Чингиз Абдуллаев - Пройти чистилище

— До свидания, — она повесила трубку.

Что-то с ней происходит. Или, его вдруг остановило неожиданное предположение, это может быть как-то связано, провал Тома и ее внезапно изменившееся поведение? Может, она просто уже все о нем знает? Нет, это полный бред. Такого быть не может, хотя бы потому, что в ФБР сидят не идиоты. Нет, это просто совпадение.

Он пообедал в китайском квартале, выбрав тихий и спокойный ресторанчик в самом конце улицы. Когда до встречи с новым связным оставалось около двадцати минут, он сел за руль автомобиля и отправился навстречу. Ехать было недалеко. Китайский и итальянский кварталы соседствовали в старом городе Нью-Йорка. Или, как его, называли сами американцы Даунтауне.

Кемаль приехал в ресторан за пять минут до встречи. Устроившись в небольшом зале, заказал чашечку кофе и пару бисквитов. После обильного обеда в китайском ресторане есть не хотелось. Он сел за стол и мрачно стал смотреть на улицу, где играли дети. Связной должен был знать его в лицо и назвать пароль, который он помнил наизусть. Он успел выпить чашечку кофе, когда перед ним наконец, возник довольно импозантный полноватый господин и, чуть задыхаясь, очевидно от спешки, произнес:

— Вы обсуждали условия новых поставок по Южной Америке, мистер Аслан? Я насчет поставок из Колорадо.

— Нет, — ответил Кемаль, вставая и протягивая руку, — я жду поставок из Австралии.

Он с любопытством разглядывал нового связного. Это не Том. Этот более представителен, более элегантен и меньше всего похож на связного советской разведки. Скорее, сам Кемаль должен был быть связным у столь солидного господина.

— Кофе, — попросил гость официанта

— Как вы добрались? — спросил Кемаль у своего нового связного.

Тот явно смутился.

— На своем автомобиле, — ответил отправившись. — Я живу в Нью-Йорке уже пять лет.

— Как, пять лет? — не понял Кемаль, — я думал они готовят вас.

— Успокойтесь, — улыбнулся связной, — они и готовили меня все это время, проверяли, могу ли я быть вашим связным. Мне приказано заменить Тома. Меня зовут Питер Льюис.

— Очень приятно, — наклонил голову Кемаль, — а, что случилось с Томом?

Связной нахмурился.

— У него были неприятности. По нашим сведениям, на него вышли сотрудники ФБР. В общем, вы понимаете, что ваш трюк в Балтиморе не мог остаться безнаказанным. Очевидно, американцы как-то сумели вычислить этот ваш фокус и вышли на Тома.

— Он арестован? — отрывисто спросил Кемаль.

Официант принес кофе и поставил на стол. Питер спокойно выждал, пока, он не уйдет и только после этого выдавил:

— Его уже нет, мистер Кемаль.

Кемаль был готов, казалось, к любой информации, но эта весть потрясла его. Он непроизвольно дернул рукой, опрокидывая чашку. Послышался звон разбитой посуды. На них обернулись. Официант уже бежал на помощь.

— Извините, — сумел сказать Кемаль, — извините меня.

Когда ему принесли новую чашечку кофе, он, немного успокоившись, спросил:

— Как это произошло?

— Подробностей мы пока не знаем.

Питер хотел добавить, что с такими нервами лучше вообще не работать резидентом, но промолчал. Он прочел в глазах резидента нечто такое, что заставило его промолчать. Он выпил свой кофе и начал говорить:

— Ваше предприятие как-то связано с поставками электротехнического оборудования для «Дженерал электрик»?

— Нет, но мой тесть имеет хорошие связи с этой компанией.

— По нашим сведениям, эта компания приступает к отгрузке нового оборудования для ЦРУ. Нам бы хотелось знать, куда и зачем пойдет это оборудование, — пояснил Питер.

— Вы думаете, это так просто? Заказ наверняка сверхсекретный. А откуда вы выяснили про это оборудование. Может быть дезинформация.

— Информация абсолютно точная, — возразил Питер, — это будет совместная акция ЦРУ и АНБ. Нам важно знать, какое именно это оборудование, его параметры, характер применения? Где оно будет использовано.

— Понимаю, — кивнул Кемаль, — какой срок?

— Калифорнийские предприятия компании начнут отгрузку через пять дней. У вас почти нет времени.

— Кто официально заказчик этого груза?

— Оформлено на Министерство Обороны, но получатели, по всей видимости, представители АНБ.

— Пять дней очень короткий срок, — он удивлялся самому себе, что может еще рассуждать после такого известия о смерти Тома.

— Мы получили эту информацию недавно. Кстати, мне поручено передать, что ваша акция по выявлению утечки информации признана руководство не совсем продуманной. С чего вы решили, что произошла утечка? Мне поручили выяснить это у вас.

— Все, что я сообщил по Англии, стало известно другой стороне. Я лично не верю в подобные совпадения.

— Я тоже не верю, — улыбнулся Питер, показывая свои крупные зубы, — но в Москве все проверили. Им кажется, что вы просто перестраховались.

— Им, наверное, виднее, — мрачно произнес Кемаль, вспомнив Тома. Тот давно бы понял его состояние и никогда не позволил, бы себе такого нравоучительного тона. Но, видимо, и Питер понял по его лицу, как неприятен ему дальнейший разговор.

— Я вас покину, — сообщил он, — вот моя визитная карточка, Можете звонить в любое время. Я юрисконсульт сразу нескольких крупных компаний, и ко мне довольно часто звонят и ночью. И еще. Мне поручено передать о вашей маме.

Кемаль напрягся. Второго печального известия он может просто не выдержать. Но Питер не был таким садистом.

— С ней все в порядке, — улыбнулся он. — Ей предоставили новую квартиру и она живет теперь со своей сестрой. Мы предполагали организовать вам телефонный разговор, но она немного болела и ей было трудно выехать за рубеж. А в Советский Союз, как вы понимаете, вам звонить нельзя.

— Чем она болела? — тихо спросил Кемаль?

— Ничего серьезного, — успокоил его Питер, — обычные старческие недомогания. Сейчас она здорова и собирается лететь в ГДР по туристической путевке.

— Почему в ГДР? — он все время думал о Томе, а слова Питера отвлекали его от этих мыслей.

— Чтобы вы могли позвонить в Западный Берлин. Она переедет туда на один день, — пояснил Питер, — увидимся через пять дней. Я вам позвоню, — он кивнул на прощание и вышел.

Кемаль прислонился к спинке стула, закрыл глаза. Том погиб. Том Лоренсберг, чьи настоящие имя и фамилию он так и не узнал, погиб. Он даже не знает, как именно погиб его друг. Как все это глупо, подумал он с внезапно нахлынувшей болью.

— Вам плохо? — услышал он испуганный голос официанта.

— Нет, — открыл он глаза, — принесите мне еще кофе.

Он вспомнил улыбку Тома, его светлые глаза, его сильное мужское рукопожатие. И даже застонал от нахлынувшей боли. Том был зримой ниточкой, связывающей его с домом, с родиной, с друзьями. Самодовольный, болтливый Питер никогда не сможет заменить ему друга. Тогда в Хьюстоне, он спас ему жизнь.