Роберт Ладлэм - Круг Матарезе

- Номер шестьсот двадцать шестой за вами, - сообщил администратор, как только Брэй представился по телефону. - Можете сразу подняться туда на лифте. Все к вашим услугам, регистрационный бланк заполните в номере.

Все складывалось удачно, и оставалось решить лишь один вопрос. Вернуться в прежнюю гостиницу за вещами он не мог, и вся его одежда и мелочи оставались там. Ему предстояло обзавестись новым гардеробом, включая пальто, шляпу и все необходимое. Бумаги и документы были у него с собой в портфеле. Но о чем приходилось сожалеть, так это о множестве самых разных инструментов и приспособлений, нужных для работы. Разумеется, он постарается приобрести и эти предметы, а там жизнь покажется веселей. И он направился назад в "Харродс". На покупки ушло около часа, что было прекрасно: по крайней мере, все это время он не думал о том, что же произошло в Париже.

Около полуночи Брэй вышел из номера, спустился на служебном лифте в фойе и вышел через запасной выход на улицу. Спустя минуту он уже сидел в такси, водителю было ведено доставить пассажира к мосту Ватерлоо. Откинувшись на заднем сиденье с сигаретой в зубах, Скофилд размышлял о том, как воспринял Талейников перемену места встречи, как отреагировал за недостаточностью объяснений на внезапное и нелогичное решение Брэя сменить гостиницу. Да, он ничего еще не знает, разумеется, и новая тактика может насторожить его. Но вроде бы не должна, если он доверяет Скофилду. Сказал же ему Талейников в одном из разговоров по телефону: "Я тебе не враг!" Ну уж не друг, это точно. А еще точнее было бы сказать: "Не я твой враг!" Враг - это Матарезе. И вот она, абсурдность жизни: благодаря Матарезе он нашел Антонию Граве, обрел любовь.

Что же произошло?

Он постарался не думать об этом. Так или иначе, он вот-вот все узнает.

Они подъехали к мосту Ватерлоо. Скофилд расплатился, злясь на самого себя: его руки дрожали. Выйдя на набережную, он остановился у высокого каменного парапета Темзы, наблюдая за огромной баржей "Каледония". Постояв некоторое время, он направился в сторону отеля "Савой", избрав аллейку для прогулок. Он шел не спеша, вглядываясь в одинокие фигуры прохожих. Но таковых было мало. Люди все больше шли парами, по трое, а то и небольшими группками. Они гуляли, несмотря на поздний час. С аллейки Скофилд свернул в сквер, продолжая искать глазами русского. Его нигде не было видно. Может, на машине подъедет, подумал он, начиная волноваться. Было без пяти час. Что я дергаюсь, подумал Брэй, ведь русский сказал, что может появиться и к трем утра. Однако мысли о Париже, о Тони не давали ему покоя.

Вспыхнула чья-то зажигалка, пламя держалось секунду, затем погасло, но тут же вспыхнуло вновь, словно кто-то собирался прикурить еще одну сигарету или не сумел зажечь первую. Всполох пламени Брэй засек боковым зрением, теперь же взглянул в направлении огонька, развернувшись и не скрывая любопытства. У решетчатых ворот пирса, закрытых на цепь, рядом со входом на стоянку туристических судов Скофилд увидел Талейникова и едва удержался, чтобы не побежать. Он шел за ним, пока не догнал, и убедился в отсутствии слежки. Талейников, несомненно, видел его, но тоже соблюдал осторожность, да еще прикрылся провожатой - неизвестной блондинкой. Пора бы от нее избавиться, подумал Брэй, и жестом дал понять Талейникову, пусть, мол, убирается. Но русский продолжал одной рукой обнимать женщину за талию. Что делает этот русский? Нашел время для развлечений с проститутками!

Проститутки? Проститутка, сопровождающая курьера... О Бог мой!

От возбуждения Скофилд чуть не угодил под проезжавшую машину. Всем его вниманием теперь завладела женщина, что шла рядом с Талейниковым. И внезапно он понял, а поняв, сразу узнал: выкрашенная в блондинку Антония неуверенной походкой шла рядом с русским, почти повиснув на нем.

Талейников обнимал ее на самом деле просто для того, чтобы девушка держалась на ногах.

Антония была скорее мертвой, чем живой.

- У нее было сильное отравление, - сообщил Талейников сразу же.

- Какого черта ты притащил ее в Лондон? - раздраженно спросил Брэй. - В Париже сотни мест, а по всей Франции еще больше, где она была бы в безопасности! Ты знаешь это не хуже меня!

- Если бы я был уверен в полной безопасности этих мест, то уж наверное оставил бы ее там, - холодно возразил Василий. - Не думай, что я не учел всего.

Тут только Брэй понял, в чем дело, и сразу осекся, потому что чуть не задохнулся от приступа эмоций. Его захлестнула бесконечная благодарность. Значит, с ней что-то случилось, и она доставила массу хлопот. Талейников легко мог убить ее, но разумеется, теперь совсем по иным причинам, чем другую женщину тогда, в Восточном Берлине.

- Ей нужен врач?

- Я думаю, что прямой необходимости нет. Время должно сделать свое дело.

- Чем ее отравили?

- Скополамин, по-моему.

- Когда это случилось?

- Вчера рано утром.

- Вчера?.. То есть восемнадцать часов назад? - Но времени для объяснений уже не было. - У тебя машина?

- Нет.

- Тогда надо поймать такси.

По лицу Скофилда можно было видеть, что он ищет слова благодарности, но он промолчал.

- Нам нужно многое обсудить, давай поспешим. - Талейников покрепче подхватил Антонию, и все трое двинулись в поисках такси.

Антония наконец заснула, и мужчины чуть успокоились: сон поможет ей восстановить силы. До того, как удалось ее уложить, она выдала несколько приступов истерики, впадая в невероятное возбуждение, почти агрессию, а затем стихая. Слезы душили ее, да она и не сдерживала их.

- Так что же все-таки произошло? - спросил Брэй, усевшись наконец в кресле и налив себе виски.

- Утром, я имею в виду вчера утром, - начал Талейников, - они сказали, что ты погиб.

- Ну и какая здесь связь?

- Именно благодаря этому мне удалось заполучить ее назад. - Он оторвал взгляд от своих рук и взглянул на Скофилда. - Ведь мало есть такого, чего бы я не знал про человека по прозвищу Медведица Агата.

- Не понимаю.

- Короче говоря, я по телефону выдал им себя за тебя. При этом мне пришлось ответить на ряд контрольных вопросов, чтобы они могли убедиться, что с ними говорит тот, кто им нужен. Вопросы оказались не очень сложными, я сумел соответствовать. В итоге я предложил им себя - то есть тебя - вместо девушки, и они согласились.

- Начни, пожалуйста, сначала.

- Мне кажется, я понял, в чем дело. Матарезе, или, скорее всего, какая-то часть из них, хотят заполучить тебя живым. Вот почему кое-кому в пределах организации было сообщено, что тебя уже нет, и охота продолжается только за русским. Мне кажется, я понял это. - Талейников отпил глоток.

- Но что конкретно случилось с Антонией?

- Они выследили ее. Не спрашивай меня как, я не знаю. Возможно, все началось еще в Риме или даже в Хельсинки, я не могу утверждать.