Николай Подраный - Волчья радуга. Бег на выживание

Вот она, возможность подсыпать снотворное. Итак, имитирую определенную несдержанность, прижимаюсь к спине женщины, заблокировав ее возле иллюминатора, дальше свою голову ей на правое плечо, чтобы не смогла повернуть голову вправо в сторону столика, левую руку на талию, для удержания, справа ей мешает столик, на котором стоят стаканы. Теперь якобы тоже пытаюсь что-то увидеть в окошке, а сам жарко дышу рядом с ее ухом. Есть нужная реакция, ишь, как подалась назад упругая и круглая задница, как круп у молодой кобылицы. Спина выгнулась, лопатки трутся о мою грудь, начинает млеть.

Сейчас ей не до трапа и моей правой руки, сейчас она чувствует тело прижавшегося самца. Так, теперь что-нибудь шептать на ухо или просто мычать от удовольствия, чтобы не дай бог, не услышала, как шуршит бумага пакетика в моей правой руке. Все, готово, снотворное в левом стакане. Благо, много налил виски, а она только успела пригубить его. Через секунду пустой пакет в кармане брюк. Кажется, почувствовала, что я рукой полез в карман, ну что же, не останавливаясь и не вынимая руки, через ткань нажму кистью на ее бедро. Пусть думает, что это все специально. Реакция положительная, последовала попытка развернуться. Нет, Мари, подожди еще немного, пусть снотворное растворится в виски.

– Давай выпьем и зашторим иллюминатор, – предложил я.

Спустя час Мари, чуть приоткрыв рот, спала, как убитая. Проснется она теперь не раньше, чем через 5-6 часов, когда корабль снова выйдет в море.

Одевшись и укрыв Мари одеялом, тихонько выскользнул из ее каюты. Нужно «засветиться» перед топтунами, пусть успокоятся. Надел пальто, вышел на палубу, ведущую к трапу, возле которого уже толпились пассажиры. Некоторые с дорожными чемоданами. Дождь кончился, и в разрывах между облаками уже виднелось голубое небо. Иногда в разрывах, как мощный прожектор, выглядывало зимнее солнце, поднимая настроение людей, уставших от дождя с мокрым снегом. Было холодно. «Профессор», подняв воротник, вертелся в общей толпе, стараясь даже не смотреть в мою сторону. Наверняка облегченно вздохнул, увидев меня, до этого исчезнувшего из их поля зрения. Голову даю на отсечение, что возле трапа ты был в числе первых, чтобы я бесконтрольно не покинул судно. Ну, мерзни, мерзни, а я пойду в ресторан пить кофе. Нет, еще постою, покурю. Я пойду тогда, когда ты дойдешь до средины трапа. Посмотрим твою реакцию на мой маневр. Ведь ты, наверняка, думаешь, что я сейчас пойду топтаться по лужам и мокрому снегу. Ну, вот, вахтенный снял контрольный шнур или, как моряки его называют, «конец», перед входом на трап, и пассажиры гуськом, как пингвины, по узкому ледяному карнизу засеменили на божью твердь. Среди них есть такие, что натерпелись страха во время шторма, поклялись сами себе, что лучше будут ходить пешком, чем станут кандидатами для завтрака касаток.

«Профессор» уже на трапе. Ему явно не хочется на берег, но служба есть служба, и он ползет вниз, как кролик в пасть удава. Вот теперь и я пошел. Дернулся «профессор», чуть-чуть, но смандражировало бренное тело. Теперь и не повернуть назад, и вперед не хочется, а хочется плакать от досады. Глупенький, нужно было оставлять место для маневра, стоять в стороне, как это сделал я, и только потом действовать. А второго не видно, тот, видимо, опытнее или просто старший среди них двоих. Бережет себя, всю «пыльную» работу взвалив на помощника. А так нельзя, субординация хороша на строевом плацу.

В ресторане было довольно много посетителей. Заказав кофе, сел за столик возле окна, с таким расчетом, чтобы был хорошо виден пирс. Ну вот, как я и предполагал. «Профессор» топчется недалеко от трапа и никак не может принять решение. Вернуться или нет. Без меня ему там делать нечего, но и вернуться он боится, а вдруг я пошел взять забытые перчатки и сейчас спущусь. Ну ладно, это твои проблемы. Для меня важнее сейчас, где твой напарник и кто он. Ведь полной уверенности, что он один из четверки ночных посетителей ресторана, у меня нет.

«Профессор» перестал меня интересовать. Теперь очень важно – дождаться нужного момента для дальнейших действий. К этому времени «профессор» наверняка вернется обратно на судно. Для успешного завершения задуманного они оба нужны мне на судне, и я их должен уверить, что намерен сойти на берег. Нужно будет их просто спровоцировать на быстрые, а потому практически незамаскированные действия.

«Профессор» продолжает стеречь трап, прогуливается по пирсу, зябко ежась на холодном ветру.

До поднятия трапа остался ровно час. Пора провести подготовительные мероприятия. Через несколько минут я уже был у себя в каюте. В считанные минуты моя каюта была в том состоянии, в котором бывают гостиничные номера, когда их покинул постоялец, и прислуга начинает их убирать, готовя для нового заселения.

Постельное белье лежит кучей на стуле, одеяло сложено в несколько раз, шкаф открыт, и видны пустые вешалки, в туалетной комнате никаких личных туалетных принадлежностей. В довершение ко всему рядом с корзиной для бумаг, выставленной почти к двери, на полу лежит веник, позаимствованный мной из-под трапа, где в небольшом закутке хранится уборочный инвентарь. Казалось, что кто-то из прислуги только начал убирать каюту, как его позвали куда-то срочно, и он вынужден прервать работу.

Осмотрев критически «сцену», я взял в руку чемодан с вещами и незаметно вышел в коридор. Ничего подозрительного. Закрыл дверь на ключ и, не теряя времени, прошел в каюту Мари. Женщина спала сладко и безмятежно. Так притворяться невозможно, тем более доза снотворного действительно лошадиная.

Поставив чемодан за штору и сняв пальто, я постоял минуту возле двери, и только убедившись, что все, как обычно, вышел из каюты. Что ни говори, а это был решающий момент, ведь если топтуны засекут меня возле ее двери, можно считать, что мой фокус не удался.

Прошло пятнадцать минут после того, как я покинул ресторан, и вот я снова уселся за «свой» столик.

«Профессор» был уже здесь, он сидел за столиком недалеко от входа и с наслаждением пил горячий чай. Сейчас он увидит меня и окончательно успокоится. Ненадолго конечно, и это потому, что я вам не дам покоя, уюта и тепла. Главное – сейчас выждать ровно до 15.30. Позже нельзя начинать, но и раньше тоже опасно. В 14.10, немного с опозданием, с противоположной стороны центрального здания порта в небо поднялись густые черные клубы дыма, которые постепенно стали удаляться, что свидетельствовало о том, что небольшой поезд, всего-то состоящий из паровоза, нескольких грузовых платформ и одного пассажирского вагона отправился по единственной железной дороге к проливу Кабота в Порт-о-Баск. Сюда он вернется только завтра в 12.00, и в следующий раз по железной дороге отсюда можно будет уехать только через сутки. Отлично, пока все идет по плану. Ровно в 15.25 я подозвал официанта и, рассчитавшись, слегка привстав со стула и приблизив лицо к иллюминатору, стал демонстративно рассматривать территорию порта.