Александр Тамоников - Группа специального назначения

«А ведь мог и врать, — подумал Максим. — Хотя сомнительно, ведь Костров, его сосед, занимал серьезную должность, несложно проверить. Но, с другой стороны, зачем? Это на работе он безжалостный и суровый чекист, а в быту — всего лишь сосед! Улыбчивый, приветливый, всегда готовый оказать услугу…»

— Спасибо вам огромное, Инга Александровна, — от души поблагодарил ее Максим. — Вы очень нам помогли, даже нет слов. Ни о чем не переживайте, все будет хорошо. Я еще забегу, если возникнут вопросы.

Он покинул квартиру, в подъезде подошел к окну и впал в минутное оцепенение. Мысли вертелись каруселью. Осторожнее бы надо, чтобы не подставить невиновных. Он охотно допускал, что Костров ни о чем не знал, общаясь с соседом. А теперь, как ни крути, выходило, что он реально вступил в контакт с врагом! Разве упустят органы такую возможность? Теперь у них железобетонные основания замучить Кострова на допросах, а потом с удовольствием расстрелять. И Инга с боку припека, она ведь тоже невольно общалась с Михальцом…

Но сохранять это дело в тайне было невозможно. Ниточка! Да еще какая!

Максим ворвался на дачу, построил свою гвардию, вызвал офицеров связи и доходчиво описал сложившуюся ситуацию.

— Вот так подфартило вам, Максим Андреевич. — Цветков уважительно покорябал фуражку. — Тесен мир, как говорится. А у нас полнейшие неудачи, и это понятно, потому что по снабженческим конторам мы пока не работали…

— Работать осторожно, товарищ старший лейтенант, — предупредил Шелестов. — В Особом отделе не должны пронюхать, что информация поступает откуда-то извне. Вы вхожи в эти структуры, имеете право скрывать свои источники. Если надавят, станут угрожать — немедленно докладывайте. Решим вопрос через Москву — никому из вас не грозит арест или другие неприятности. Пусть местные органы работают вслепую. В случае удачи могут пожинать свои лавры, нам не жалко. Все данные по делу сообщайте мне, а я буду докладывать вышестоящему начальству.

Пришла в движение неповоротливая машина расследования, завертелся маховик. Филиал Белгосснаба в городе занимался поставками продовольствия и амуниции для воинских структур.

Михалец Леонтий Макарович числился его сотрудником. Работал в конторе, иногда выезжал по делам за город, но не дальше границы района. Подчинялся служебному графику и больше ничему. Работник прилежный, исполнительный, пусть и небольшого ума и невысокого полета. С бумагами полный порядок: все документы, предписания, командировочные удостоверения — все оформлено согласно требованиям.

График работы Михалец имел «плавающий» — далеко не всегда протирал штаны в снабженческой конторе.

Сыщики Особого отдела скрупулезно отрабатывали фигуранта. Сохранить это дело в тайне, естественно, не вышло, но и чрезмерного шума не подняли. Арестованный Костров подтвердил сведения, выданные Ингой. Он знал Михальца, имел с ним добрые соседские отношения, вместе рыбачили, пару раз выпивали. В подробности арестанта не посвящали, ограничились признанием знакомства и подтверждением личности.

Почему не хватились Михальца после его исчезновения? Весьма любопытный факт: однажды утром (видимо, после уничтожения группы Берзина) руководству филиала поступил звонок из минской головной организации (так, по крайней мере, они представились), неизвестный сообщил строгим голосом, что товарища Михальца в связи с рядом вопросов срочно вызвали в Минск и лично сообщить об этом он не может, поскольку находится в поезде. Дело крайне важное, на возвращение указанного товарища в Берестов даже не рассчитывайте. Вещи из квартиры работника пропали — в чем директор конторы убедился лично. Глубоко копать он не стал, ответственным людям надо верить.

Оперативники Особого отдела вскрыли квартиру Михальца, но ничего полезного не обнаружили. Опытные агенты не оставляют на виду следы своего злодейства. Стали копать и выяснили, что нет в природе и никогда не было товарища Михальца Леонтия Макаровича, не жил он никогда в Витебске, нет там никакой семьи, а имеет место быть опытный агент немецкой разведки, внедренный в структуру снабжения.

Приказа вести себя, как слон в посудной лавке, опера не получали. Полномочий проводить аресты не имели. Выяснили, что смогли, и ушли. На этом вражеская агентура должна была успокоиться.

Но незримая работа продолжалась. Органы отслеживали и прорабатывали связи Михальца. Вся информация поступала на дачу. Малютин был в курсе, но предпочитал не вмешиваться. За это Шелестов был ему благодарен.

Очередную интересную новость Цветков сообщил следующим утром. Он заметно волновался, глаза блестели.

— Имеется в штате местных органов опытный пожилой сотрудник, Шулевич его фамилия. Имеет дар втираться в доверие, работает эффективно и без шума. Ему поручили руководство филиалом Белгосснаба. Допросы проводились в виде доверительных бесед, но с небольшим нажимом — упор делался на сознательность, чувство ответственности и трепет перед возможным наказанием. Прорабатывались люди, работавшие с Михальцом, в том числе женщина, к которой он благоволил. Парень ей нравился — он умел располагать к себе прекрасный пол. Не буду ходить вокруг да около, Максим Андреевич, посвящать вас в детали работы Шулевича… В общем, вышел он на человека по фамилии Грибов и немедленно сообщил об этом мне, получив строгий приказ не делиться с информацией ни с кем, тем более с начальством.

— Это умно, товарищ Цветков, — похвалил Шелестов. — Надеюсь, он не ослушается. Опытный сотрудник никогда не станет ничего делать в ущерб себе. Что по Грибову? — Он позволил себе сдержанно пошутить. — Он виновный, подозреваемый или потенциально подозрительный?

— Большая вероятность, что виновный. Капитан Грибов Олег Фомич, одинокий, проживает в офицерском общежитии на улице Полевой. Занимает должность интенданта в отделе материально-технического снабжения.

— Это не «крот»? — насторожился Максим.

— Полагаю, что нет… — Цветков помялся. — Не тот уровень. Грибов не может располагать данными по всему спектру военных вопросов. Только ограниченной частью. Сильно копать пока остереглись. Он вроде как с Урала, в разводе с женой. Переведен в Западную Белоруссию в конце 1940 года. Если это легенда, то вполне убедительная. Грибов решает вопросы поставки в войска горючего, амуниции и тому подобного. К штату 23-й дивизии не причислен. Формально относится к городскому гарнизону — там зарегистрирован и поставлен на денежное довольствие. Согласно показаниям знакомой Михальца, эти двое часто встречались, причем свои встречи не афишировали. Иногда их встречи происходили за городом…

— И Михалец ей об этом рассказывал? — не поверил Шелестов.