Василий Ардаматский - Опасный маршрут. Повесть

«Победа» мчалась в город на предельной скорости. Но если бы она даже оторвалась от земли и полетела, Потапов не заметил бы этого.

…Автобаза Сельхозснаба. Диспетчер спит на узкой лавке, положив руку на телефон. Спросонья он долго не может понять, чего от него требуют.

- Ваши машины сегодня ночью работали? - повысив голос, точно говоря с глухим, в третий раз спрашивает у него Потапов.

- Ах, вон что! - понял наконец диспетчер. - Один Кисляков был в рейсе. В Савелово ездил. Вон его машина - у забора. Он ее чинит.

Потапов подошел к грузовику. Шофер сидел на подножке и удрученно смотрел на лежащий перед ним на газетном листе разобранный карбюратор.

- Что с карбюратором, товарищ Кисляков? - с деланой веселостью спросил Потапов, вглядываясь в землистое после бессонной ночи лицо шофера.

- Что, что! - досадливо сказал шофер, даже не посмотрев на спросившего. - Горючку дают - деготь, а потом спрашивают.

- Вы ездили в Савелово?

- Ну да, не в любимчиках числюсь - как в Савелово, так меня гонят.

- Ночью ехали через Черный бор?

Вот когда наконец шофер поднял глаза на Потапова:

- Ехал. А что?

- Вот что, товарищ Кисляков: я - из госбезопасности.

- Понимаю. Ваши меня еще на шоссе щупали. Только…

- Подождите, товарищ Кисляков… - Потапов сел рядом с ним на подножку грузовика. - Мы ловим опаснейшего преступника, врага нашей Родины. И у нас есть предположение, что он сегодня ночью в районе Черного бора воспользовался попутной машиной.

У шофера округлились глаза:

- Да что вы, ей-богу! Я вез вашего же человека, - не очень уверенно сказал он.

- Как - нашего. Кого?

- Что он мне документ, что ли, показывал? Приказал везти - я и вез.

- Хорошо, хорошо… - торопился Потапов. - Опишите, как выглядел этот человек?

Шофер начал рассказывать. Глаз у него оказался цепкий, и с каждой его фразой перед Потаповым все яснее возникал облик Окаемова.

- На этого похож? - Потапов показал шоферу фотографию.

- Он! Точная копия!

- Куда вы его отвезли?

- На Восточный вокзал. Прямо к подъезду доставил.

- Он пошел в здание вокзала?

- Еще при мне он подозвал носильщика и дал ему деньги купить билет.

- Куда?

- Не слышал. Я уже разворачивался.

- Что у него было с собой?

- Сверток. Видать, тяжелый и для него дорогой, - ни разу из рук не выпустил.

- Спасибо, товарищ Кисляков.

Отыскать на Восточном вокзале носильщика, который покупал Окаемову билет, было не так уж трудно. И вот Потапов уже знал, что билет был куплен в купированный вагон до города Борска, и что клиент отблагодарил носильщика не щедро, и что в руках у клиента был все тот же тяжелый сверток, который клиент нес сам.

- В управление, мигом! - крикнул Потапов, садясь в машину.

Шофер, уже давно привыкший к таким приказам, глянул на площадь и, вопреки всем правилам, пересек ее по прямой. Регулировщик уже поднес ко рту свисток, но увидел номер машины и поскорее перекрыл въезд на площадь.

Без двадцати два Потапов доложил обо всем полковнику Астангову.

- Почему в Борск? Почему в Борск? - нетерпеливо, точно подгоняя собственные мысли, повторял полковник. - Так… Поезд еще в пути. В Борске он будет через час сорок минут. Сейчас же свяжитесь с Борском, сообщите его приметы, пусть тщательно проверят весь поезд. Вокзал оцепить.

- Может, мне вылететь туда самолетом? Я еще успею.

- Не надо. Я не очень верю, что он доедет до Борска.

Позвонив по селектору в Борск и на все промежуточные станции, Потапов зашел в свой кабинет и устало присел за стол.

