Роберт Ладлэм - Возвращение Матарезе

– Естественно, ждали, и даже одного подозрения достаточно, чтобы полиция перекрыла все пути, которые могли бы вести к преступлению.

– Так поступают в случае преднамеренного убийства. А было ли оно в данном случае преднамеренным?

– Что ты хочешь сказать, Фрэнк? – спросила Тони.

– Да это я так просто. К тому времени как полиция и санитары закончили работы на месте «происшествия», от содержимого кабинетов обоих погибших остались одни воспоминания.

– «Приблизительно через час», – повторил слова Шилдса Скофилд. – Ты прав. Руководство «Атлантик краун» ни за что не смогло бы узнать о случившемся так быстро.

– С годами твой мозг стал работать не так резво, Брэндон. Разумеется, нам известно, как оно все узнало.

– О да, известно, не так ли? В таком случае мы должны узнать, куда было переправлено имущество!

– И кто отдал приказ, – добавила Антония, – и кто вышел на тех, кто этот приказ исполнил.

– Три замечательных вопроса, – согласился Шилдс. – Мы немедленно приступаем к поискам ответов на них.

– Это будет весьма любопытно, – пробурчал Скофилд, все еще злясь.

Сэр Джеффри Уэйтерс, кавалер ордена Британской империи, изучал информацию, полученную по защищенной линии связи из Шотландии от американского летчика Лютера Консидайна. Следом должно было поступить сообщение по закрытому факсу, чтобы исключить любые разночтения, но глава МИ-5 решил не ждать.

Сказать, что два поместья в Бахрейне имеют запутанную историю смены владельцев, было бы большим преуменьшением. Добытые Консидайном данные были фамилиями поверенных и названиями различных международных компаний и конгломератов; не был назван ни один конкретный человек, которому принадлежали бы эти виллы. Даже готовые помочь ближневосточные адвокаты не смогли разобраться в этом хитросплетении. Договоры о продаже пересылались по электронной почте, таким же путем возвращался ответ, подтверждения оплаты отправлялись инкогнито из таких разных мест, как Мадрид, Лондон, Лиссабон и Бонн. Деньги попадали к продавцу, и никто не задавал никаких вопросов.

Однако было во всем этом одно из ряда вон выходящее исключение: бахрейнский адвокат, заключавший сделку, получил лишний миллион американских долларов сверх указанной стоимости. В распоряжение на перевод денег закрался один дополнительный нолик. Бахрейнский адвокат, памятуя о строгих законах своей страны, карающих мошенничество, прилежно доложил об ошибке властям, а также покупателю, которым оказалась никому не известная финансовая компания из Амстердама.

Амстердам.

Щуплый лысеющий мужчина, сидевший в центре обработки информации Центрального разведывательного управления, поднялся из-за стола и потер пальцами виски. Шатаясь, он подошел к соседнему столу.

– Слушай, Джексон, – обратился он к своему коллеге, – у меня опять страшно разболелась голова. Господи, я больше не в силах терпеть!

– Сходи в комнату отдыха, Бобби. Я переключу твою машину на себя и прикрою тебя. Знаешь, тебе надо бы обратиться к врачу.

– Да обращался. Он сказал, это следствие стресса.

– Так уходи отсюда. Ты сможешь найти себе место получше.

– Мне здесь нравится.

– Чушь какая! Ладно, иди. Я тебя прикрою.

Покинув центр, Бобби Линдстрем не пошел в комнату отдыха, а вместо этого направился к телефонам-автоматам, установленным вдоль стены. Вставив в щель одну за другой четыре четвертьдолларовых монетки, он набрал семь нулей. В трубке послышались гудки, после пятого Бобби набрал еще восемь нулей и стал ждать.

– Включается запись, – произнес металлический голос. – Говорите.

– Докладывает Орел. Расшифровал разговоры заместителя директора Шилдса. Цели находятся в Северной Каролине, в поселке Соколиное Гнездо. Передайте сообщение в Марсель. Конец связи.

Стояла ночь, непроницаемый мрак; свет луны терялся в густом тумане, затянувшем склоны гор. На дороге, поднимающейся к въездным воротам в Соколиное Гнездо, показалось яркое пятно, которое по мере приближения превратилось в сдвоенный свет фар. Наконец машина остановилась перед шлагбаумом, которым была перегорожена идущая через лес дорога. Только теперь стало видно, что это коричневый седан с двумя военными флажками над капотом. Флажки сообщали, что в машине находится генерал, генерал-лейтенант с двумя звездочками на погонах.

Из будки вышел часовой. Заглянув в салон, он увидел внутри четверых в форме: за рулем майор, рядом с ним генерал, и два капитана сзади.

– Генерал Лоренс Суинборн, приятель, – представился генерал, протягивая документы через водителя в открытое окно. – Вот разрешение от ЦРУ и Министерства обороны.

– Прошу прощения, сэр, – ответил сержант отряда «Гамма», – все необходимые документы должны поступать к нам не позднее чем за двенадцать часов до прибытия гостей. Ничем не могу вам помочь. Вы должны возвращаться назад. Можете развернуться вон в том «кармане».

– Жаль, сержант, – ответил генерал.

Чуть склонив голову влево, он кивнул. По этому сигналу капитан, сидевший слева сзади, поднял пистолет с глушителем и выстрелил часовому в лоб. Увидев, как его товарищ упал, второй часовой выбежал из будки, но был тотчас же сражен наповал двумя пулями, выпущенными тем же капитаном, которые также попали ему в лоб. Оба погибших не успели издать ни звука.

– Выходите, – приказал генерал. – Оттащите трупы в заросли и поднимите шлагбаум.

– Слушаюсь, сэр!

– Майор, погаси фары.

– Будет исполнено! «Лоренс» – красивое имя.

– Надеюсь, тебе не придется его запоминать.

В темноте поднялся стальной шлагбаум; капитаны вернулись в машину, и коричневый седан медленно тронулся вперед. В затянутом туманом мраке показался третий часовой, который изумился, увидев приближающуюся машину.

– Это еще что за чертовщина? – строго спросил он. – Вы кто такие?

– Комиссия из Пентагона, солдат, проверяем меры безопасности, – ответил генерал. – Надеюсь, флажки ты можешь рассмотреть.

– Я в такой темноте ни хрена не могу рассмотреть, но это не важно. В инструкции не сказано ни про какие проверки.

– Капрал, у нас есть все необходимые разрешения, мы въехали сюда, а я – генерал Лоренс Суинборн.

– Генерал или нет, сэр, но наша инструкция требует открывать огонь по всем транспортным средствам, о которых мы не были заранее предупреждены.

– Вероятно, солдат, ты сегодня пропустил мимо ушей то, что было на вечернем разводе. Так, а теперь выкладывай, где прячутся остальные? Я не хочу, чтобы меня останавливали через каждые тридцать шагов.