Борис Соколов - Абхазская повесть. (Художник С. Бродский)

«Почтовым ящиком» между Зубовичем, Гуммой и мною являлся директор ресторана нижней гостиницы Нового Афона Сироженко. Нам удалось завербовать его, узнав о том, что он кубанский кулак и после попытки поджечь колхозный хлеб бежал в Абхазию. Угрожая выдать его властям, нам удалось вовлечь его в нашу организацию. Нашим агентом являлся и заведующий магазином сельпо в Михайловне Барабадзе, который был завербован инженером Жирухиным, сообщившим мне о том, что в магазине крупная недостача. Через Жирухина я передал ему недостающую сумму и, несмотря на требование партийных и общественных организаций, оставил его на работе в Михайловке».

(Т. II, л. д. 249, 250, 251,. 252),

Опрошенный по поводу своей антисоветской деятельности обвиняемый Гумба подтвердил, что действительно он не был согласен с политикой партии в вопросах коллективизации и это привело его к участию в антисоветской деятельности.

(Т. II, л. д. 268, 269).

И дальше показал:

«Мне было известно из их слов (Исмета Кади-Заде и Зубовича), что они на территории Абхазии являются руководителями контрреволюционной, антисоветской организации, действующей по указанию английской разведывательной службы…».

(Т. II, л. д. 271).

«За свою работу по подготовке вооруженного восстания, в общей сложности за два года, я получил около восьми тысяч рублей, но подготовка и вербовка людей проходили с большими трудностями, потому что возврат к старому не находил сторонников и приходилось пользоваться услугами уголовных элементов - фамилии я уже называл…».

(Т .I, л. д. 272, 273).

И еще:

«В случае успеха мне был обещан в новом правительстве пост министра…».

(Т. II, л. д. 275).

Обвиняемый Уридия показал:

«Выполняя поручения Кади-Заде, мне приходилось неоднократно встречаться с обвиняемым Гумба и дважды передавать ему деньги…».

(Т. I, л. д. 180, 181).

Допрошенный шведский подданный Свенсон, работавший в английской фирме «Индо-Европейский телеграф» в качестве линейного надсмотрщика, заявил: «При найме иностранных специалистов фирмой обязательным условием ставилось полное и безоговорочное сотрудничество со специальной службой «Интеллидженс Сервис» и выполнение ее указаний. Так как кабель фирмы проходил по территории ряда европейских, балканских и азиатских стран, сотрудники фирмы имели огромные возможности для вербовки неустойчивых элементов для шпионажа, а в некоторых случаях и для диверсий, не говоря уже о возможностях передачи любых сведений. Не являясь сотрудником «Интеллидженс Сервис», я вынужден был выполнять ряд поручений этой службы, и в частности по связи… Из числа представленных мне во время следствия лиц я опознаю гражданина Майсурадзе, которого знал по имени Датико. С ним. я встречался несколько раз, о чем уже говорил… В последний раз я с ним разговаривал по телефону несколько дней назад и должен был при его приезде в Адлер укрыть его в служебном помещении пункта, а позже помочь в переходе государственной границы».

(Т. II, л. д. 21,22, 23, 24).

В показаниях от 23 октября обвиняемый Свенсон добавил, что он «неоднократно получал от Майсурадзе пакеты, содержимое которых ему было неизвестно», для передачи в Лондон. Несколько раз он вручал ему деньги, получаемые им для этого из Англии.

Говоря о вызовах подводных лодок, Свенсон подтвердил показания обвиняемого Исмет Кади-Заде…

(Т. II, л. д. 72, 73, 74, 75).

На вопрос, знал ли он Кребса, обвиняемый Свенсон показал, что знал его как представителя лондонской фирмы, снабженного самыми широкими полномочиями… Встречался с ним неоднократно и выполнял все его распоряжения…

(Т. II, л. д. 118, 119, 120, 121, 122, 123).

Обвиняемый Гринбаум, служащий, сознался, что вступил в организацию, соблазненный тем, что ему хорошо платили, но все его обязанности заключались в том, что он предоставлял по указанию Уридия свою отдельную квартиру для приезжавших из Москвы и Тифлиса. Он также подтвердил, что действительно в его квартире имели место .несколько встреч Уридия с неизвестным. В предъявленной ему среди других фотокарточек фотографии Таркила он опознал человека, встречавшегося с Уридия.

(Т. И, л. д. 139, 140, 141).

2. Диверсии и террор

Наряду с выполнением заданий иностранной разведки по шпионажу обвиняемые по требованиям представителей этой разведывательной службы, в частности Пирса и Кребса, совершили ряд диверсий и террористических актов, что подтверждается как обстоятельствами дела, так и показаниями самих обвиняемых. Так, обвиняемый Исмет Кади-Заде в своих показаниях говорит:

«При встречах со мной и в получаемых мной инструкциях Кребс все время требовал усиления диверсионной и террористической деятельности, в каждом отдельном случае указывая, где и что именно нужно сделать…

Так дважды были совершены диверсии в Ткварчелах, на строительстве угольных разработок, в которых принимали участие Уридия и Шелегия. Их действия прикрывала группа Эмухвари. При отходе, после совершения последнего взрыва, в перестрелке с сотрудниками ГПУ были убиты уполномоченный ГПУ Миминошвили и милиционер Тарба, а также ранено несколько местных жителей, принимавших участие впреследовании бандитов.

Убийство сотрудника районного отдела милиции Зарандия и ранение сотрудника ГПУ Дробышева было совершено группой Эмухвари. Накануне дня выезда в селение Мерхеулы сотрудника ГПУ Абхазии Дробышева и работника милиции Зарандия пробравшийся в ГПУ Таркил сообщил об этом Уридия, который с ведома Исмет Кади-Заде организовал засаду в доме члена контрреволюционной организации Минасяна. Для того чтобы заманить Дробышева и Зарандия к ним, был подослан участник организации Христо Акопян. Бандой же Эмухвари при содействии обвиняемого Гумба был произведен поджог совхоза «Чернореченский» и взрыв в Юшпарском ущелье, в результате которого произошел обвал дороги, задержавший работы по Бзыбстрою. Нами неоднократно предпринимались попытки произвести диверсии на строительстве Сухумской ГЭС, но благодаря бдительности рабочих и охраны результатов не было. Последняя попытка Жирухина окончилась его арестом».

(Т. II, л. д. 298, 299, 300, 301).

Допрошенный 18 октября 1931 г. обвиняемый Уридия, уличенный показаниями других обвиняемых, свидетелей и обстоятельствами дела, показал:

«Я не принимал участия в диверсиях… Но имели место случаи, когда я выполнял задания Кади-Заде, совместно с Эмухвари совершал убийства». На вопрос, кто совершил убийство Русановой, показал, что хотя он и принимал в этом участие, но стрелял и затем добил Русанову Майсурадзе. Говоря о причинах этого убийства, объяснил, что оно было совершено по приказу Кребса, боявшегося разоблачения, так как Шелегия пытался завербовать ее, но это ему не удалось».