Ник Картер - Серия Киллмастер автора Сола Верника [ЛП]

«Откуда ты знаешь, что я чувствую?»

Теперь гнев был направлен против нее самой за то, что она была такой слабой и позволила мне обнаружить это.

«Потому что вы пришли сюда, чтобы повидаться со мной, тогда как вы могли бы так же легко позвонить. Из-за выражения твоего лица прямо сейчас. Потому что это то, что я не могу выразить словами или даже попытаться объяснить».

Я замолчал. Консуэла поднялась и взяла свой пляжный халат. Она надела его одним гибким движением. Я встал рядом с ней. Она посмотрела на меня.

«Пойдем», — сказал я, взяв ее за руку. Мы прошли по краю бассейна и по гравийной дорожке, поднялись по нескольким лестничным пролетам, ведущим на террасу и к лифтам, которые доставили нас в мою комнату.

Мы стояли близко друг к другу в полумраке и прохладе комнаты. Я задернул шторы, но свет все еще проникал.

Консуэла обняла меня и прижалась лицом к моему плечу, близко к моей шее. Я почувствовал мягкость ее щек и влажность ее губ, когда ее зубы нежно прикусили сухожилия моей шеи. Я прижал ее ближе ко мне, тяжелая полнота ее грудей мягко прижалась к моей груди, мои руки сжимали ее бедро.

Теперь, когда она решительно подняла лицо ко мне, я наклонился ей навстречу. Ее рот начал злобный, настойчивый, неустанный поиск моих губ и рта. Я снял с нее пляжное пальто, стянул ремни майо с ее плеч и стянул костюм до бедер. Ее грудь была невероятно мягкой — шелковистая кожа на моей голой груди.

«Ой, подожди», — сказала она, затаив дыхание. "Подожди." И она вышла из моих рук достаточно долго, чтобы стянуть костюм со своих бедер и выйти из него. Она бросила пригоршню сетки на стул и потянулась к поясу моих плавок. Я вышел из них, и мы двигались вместе так инстинктивно, как если бы мы совершали это действие столько раз до этого, что теперь это стало нашей второй натурой, и нам не нужно было думать, что делать дальше.

Мы перебрались на кровать. Я снова потянулся к ней и был с ней очень нежным и очень настойчивым, пока она не ожила в моих руках.

Однажды она сказала, задыхаясь: «Я не думала, что все будет так. Боже, как хорошо.

Она вздрогнула в моих руках. «О боже, это хорошо!» — воскликнула она, вдыхая мне в ухо свое теплое влажное дыхание. «Мне нравится то, что ты со мной делаешь! Не останавливайся! "

Ее кожа была тонкой и мягкой, гладкой от тонкого блеска пота, гладкой, как спелое женское тело, опухшее от волнения. Ее губы были теплыми и влажными, и влажно цеплялись за меня везде, где она меня целовала. Она двигалась медленно в ответ на мои поглаживания пальцами, пока не стала влажной и полной, и не могла удержаться от решительного поворота ко мне.

В конце концов, мы сошлись вместе в безумной порыве, ее руки обвились вокруг меня, ее ноги переплелись с моими, она прижималась ко мне так сильно, как могла, втягивая меня в себя руками, ее горло слегка пронзительно звуки, которые переросли в кошачье рычание, полное беспомощности.

В последний момент ее глаза открылись и посмотрели мне в лицо, всего в ладони от нее, и она вскрикнула отрывистым голосом: «Проклятое животное!» когда ее тело взорвалось о мое, ее бедра бились о меня с яростью, которую она не могла сдержать.

Позже мы лежали вместе, положив ее голову мне на плечо, каждый из нас курил сигарету,

«Это ничего не меняет», — сказала мне Консуэла. Ее глаза были устремлены в потолок. «Это было то, чем я хотел заниматься…»

«… Мы хотели это сделать», — поправил я ее.

«Хорошо, мы», — сказала она. «Но это не меняет ничего. Подумай об этом прямо сейчас».

"Я не думал, что это будет".

«Хотя это было хорошо», — сказала она, поворачиваясь ко мне и улыбаясь. «Мне нравится заниматься любовью при дневном свете».

"Это было очень хорошо."

«Господи, — сказала она, — как хорошо было снова иметь мужчину. Никто не волновался. Просто прямо, — я крепче обнял ее.

«Это безумие», — размышляла Консуэла. "Это не должно быть так хорошо с первого раза".

«Иногда бывает».

«Я думаю, с тобой всегда будет хорошо», — сказала Консуэла. «Только не стоит думать об этом, не так ли? Мы не знаем, повторится ли это когда-нибудь снова, не так ли? "

Она повернулась ко мне так, что легла на бок, положила одну ногу на мою и прижалась к моему телу.

«Послушай, — сказала она настойчивым шепотом, — будь осторожен, ладно? Обещай мне, что будешь осторожен.

«Я могу позаботиться о себе», — сказал я.

«Так все говорят, — сказала она. Ее пальцы коснулись шрамов на моей груди. "Вы не были так осторожны, когда получили это, не так ли?"

«Я буду осторожнее».

Консуэла отскочила от меня и легла на спину.

"Черт!" — сказала она хриплым зрелым голосом. «Быть ​​женщиной — черт возьми. Ты знаешь что это?"

Консуэла пошла домой одеваться. Она сказала, что вернется примерно через час, чтобы забрать меня на встречу позже. Я неторопливо принимал душ и брился, когда зазвонил телефон. Грубый голос не удосужился назвать себя.

«Сточелли хочет тебя видеть. Прямо сейчас. Он говорит, что это важно. Поднимайся сюда как можно быстрее.

Телефон замолк в моих руках.

Смуглое круглое лицо Сточелли было почти багровым от бессильной ярости.

«Посмотри на это», — проревел он мне. "Проклятье! Вы только посмотрите на это! Сукин сын получил это, несмотря ни на что.

Он ткнул толстым указательным пальцем в сверток, завернутый в коричневую бумагу с приклеенным к нему синим листом бумаги.

«Ты думаешь, это моя проклятая прачечная?» Сточелли кричал на меня своим хриплым голосом. «Возьми это. Давай, возьми!»

Я снял пакет с журнального столика. Оно было намного тяжелее, чем должно быть.

«Мы открыли его, — прорычал Сточелли. — Угадай, что внутри».

«Мне не нужно гадать».

«Ты прав», — яростно сказал он. «Пять килограммов лошади. Как тебе это?"

"Как он сюда попал?"

«Посыльный принес его. Он поднимается в лифте, поэтому мои мальчики останавливают его у входа. Он говорит им, что это белье, которое я отправил вчера, кладет его на стул и спускается обратно на лифте. Они даже дают ему чаевые. Эти тупые ублюдки! Проклятая посылка лежит там больше часа, прежде чем они подумают рассказать мне об этом. Как тебе это нравится?»

«Он был служащим отеля?»

Сточелли кивнул. «Да, он служащий. Мы привезли его сюда… Все, что он знает, он сидит на прилавке в будке парковщика и ждет доставки. На бланке для стирки написано мое имя и номер пентхауса, поэтому он поднимает это сюда».

Я спросил. — "Я не думаю, что он видел, кто это оставил?"

Сточелли покачал круглой, почти лысой головой. «Нет, это было просто так. Это мог поднять любой из служащих отеля, работающих в службе парковки. Он просто случайно увидел это первым и подумал, что принесет еще один пакет".