В открытые окна влетал шум улицы. Вот пролетел звучный сигнал пионерского горна. «Пионеры едут в лагеря». Потапов ясно представил себе мчащиеся по улице грузовики с веселой детворой и на передней машине - горнист с сияющей на солнце трубой. Он и сам когда-то ехал вот так же и по этой же улице и тоже трубил в горн, и милиционер на перекрестке, смеясь, отдавал ему честь. Неужели в его жизни действительно было это беспечное время? А сейчас… Сейчас где-то неподалеку находится неизвестный ему человек, о котором он знает только одно - он враг. Враг его личный, враг всей его жизни, враг всего, что входит в святое слово «Родина». И тотчас будто дикий вихрь взметнул все пережитое им за последние сутки: перед глазами Потапова беспорядочно замелькали люди, пейзажи, белое лицо Гончарова…

Трижды тяжело нести горе одному, когда не только близким своим о горе том не расскажешь, когда даже полковнику не скажешь, что ты сейчас переживаешь. А Лена словно почуяла неладное. Полчаса назад Потапов позвонил ей, чтобы не ждала его ужинать.

- Хорошо, - ответила она спокойно и, помолчав, спросила: - У тебя неприятности?

- Никаких. Просто очень сложное дело.

- Не расстраивайся, Николай. Ты же знаешь себя. И я тебя знаю. И твои товарищи знают. Ну а неприятностей не бывает только у тех, кто ничего не делает.

- Да откуда ты взяла? Заладила - «неприятности, неприятности»! - Потапов не смог скрыть раздражения.

- Ладно, ладно! - засмеялась Лена. - Неприятностей нет. А ночевать ты придешь?

- Не знаю.

На том разговор и кончился…

Скрипнула дверь, и в кабинет вошел полковник Астангов. Он сел на диван и, будто продолжая прерванный разговор, сказал:

- …И мы, Потапов, держим сейчас очень серьезный экзамен. Может, самый серьезный за последние годы. И дело у нас идет совсем не так, как в книжках и фильмах на эту тему. Пока поединок происходит с явным преимуществом на стороне врага. И это, несмотря на то, что мы его довольно быстро нащупали. Он совершил немало тактических ошибок, но и мы в долгу перед ним не остались. Вот Гончаров… Непростительная ошибка!..

- Но, может быть, у Гончарова не было возможности связаться с другими людьми, и он вынужден был пойти за ним один?

- Я допускаю это, Потапов, хотя думаю, что произошло другое… Но мы с вами для размышления имеем простой факт - убит Гончаров, а он жив и сумел снова уйти.

Полковник Астангов встал, подошел к Потапову и положил руку на его плечо:

- Я знаю, Потапов, он был вашим другом. Я сам любил его… - Полковник резко отвернулся и прошел к столу. - Садитесь-ка. Давайте еще раз просмотрим ход операции. - Положив перед собой лист бумаги, полковник взял карандаш. - Что у нас появилось нового? Мы нашли остатки его базы. Это заслуга Гончарова. Рацию он, конечно, забрал… - Полковник взял телефонную трубку и назвал номер: - Веселов? Астангов говорит. Предупредите контрольный радиопункт - сейчас в эфире должен появиться новый позывной. Понимаете? Наблюдение вести круглые сутки. Докладывать мне немедленно… Дальше, Потапов. Мы имеем наконец несколько клочков бумаги с записью его шифра. - Полковник стукнул ладонью по подлокотнику кресла: - Видите, какой он хитрый тип? Идя на столкновение с Гончаровым, он предусмотрел буквально все, успел даже уничтожить шифр. Если наши шифровальщики по этим клочкам прочтут хоть что-нибудь, им надо при жизни памятник поставить! Да… А в Борск я не верю! Не верю, и всё. Он же чувствует нас за своей спиной? Чувствует, сволочь! И понимает, что ему надо торопиться. А для этого ему нельзя уезжать от объекта так далеко. Нельзя! Вот же где логика его поведения… На всякий случай сделаем. Потапов, следующее: за сегодняшний вечер и ночь проверим в городе все вокзалы, гостиницы, бульвары, рестораны, пивнушки - словом, все места, где он может приютиться на ночь или хотя бы на часть ночи, чтобы не болтаться по улицам. Он, мерзавец, не спит, и мы с вами спать тоже не имеем права!