Александр Тамоников - Группа специального назначения

— Правда? Много? — Дама остановилась, пытливо вглядываясь в глаза собеседника. У нее было приятное лицо, если не замечать скопления мелких морщинок.

— Нет, совсем немного.

— Хорошо. — Она кивнула. — Никаких неудобств, товарищ. В этом доме всем ведает Павел Егорович, на меня не обращайте внимания. Вы выглядите усталым.

«Да, устал немного за последние полгода», — подумал Шелестов.

— Дальняя дорога, Анастасия Львовна. Всего вам доброго. — Он раскланялся и направился наверх, в отведенную ему комнату.

Комната была небольшой, уютной, с одноместной кроватью и отдельной душевой. Шкаф, два стула, репродукция картины Шишкина. На шкафу почему-то валялся пыльный буденовский шлем с нашитой звездой.

Он яростно оттирался под душем, облачался в чистую одежду. Спать не стал, хотя на тумбочке стоял громоздкий будильник. Потом мялся у окна, не трогая занавески, — в этом и не было необходимости из-за прозрачного тюля. Высокий забор отгораживал улицу. Деревья над оградой закрывали соседнее здание — виднелась только крыша с непрозрачным слуховым оконцем. В плане безопасности его все устраивало.

Часть двора, беседка, пространство перед воротами. По свободному пятачку прохаживался старший лейтенант Тимашук, курил папиросу и стряхивал пепел на клумбу.

На крыльце возникла Екатерина Черемых. Спустилась, прошла на летнюю кухню, демонстративно не глядя на старшего лейтенанта. Тимашук бросил папиросу, раздавил ее носком ботинка, уставился отсутствующим взором на покачивающиеся бедра женщины.

Появилась Глафира, Екатерина едва не столкнулась с ней в дверях кухни. Разминулись, обменявшись сухими улыбками.

Максим покурил в форточку и отправился вниз искать кабинет первого человека в городе.

Телефонная линия работала безукоризненно. Майор ГБ Платов в этот час был на месте, лично принял доклад о прибытии группы в район выполнения задания.

— Хорошо, Максим Андреевич, постарайтесь и дальше без инцидентов. Все инструкции получите от Малютина. Повторяю: вы не должны засветиться. Вы помощники первого секретаря горкома — водители, курьеры, порученцы, мальчики на побегушках — и никто другой. Вы штатские лица. В армейские структуры — ни ногой, действовать только через посредников или офицеров связи — людей Малютина.

— Я понял, товарищ майор.

— Желаю удачи. Докладывайте каждый день. Будет повод — звоните чаще.

Шелестов плавно опустил трубку на рычаг, задумался. Со стены в кабинете добродушно смотрел отец народов, а также вдохновитель и организатор эпохальных побед. Рядом — портрет поменьше, Лаврентий Павлович Берия. Цепкие глаза за стеклами пенсне — мороз по коже. Этот взгляд он уже знал, даже ретушь и мастерство портретистов не могли его умалить. «Ошибочка вышла, Пал Егорович, — возникла интересная мысль. — Почему в кабинете первого секретаря горкома висит портрет наркома НКВД, а не тот же, например, товарищ Пономаренко? Дисциплинирует и заряжает?»

Из оцепенения его вывел шум на улице. Лязгнули створки ворот, во двор въезжала машина товарища Малютина…

В гостиной было тихо — двери и окна закрыты. Из сада доносились отрывистые звуки — водитель Акулов, плешивый и сутулый, запускал мотор на холостом ходу. Слышался голос Екатерины — женщина участвовала в процессе наладки двигателя (есть такие женщины). Далеко на кухне звякала посуда.

Члены группы сидели на кушетках, готовые к серьезному разговору. Малютин исподлобья разглядывал присутствующих. Первый секретарь был умным мужиком, не любил впустую тратить слова, все понимал и полностью владел ситуацией. Кто перед ним, он тоже знал. Но мысли человека на лбу не написаны. Что он думал о присутствующих? Матерые враги народа? Оступились, дали слабину, пошли на поводу у зачинщиков фашистского заговора и теперь получили шанс искупить свою вину? Невиновные, попавшие под молох, те самые щепки после рубки леса?

