Пит Эрли - Признания шпиона

Некоторые из коллег Рика, в особенности люди с серьёзными религиозными убеждениями, начали выходить из числа участников программы Оперативного директората, рассказывал Эймс. "Они просто не могли смириться с двуличным характером этой работы, а также широко распространённым, я имею в виду действительно широко распространённым, пьянством". На Ферме Рик пил много, зачастую вместе с инструкторами. Это было вполне совместимо с его представлением о ЦРУ.

Одно из главных мест в учебной программе отводилось практическим упражнениям, игре с распределением ролей. Студентам говорили, предположим, что в результате катастрофических политических событий США распались на различные страны. Последней цитаделью демократии осталась "республика Вирджиния". Северо-восточные штаты оказались под контролем коммунистов. Юг представлял собой новую конфедерацию. Существовали также "народная республика Западной Вирджинии" и в такой же мере "красная" "независимая республика Техас". Калифорния оказалась под контролем анархистов. Рика и его коллег разделили на команды и дали задания. Одной группе было поручено выяснить, имеется ли у конфедерации ядерное оружие, другой — завербовать агента. Все эти практические занятия проходили в соседнем городке Уильямсбург.

В 1968 году, в конце своего обучения, Рик попросил о назначении на постоянную работу в отдел Дальнего востока, в то время горячую точку: шла война во Вьетнаме. Он сносно говорил по-китайски, который изучал в колледже, но его собеседование с чиновниками отдела Дальнего востока прошло неудачно, и пришлось прибегнуть ко второму из намеченных им вариантов — отделу советского блока, позднее переименованному в отдел Советского Союза и стран восточной Европы (СВЕ). Он работал в отделе СВЕ в Лэнгли в течение четырёх месяцев и затем получил первое секретное задание. Его направили в Анкару, с тем чтобы выяснить, может ли он применить на практике то, чему его учили на Ферме. Его работа заключалась в вербовках; цель — Советы. Рик был в восторге. Наконец-то он станет шпионом ЦРУ!

Была только одна заминка. Он и Нэнси Сегебарт встречались уже в течение некоторого времени, и Рик знал, что если он не попросит ее выйти за него замуж до отъезда в Турцию, то, вероятнее всего, потеряет Нэнси. Она работала аналитиком в Информационно-аналитическом директорате ЦРУ.

— "Был ли я безумно влюблён в Нэн? Нет. Был ли я привязан к ней? Да. Можно сказать, что она мне очень нравилась? Да. И конечно же, была физическая притягательность. Да, это все было, — говорил позднее Эймс. — Но страсть? Нет, ни в начале, ни потом, и, я думаю, то же самое испытывала она. Скорее, мы питали друг к другу большую нежность. Я помню, что мы не занимались сексом до тех пор, пока не поженились, хотя ей исполнилось 25 лег, а мне на год больше. Никто из нас не выражал особого желания в этом отношении, что должно было послужить для меня своего рода предостережением. Но мы хорошо чувствовали себя вместе, у нас никогда не было серьёзных споров. В интеллектуальном плане мы отлично подходили друг к другу, оба чувствовали, что пришло время завести семью, и этого было достаточно". Однако ЦРУ имело вакансию в Турции для Рика, но не дм Нэн. Если они поженятся, ей придётся подать в отставку. Когда они будут в Анкаре, ЦРУ может вновь нанять Нэн, но в качестве "сотрудника по контракту", и в этом случае она теряет свой трудовой стаж и другие преимущества. "мы часами обсуждали эту проблему, и наконец Нэн согласилась бросить свою работу".

Их бракосочетание состоялось 24 мая 1969 г. "Оглядываясь назад, я думаю, что чувствовал себя в какой-то мере обязанным жениться. Я всегда считал, что это неизбежно должно произойти, и я думаю, что проблемы моих родителей и сестры Алисон усиливают мою потребность в семейной стабильности, восстановлении веры в семейную систему. Я твёрдо уверен, что тогда хотел, чтобы родители видели: у меня все идёт как надо и гордились мной. Я в конце концов закончил колледж и поступил на работу в ЦРУ, а следующий логический шаг — остепениться, женившись".

В семейных разговорах Рик называл свою невесту Нэн, в отличие от сестры Нэнси. Семья Нэн любила проводить отпуск в Аутер Бэнкс, в Северной Каролине, поэтому она предложила провести их медовый месяц вблизи курортного городка Дак. Однажды утром, когда они прогуливались вдоль берега, Рик заметил мальчика, барахтавшегося в волнах. Рик быстро поплыл и вытащил его на берег. Позднее, во второй половине дня, он увидел другого маленького пловца, которого волны во время отлива относили в океан.

Он помог и ему. Спустя значительное время, арестованный за то, что был "кротом" КГБ, Рик много размышлял об этих двух мальчиках. Он чувствовал себя лучше, когда вспоминал, что спас им жизнь.

Говорит Рик Эймс

Вы знаете, актёры — это странное явление. Я всегда так думал о Рональде Рейгане, и я, замечая это в себе и в других людях, которых знал как актёров. Если вы играете роль, скажем, пилота и вошли в эту роль, каким-то удивительным образом вы считаете, что действительно стали им. Вы думаете, что знаете что-то конкретное, что-то специальное и настоящее из этой профессии. Конечно, вы не можете управлять самолётом, но внушаете себе, что вы — пилот. Я всегда думал, что Рональд Рейган игра роль президента, даже когда он был президентом. Он выполнял роль, которая была досконально продумана. Уяснив, что это за роль, он точно знал, что ему нужно делать. Это сделало роль президента лёгкой для него.

Вопрос к Эймсу:

— Чувствуете ли вы себя более спокойно, играя роль, нежели оставаясь самим собой?

Роль или собственно я, так? На ум приходят многие ответы. Разве все мы не играем роли в жизни? возможно, вопрос правильнее сформулировать так: кто даёт нам эти роли и почему мы принимаем их?

В чем различие между тем, чтобы играть роль и быть самим собой? Разве тот факт, что вы выбрали для себя некую роль, не говорит в какой-то мере о том, кто вы есть на самом деле? Например, Рейган как президент.

Иными словами, вы спрашиваете меня, играю ли я роль прямо сейчас? Не разглагольствую ли я для того, чтобы создать иллюзию у вас и ваших читателей и скрыть моё подлинное я? Не пытаюсь ли манипулировать вами с тем чтобы в книге был создан такой образ, который я придумываю, пока мы говорим? Знаю ли я наверняка, каковы мои собственные чувства? Играю ли я роль, которую воспринял или эта роль и есть подлинный я?

На любой из этих вопросов мне трудно ответить, поскольку часто я чувствую себя как личность искусственным, словно меня каким-то образом вынуждают играть определённую роль или я невольно втягиваюсь в игру тех ролей, которые отличны от того, что я в действительности собой представляю. Иногда это происходит потому, что мне не нравится или я не хочу делать то, что я делаю, иногда — потому что чувствую, что почему-то, по каким-то не совсем понятным и трудно объяснимым словами и действиями причинам то, что я делаю и как живу, это не то, что я есть на самом деле, кем я себя ощущаю или кем хотел бы стать. Но, честно говоря, не знаю, больше ли во мне этого, чем в других людях.