Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна

— Вот так горничная!

— Мощная охрана. Она не положит здесь куска мыла или рулона туалетной бумаги, если не будет уверена, что их прислали из Лэнгли.

Знаешь, она служащий десятой категории, и некоторые из этих клоунов даже дают ей на чай.

— А может, им нужны официанты?

— Здорово! Наш ученый, профессор Уэбб — и вдруг официант!

— Кем только не приходилось бывать Джейсону Борну... Конклин сделал паузу, потом заговорил серьезно:

— Давай-ка присядем, — сказал он, хромая к креслу. — У тебя был тяжелый день, а сейчас еще около полудня. Поэтому, если хочешь выпить, там, за коричневыми дверцами, в баре всего полно... Это рядом с окном. И не смотри на меня так: о том, что они именно такого цвета, мне сказала эта чернокожая Брунгильда.

Уэбб расхохотался — это был искренний смех, который он не мог сдержать, глядя на своего друга.

— И тебя это ничуть не беспокоит, Алекс?

— Черт подери, конечно нет. Разве ты прятал от меня спиртное, когда я навещал тебя и Мари?

— Тогда не было таких нагрузок...

— Нагрузки — это чепуха, — перебил его Конклин. — Я завязал, потому что альтернатива была вполне определенной. Давай, выпей, Дэвид. Нам надо поговорить, и я хочу, чтобы ты успокоился. Я по глазам вижу, что ты на взводе.

— Да, ты мне говорил когда-то, что можешь читать по глазам, — сказал Уэбб, открывая дверцы бара и доставая бутылку. — Ты и теперь так же ясно видишь, верно?

— Я говорил тебе, что можно понять то, что скрывается во взгляде, и советовал никогда не доверять первому впечатлению... Ладно. Как Мари и дети? Полагаю, все нормально?

— Я прорабатывал план полета вместе с летчиком и понял, что все в порядке, когда он в конце концов сказал мне, чтобы я или убирался, или вел самолет сам. — Уэбб наполнил стакан и подошел к стулу напротив кресла, в котором расположился разведчик. — Так с чего начнем, Алекс? — спросил он, присаживаясь.

— С того, на чем мы остановились прошлой ночью. С тех пор ничего не изменилось, только вот Мо отказывается бросить своих пациентов. Сегодня утром его отвезли под охраной на работу, а его квартира теперь защищена надежнее, чем Форт-Нокс. Сюда его привезут сегодня днем, четырежды меняя в пути машины, разумеется, в подземных гаражах.

— Итак, теперь это делается в открытую? Никаких пряток?

— Какой смысл конспирироваться? Мы попали в ловушку у Смитсоновского института, и наши люди там засветились.

— Именно на этом мы можем сыграть, ведь так? Нам поможет неожиданность — говорят, дублеры тех, кто непосредственно охраняет объект, делают ошибки.

— Дэвид, сработать может неожиданность, но не глупость. — Конклин тут же замотал головой. — Беру свои слова назад: Борн способен и глупость превратить в нечто толковое, но только не с официально назначенной командой для наблюдения. С ними слишком много сложностей.

— Не понимаю.

— Главная забота этих отличных парней — охранять жизнь порученного им человека, возможно, даже спасти его. Кроме того, они обязаны постоянно координировать свои действия друг с другом и составлять отчеты. Они — служащие, а не одиночки, которые свою жизнь ни в грош не ставят и которые в случае промаха сразу чувствуют на своем горле лезвие ножа убийцы.

— Звучит мелодраматично, — тихо заметил Уэбб, откинувшись на спинку стула и пригубив из стакана. — Но ведь и мне приходилось работать в таких условиях, верно?

— Это было больше созданным тобой образом, чем реальностью, но люди, которых ты использовал, считали это правдой.

— Значит, я вновь найду этих людей и вновь прибегну к их помощи. — Дэвид стремительно подался вперед, держа стакан обеими руками. — Он вынуждает меня выйти на свет, Алекс! Шакал требует, чтобы я раскрыл карты, и я обязан принять вызов.

— Заткнись, — раздраженно перебил его Конклин. — Теперь ты разыгрываешь мелодраму, изображаешь из себя героя второразрядного вестерна. Стоит тебе только показаться — Мари станет вдовой, а дети — безотцовщиной. Такова жизнь, Дэвид.

— Ты ошибаешься. — Уэбб покачал головой, глядя на свой стакан. — Он охотится за мной, значит, я обязан начать охоту за ним. Он хочет выманить меня из укрытия, значит, я обязан опередить его... Только так. Нет другого способа навсегда вычеркнуть его из нашей жизни. В конечном счете Карлос идет против Борна. Мы вернулись к тому, что уже было тринадцать лет назад. «Альфа, Браво, Каин, Дельта... Каин вместо Карлоса, а Дельта вместо Каина».

— Это ваш идиотский парижский пароль тринадцатилетней давности! — резко перебил его Алекс. — Дельта из «Медузы» бросил вызов Шакалу, находясь в зените своей мощи. Но сейчас мы не в Париже, и прошло целых тринадцать лет!

— А еще через пять лет пройдет восемнадцать, еще пять — и будет двадцать три. Что ты, черт подери, от меня хочешь? Чтобы призрак этого сукина сына все время витал над Мари и детьми? Трястись, когда жена и дети выходят из дома? Провести в постоянном страхе остаток жизни?.. Ну уж нет, заткнись, оперативник! Ты все прекрасно понимаешь. Аналитики могут разработать с десяток разных планов. Мы же воспользуемся кое-какими деталями не более чем из шести и еще будем благодарны, когда окажемся в самой гуще событий. Тут мы сами решаем, что делать... Кроме того, у меня есть преимущество: на моей стороне — ты.

Конклин заморгал, сглотнул, после чего пробормотал:

— Ты растрогал меня, Дэвид. Даже слишком. Я лучше себя чувствую, если действую сам по себе и нахожусь за тысячи миль от Вашингтона. Здесь мне всегда несколько душновато.

— Этого не было, когда ты провожал меня на рейс до Гонконга. Тогда ты был способен решить уравнение, поменяв местами его части.

— Тогда было легче — всего лишь обычная операция. Грязная вашингтонская стряпня, от которой несло, как от тухлого палтуса; запах был такой, что я нос воротил. Сейчас все по-другому: мы имеем дело с Карлосом.

— Я к этому и веду, Алекс. Это — Карлос, а не какой-то голос в телефонной трубке, который неизвестен ни тебе, ни мне. Мы будем работать с определенной величиной, с человеком предсказуемым...

— Предсказуемым? — перебил его Конклин, нахмурившись. — Каким же образом?

— Он охотник и пойдет по запаху...

— Да! Сначала он обнюхает все своим чувствительным носом, а потом будет рассматривать следы в микроскоп.

— Следовательно, мы должны действовать без обмана, так ведь?

— Что ты задумал?

— В Евангелии от Святого Алекса говорится: для того чтобы заманить кого-то в ловушку, надо воспользоваться правдой — и в большом количестве, даже если это опасно.

— В той главе и стихе говорилось и о микроскопе, которым пользуется объект. По-моему, я только что упоминал его. Так все же какая здесь связь?

— "Медуза", — тихо произнес Уэбб. — Я хочу воспользоваться «Медузой».