Видимо, так и думал. Глупца «смотрящим» за опасным районом товарищ Берия не поставит. Малютин немного поколебался, открыл выдвижной ящик и вынул тонкую стопку серых книжек. Перетасовал их, как колоду карт, бросил на стол.

— Подходите по одному, товарищи, забирайте. Прежние документы уничтожьте в обязательном порядке, они не соответствуют новым. Это подлинные удостоверения, с фотографиями и всеми печатями. Прибыли авиапочтой. Вы — сотрудники городского комитета ВКП(б), помощники по особым поручениям вашего покорного слуги, о чем имеется особая бумага, вложенная в каждый документ. Документы, повторяю, подлинные, но под проверки все-таки советую не попадаться. Есть вопросы, товарищ Шелестов?

— Да, один назрел, Павел Егорович. — Максим недоуменно покрутил удостоверение, в котором красовалась его фотография пятилетней давности, изъятая из старого личного дела. — Слишком быстро смастерили, простите… Когда успели?

— Их заказали неделю назад, — сухо отозвался Малютин. — Еще есть вопросы?

Оставалось только додумывать. Неделю назад все присутствующие сидели по тюрьмам и не подозревали, что их судьба сделает такой зигзаг. Выходит, устроители акции уже тогда все решили и начали действовать, зная, что не ошибутся? Получается, знали про имитацию расстрела. Или сами же ее санкционировали — посмотреть, что получится. Это было занятно. Возникало ощущение, что группа офицеров оказалась в руках умелых кукловодов.

— Запомните телефонный номер. — Малютин продиктовал цифры. — Это мой телефон на случай, если потребуется помощь или нужно будет решить рабочий вопрос. Вам всегда ответят. Это могу быть я, Екатерина, Алексей Тимашук или офицеры НКВД, которые будут дежурить здесь с завтрашнего дня. Это старшие лейтенанты НКВД Цветков и Малашенко — люди в моем подчинении, формально приписанные к областному управлению. Они имеют полномочия получать от моего имени все необходимые сведения. Позднее я вам их представлю. Люди исполнительные, преданные, но нужными способностями, увы, не обладают. Мне о своей работе можете не докладывать, у вас свое начальство, а я, как говорится, бог в помощь… — Сухие губы секретаря горкома исказила улыбка. — Своих дел невпроворот. Как вести работу, вы имеете представление. Получите машину и две канистры с бензином — это более чем достаточно. Машина «ГАЗ-61», новая, фаэтон, доставили две штуки с Горьковского завода, одну выделяю вам, надеюсь, не разобьете. Автомобиль надежный, неприхотливый, хорош на бездорожье. Полного бака хватит на 350 километров. Теперь по обстановке. — Малютин вынул из ящика топографическую карту небольшого масштаба, расстелил на столе. — Вы, конечно, в курсе, но давайте взглянем еще раз. Район маленький, расстояние от города до границы очень небольшое. Западный форпост — крепость, возведенная русской армией еще в XIX веке. От западных предместий до крепости — рукой подать. В крепости дислоцирован гарнизон под командованием полковника Гавриловского — часть порядка тысячи человек. Там есть орудия, минометы, но не много. Тяжелое вооружение туда не завозили, чтобы не провоцировать немцев, у которых везде глаза и уши… — Малютин брезгливо поморщился. — Из крепости бойцы фактически не выходят, несут внутреннее дежурство, проводят обычные занятия. Граница на Буге в районе крепости прикрывается двумя заставами, это меньше ста штыков — негусто. Особенно учитывая участившиеся провокации. Доходит до того, что немцы над пограничниками просто издеваются, унижают, а те не могут ничего ответить, чтобы не давать повода. С нарушителями усиленно борются — ловят, наказывают…