Питер Чейни - Ловушка для Беллами

— Наконец-то мы добрались до интересного места, — оживилась Фенелла.

— Однако, это не конец, — продолжал Беллами. — После проигрыша Харкот, насколько я его знаю, будет нуждаться в женском участии. И вот тут в игру вступите вы, моя дорогая. Вы должны будете дать ему понять, что он вам небезразличен. А потом вы поедете к нему… не домой — дома он сейчас не живет, — а в квартиру, которую он снимает для интимных встреч на Кондуит-стрит.

Фенелла заметно погрустнела.

— Нечего сказать, славная ночь мне предстоит.

— Я не думаю, что ваша добродетель будет подвергаться особым соблазнам. Скорее всего, он сразу же уснет на диване. До кровати он просто не успеет добраться.

— И что тогда должна буду делать я? Несоблазненный агент Х-42 вернется домой? — спросила Фенелла с откровенной усмешкой.

— А вот и нет, — ответил Беллами. — У вас будет иная задача. Пока Харкот будет в отключке, вам предстоит обыскать квартиру. Вы прочешете ее частым гребнем: осмотрите все, загляните в дымоходы, поищите отстающие плитки паркета, поинтересуетесь бачком в туалете… ну и все такое прочее. Справитесь?

— Я хотела бы, чтобы вы сперва рассказали мне все до конца. Дело действительно становится забавным. Что я должна искать в этой квартире?

— Бумаги, — ответил Беллами. — Бумаги, документы, вырезки из газет — все, что может иметь отношение к пропаганде. И вообще все, что будет спрятано. Вполне возможно, что вы найдете что-нибудь интересное… хотя вообще я не очень на это надеюсь.

— Ну что ж, теперь я вижу, что немножко промахнулась. Агент Х-42 — это не я, а вы. Скажите, а у вас нет в кармане комплекта фальшивых усов? И не придется ли мне проходить проверку?

— Конечно, нет, — заверил ее Беллами. — И договор подписывать ни к чему — ни кровью, ни чернилами.

— Уже легче. А то я так этого боялась. — Беллами усмехнулся.

— Послушайте, дорогая, к сожалению, я не агент Х-42. Я, может быть, и не против, но увы… Все обстоит куда прозаичнее: я влип в очень неприятную историю и вот теперь пытаюсь выпутаться из нее собственным силами. И все. Вы поняли?

— Нет, — ответила Фенелла. — Я не поняла. Но это не имеет значения. Ну, а дальше? Что я должна буду делать, когда закончу обыск?

— Завтра после полудня вы позвоните мне — номер найдете в телефонной книге — и скажете, удалось ли вам что-нибудь обнаружить. Вне зависимости от успеха ваших поисков вы дождетесь пробуждения Харкота и условитесь с ним о следующей встрече. Ваша задача — не отходить от него ни на шаг, следить, чтобы ему хватало пойла. Он не должен просыхать ни на минуту, но и с ног валиться не должен. Часам к девяти доставьте его в «Малайский клуб». Я позвоню вам туда. Скорее всего на этом ваша работа закончится, а я добавлю к вашему сегодняшнему выигрышу столько, чтобы получилась сотня. Заметано?

— Заметано! — ответила Фенелла. — Приятно услышать, что за эти деньги мне не придется прятать труп или сыпать кому-нибудь мышьяк в кофе.

— Ну что вы, девочка! — укоризненно покачал головой Беллами. — За убийство я плачу куда дороже.

Под скрежет тормозов такси остановилось у края тротуара. Очнувшись от толчка, Харкот Марч открыл глаза и не слишком внятно пробормотал:

— Эт-то что?.. Где мы… Кажется, мы ехали играть в железку?..

Беллами включил фонарик. Харкот, ничего не понимая, моргал глазами, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Черт возьми, а вы что тут делаете? Фенелла, этот тип… Ники… Он что, пытался тебя трахнуть?

Фенелла прыснула.

— Ну да! — ответила она. — Я пыталась отбиться от него шляпной булавкой, но без успеха. Он слишком хороший фехтовальщик.

— Господи!.. — Он икнул. — И что же было дальше?

Она вышла из машины, поправила шубку и небрежно бросила через плечо:

— Как что? Я уступила. А что еще я могла сделать? Я кричала, рыдала, звала вас на помощь. Но вы спали.

Беллами сунул обе руки в машину и выволок Марча на тротуар.

— Боже мой! — скулил Харкот. — Беллами, вы слышали, что сказала Фенелла? Она говорит, что вы изнасиловали ее, пока я… ик!, спал. Бог мой, я никогда не прощу себе этого!

Беллами ухватил Марча под руку и поволок его на встречу с Перцеллой.

Часы на камине показывали начало четвертого.

Миссис Перцелла, пергидрольная блондинка с массивными формами и блеклыми голубыми глазами, сидела за покрытым зеленым сукном столом и собирала карты. Тони — личность латиноамериканского происхождения с темными глазами и черной лоснящейся шевелюрой. Его функции в заведении Перцеллы были многообразны: и за хозяйством присматривал, и играл в паре с хозяйкой. Сейчас он вышел за виски с содовой. Фенелла Рок, заметив, как мисс Перцелла не без зависти рассматривает ее наряд и фигуру, встала и небрежным движением поправила выбившийся локон перед зеркалом возле камина.

Марч, осунувшийся, постаревший и почти трезвый, сидел в кресле в углу комнаты и дрожащими пальцами старался справиться с сигаретой.

Беллами, прохаживаясь по кабинету, рассматривал офорты на стенах; проходя мимо хозяйки, он подмигнул ей, и Перцелла, играя под юную девушку, прощебетала, обращаясь к Фенелле:

— Мне кажется, дамам самое время попудрить носики, миссис Рок. Давайте спустимся вниз, в гостиную. Там теплее, мы будем пить кофе и ждать наших мужчин… Пойдемте! Мне совершенно необходимо выпить чашечку кофе.

— Да, да, это хорошая мысль, миссис Перцелла, — поддержал хозяйку Беллами. — Ступайте вниз, а я кое о чем потолкую с Харкотом.

Он передвинул кресло туда, где сидел нахохлившийся Марч. Вошел Тони с виски, содовой и стаканами. Поставив все это на стол, он молча удалился следом за дамами.

Беллами подошел к столу, смешал две порции виски с содовой и, вернувшись к своему креслу, протянул один из стаканов Марчу.

Усевшись напротив него, Беллами окинул Марча внимательным взглядом и сказал:

— Это называется невезухой, Харкот. — Марч скорбно кивнул.

— Чертовское невезение, будь я проклят! Еще утром я радовался, как мальчишка, потому что в кармане у меня лежали две сотни — я их вчера выиграл в клубе Мотта. Две сотни — это уже кое-что. И вот я снова на мели! Так пролететь! Это просто ужас!

— Да, вы правы, — согласился Беллами. — Вам весь вечер не шла карта. Впрочем, Харкот, я могу одолжить вам немного денег. Двадцать фунтов вас устроят?

— Ники, клянусь Юпитером… вы мой спаситель! — с жаром заявил Харкот.

Беллами извлек из кармана две десятифунтовые купюры и протянул их Марчу. Некоторое время они молча пили виски. Молчание нарушил Марч.

— Ники, вы вроде бы хотели мне что-то сказать. — Лицо Беллами посерьезнело.

— Послушайте, Харкот, я никогда не любил сообщать друзьям плохие вести и совать нос в чужие дела. Однако сдается мне, что вы влипли в скверную историю. Похоже на то, что Айрис сдала вас.