял?

Чего тут было не понять?

Я так и сделал – собрался с силами и духом, встал и открыл дверь.

Только на пороге оказался вовсе не посыльный из ресторана и не кто-нибудь из персонала отеля. Черт возьми, в этот момент я был бы рад увидеть даже самого лейтенанта Шакура, каким бы он ни был негодяем и продажным полицейским. Но с коробкой пиццы в руках, улыбаясь мне конопатой физиономией, за дверью стоял сам Рон МакКонел собственной персоной.

В моей голове все перевернулось вверх дном.

Вот он – его сообщник, подумал я. Человек, который уже был на острове еще до приезда самого Арнольда Шнайдера. Тот, кто скрыл от меня свое участие в подготовке к погружению, ставшему последним для Виктора Колосова. Тот, кто, возможно, сам приложил руку к этому убийству, потому что в свете последних событий этот инцидент уже никак не тянул на несчастный случай. В считанные миллисекунды все элементы мозаики сложились воедино, но все равно что-то было не так. И в следующую минуту получившаяся картинка снова рассыпалась на множество осколков.

То ли мое озадаченное выражение лица погасило его кривую улыбку, то ли бардак в комнате на заднем плане, то ли и то, и другое, я не знаю, но конопатый шотландец сунул мне коробку и проговорил:

– Я забрал пиццу у посыльного и расписался в счете! Так что, считай, это ужин за мой счет. Может, пропустим по пиву у тебя, а?

Я не ответил, продолжая стоять, удивленно разинув рот. А когда коробка перекочевала в мои руки, Рон МакКонел, подозрительно прищурившись и кивнув на дверь, за которой стоял Арнольд Шнайдер, спросил:

– Я не вовремя?

– Да… – машинально кивнул я.

– Мне зайти в другой раз?

– Да, давай…

– Ну, хорошо, – ответил он и даже отступил на шаг назад.

А потом вдруг одним резким рывком сорвался с места и бросился на меня. Оттолкнул так, что я едва не свалился с ног, а сам со всего маху врезался в дверь, припечатав ошеломленного немца к стене. Затем еще и еще раз с остервенением повторил то же самое, пока тот не выронил пистолет. И только тогда захлопнул дверь, а потом обрушил на сползающего по стенке Арнольда Шнайдера целый град точных боксерских ударов. Длинные жилистые руки Рона МакКонела, увенчанные грубыми веснушчатыми кулаками, технично пробили слабую защиту медленно оседающего в углу противника.

Но Арнольд Шнайдер тоже оказался не лыком шит и, уже почти повалившись на пол, выбросил вперед ногу, используя запрещенный прием – удар в пах. Шотландец попытался увернуться, но не сильно преуспел в этом, и все-таки схлопотал не сильный удар в промежность. Вскрикнул и согнулся пополам, прекратив натиск. Зато немцу хватило выигранного мгновения, чтобы перейти в контратаку. Успев привстать только на четвереньки, он ринулся вперед и протаранил Рона МакКонела плечом в живот. В итоге оба мужчины просто вцепились друг в друга и, рыча, кубарем покатились по полу.

Я же, наблюдая за всем этим безумием, так и стоял с коробкой пиццы в руках, вжавшись спиной в стену. Наверное, в этот момент было бы разумнее всего убежать и попытаться позвать на помощь, но мой мозг напрочь отказывался работать, а тем более принимать правильные логичные решения. Я просто смотрел, как каждый из соперников отчаянно борется за право стать победителем в этой схватке.

Но существенный перевес в физической силе явно был на стороне рыжего шотландца, к тому же, в отличие от немца, он мог свободно орудовать обеими руками, что в итоге и решило исход их поединка. Тяжело пыхтя, Рон МакКонел повалил Арнольда Шнайдера на лопатки, подмял под себя и, оказавшись сверху, технично впечатал свой кулак немцу между глаз. Тот обессилено выдохнул, тяжело стукнулся затылком об кафельный пол и, раскинув руки, затих. Это был глубокий нокаут.

А я даже не знал, радоваться мне его победе или нет.

Тяжело дыша, он, все еще продолжая сидеть на своем поверженном противнике, встревожено обернулся ко мне, а потом перевел взгляд куда-то в угол возле двери. Я тоже обернулся и увидел там пистолет, из которого Арнольд Шнайдер совсем недавно собирался меня застрелить. Удивительно, как я о нем не вспомнил, пока эти двое дрались. А впрочем, что бы я с ним сделал? Уж точно не застрелил бы обоих, каким бы логичным ни казалось такое решение.

– Дернешься – убью! – прорычал Рон МакКонел. – Понял?!

Я послушно кивнул в ответ.