Николай Гончаров - Операция «Приятели»

В Новосибирск прилетели утром. Бандурин на такси отправился на улицу Набережную к своей любовнице Галкиной. А через час уже на другой машине мотался по городу. Юрьев со своими помощниками вел наблюдение до самого вечера. К концу дня он уже мог подвести некоторые итоги: в сберкассы Бандурин положил тридцать восемь тысяч рублей, на двадцать восемь тысяч оформил аккредитив в Центральной сберкассе...

— Бандурин разгружает карманы, — докладывал Юрьев начальнику отдела подполковнику Самойлову. — Полетит опять за золотом. В Андижане ждут шлих... Из Андижана в Кисловодск на имя Пряхиной он отправил ценную посылку со сладостями. Там, очевидно, и портсигар. Тексты шифровки и тайнописи, обнаруженные в портсигаре, расшифрованы. В них содержатся указания о дальнейших действиях Салимова как агента-вербовщика...

Прошла неделя, а Бандурин из Новосибирска уезжать не спешил. Наблюдавшие за ним чекисты фиксировали посещение магазинов, закупку водки и различных промышленных товаров, ежедневное посещение с Галкиной кинотеатров, разгульное пьянство по вечерам...

К отцу Иван заходил редко, и только днем, когда Евдокии не было дома. Иногда наведывался на работу к брату Василию. На десятый день он купил билет до Якутска.

В этот же день капитан Юрьев получил задание вылететь в Янгово, чтобы обеспечить там встречу предприимчивого спекулянта.

Наблюдение за Бандуриным в пути следования было поручено другим чекистам.

Игнат Пьяных встретил Бандурина настороженно и посоветовал долго на прииске не задерживаться — о хищении шлиха дозналась милиция.

— Организуй свидание с Абрамом. Договорись с ним, где нам лучше встретиться. Чайная для этого не годится. Тут не Ташкент и даже не Кисловодск, все на виду — того и гляди, «дружки» обнимут, — сказал Игнату Бандурин.

Янгово действительно был не Ташкент и даже не Кисловодск. В маленьком приисковом поселке каждый новый человек привлекает внимание. Поэтому группе капитана Юрьева пришлось работать еще труднее, чем Бандурину. Пришлось лейтенантам Жаглину и Соколову устраиваться, по рекомендации местной милиции, к электромонтеру прииска Фоме Савельеву — под видом дальних родственников, демобилизованных из армии.

Для закрепления легенды чекисты через Савельева познакомились с Пьяных и поинтересовались возможностью устройства надзирателями на прииск, где работали заключенные. Пьяных пообещал похлопотать за парней.

— Работка не пыльная. Не с лопатой в руках, а с наганом в кармане, — подмигивая, заявил он.

По совету Пьяных Соколов даже сходил в отдел кадров прииска, но вакансий надзирателей не нашлось.

— Можем предложить другую работу, а потом, когда будет место, переоформитесь, — сказала молодая белокурая дама в отделе кадров.

— Хорошо. Мы подумаем, — уклонился от прямого ответа Соколов.

Вечером, на второй день приезда в Янгово Ивана Бандурина, Пьяных затопил баню, стоявшую в огороде, на стыке с усадьбой Савельева. На санках отвез туда добрую охапку дров и стал возить во фляге воду из колодца.

Жаглин, катавшийся за огородами на лыжах, видел, как нелегко Пьяных тянуть санки с тяжелой флягой. Воспользовавшись удобным моментом, он вступил с ним в разговор:

— Что-то вы, дядя Игнат, среди недели баньку раскочегариваете?

— Поясница ноет, погреться надобно.

— Давайте я вам помогу, — вызвался Жаглин и взялся за веревку, привязанную к санкам.

Вылив воду в котел, он снова покатил санки к колодцу. Помогая соседу, лейтенант узнал, что баня будет готова часа через два, и договорился, что после того, как хозяин с другом помоются, можно будет попариться и ему.

Встретившись во дворе с ожидавшим его лейтенантом Соколовым, Жаглин сообщил тому о результатах наблюдения и просил немедленно проинформировать обо всем капитана Юрьева, находившегося в гостинице прииска.

— Жми к капитану на всех парусах, Саша. У нас не более двух часов до начала операции... А я тут подготовлю технику.

Он набрал охапку дров и снова заторопился к бане.

— Вы, дядя Игнат, идите домой. Я теперь сам дотоплю и воды, сколько надо, нагрею. У вас, может, дома дела есть, а мне все равно делать нечего, — сказал он.

— Ну, если хочешь, трудись, — согласился Пьяных. — Дома дела всегда найдутся. Только ты трубу не спеши закрывать. А то угореть можно...

Оставшись в бане, Жаглин стал прикидывать, где удобнее спрятать микрофон, чтобы записать разговор, который будет вести Бандурин в бане. Он был уверен, что затея Пьяных с баней безусловно связана со сделкой, которую из-за детей и жены Игната нельзя осуществить у него дома. Другое, более подходящее место, чем баня, в поселке найти было трудно.

В задачу Соколова входило теперь внешнее наблюдение за поведением Бандурина и его связью. Это можно было осуществить из сарая Савельевых, который одной стороной выходил на огород. Капитану Юрьеву появляться здесь было небезопасно.

Когда баня прогрелась — на улице совсем стемнело, только слабо светила луна, Жаглин, постучав к Пьяных в окно, громко крикнул:

— Дядя Игнат! Баня готова! Я ухожу...

— Спасибо, — послышался голос хозяина.

Соколов продолжал вести наблюдение... Вот он увидел, как к бане прошел Иван Бандурин... И все затихло. Минут через пятнадцать туда же через огород прошмыгнул высокий, сутулый человек с веником и авоськой. Пьяных, как часовой, стоял в своем дворе, наблюдая за баней.

«Очевидно, ему поручено охранять их», — подумал Соколов.

Наступила длительная тишина. Минут через двадцать сутулый покинул баню и огородами ушел в поселок. Соколов, оставив наблюдение, кружным путем начал его преследовать, чтобы установить место жительства и личность приятеля Бандурина.

В половине одиннадцатого, когда все уже помылись и баня поостыла, в нее вошел капитан Юрьев, одетый в потертый дубленый полушубок, какие носят многие приискатели. Жаглин, пройдя через двор Пьяных, убедился, что Бандурин и хозяин сидят за столом.

— Все спокойно, — сказал лейтенант и стал доставать из потайного места портативный магнитофон. А через несколько минут капитан Юрьев, надев наушники, уже внимательно слушал запись беседы. Было слышно, как Бандурин доставал бутылку, стаканы, шуршал газетой, разворачивая закуску.

— Ну, со встречей, Абрам, — послышался затем приглушенный голос Бандурина.

Звякнули стаканы.

— Со встречей, Иван. Как съездилось? Все ли нормально у Раджима?

Выпили, громко задышали.

Голос Бандурина:

— В основном нормально, только дружок Раджима, брат будто, пронюхал через него о наших делах и пытался меня шантажировать...

Голос Абрама:

— Что ему нужно?

Голос Бандурина:

— Интересуется, сколько в СССР добывается золота, платины, алмазов, где ведутся разработки урана и все такое, разное...