Десмонд Бэгли - Западня свободы

Я сказал:

— Помните Цицерона во время второй мировой войны — слугу британского посла в Турции, который оказался немецким шпионом. Уилер уже в течение двадцати лет при больших деньгах. Он мог уже создать сотню таких Цицеронов. И не только в политических кругах. Интересно, сколько натренированных Уилером людей находится в услужении у наших промышленных воротил?

— Все с английскими именами, прекрасно говорящие по-английски, — сказала Элисон. — Уилер об этом непременно должен был позаботиться. — Она хрустнула суставами пальцев. — Они приезжают в Англию и пока ждут получения гражданства, изучают язык и окружение. Став подданными Великобритании, они попадают к Уилеру для шлифовки, и затем он их внедряет в нужные места. — Она с сомнением покачала головой. — Это слишком длительная операция.

— Уилер и сам — длительная операция. Я как-то не предвижу, что он соберет свои чемоданы и отправится на родину. Посмотрите на Слэйда! Эти люди работают с перспективой. — Я помолчал. — Когда мы отправляемся в Гибралтар!

— Завтра утром.

— Хорошо. Мне не терпится настичь этого невероятного негодяя!

И на сей раз я проник в аэропорт Корка не обычным путем. Я уже начинал забывать, что это значит, пользоваться «входной дверью». Когда мы покидали дом Мейв О'Салливан, она сильно разволновалась.

— Возвращайся скорее, девочка, — сказала она. — Я старая женщина, и кто знает… — на ее глаза навернулись слезы. Вытерев их, она обратилась ко мне: — А вы, Оуэн Станнард, берегите и себя, и дочь Алека Макинтоша.

Я улыбнулся.

— Покамест это она бережет меня.

— Значит вы не тот человек, что я думала, раз позволили ей это, — сказала она сердито. — Ладно, будьте осторожны и избегайте полиции.

Мы были осторожны и, наконец, я с облегчением мог наблюдать за тем, как проплывает под крыльями самолета маленький городок Корк. Мы сделали над ним полукруг и взяли курс на юг. Элисон, поработав рычагами и тумблерами, поставила самолет на автомат и отняла руки от рулевой колонки.

— Нам лететь около шести часов, — сказала она. — В зависимости от ветра и дождя.

— Вы ожидаете ухудшения погоды?

— Нет, это я просто так сказала. Кстати говоря, прогноз погоды довольно благоприятный. На высоте 24000 футов ветер северный.

— Мы будем так высоко? Я не думал, что такие машины могут это.

— У моей двигатель с компрессорным наддувом. Лететь высоко намного экономичнее. Но кабина — не герметическая, и нам придется воспользоваться масками. Посмотрите рядом с сиденьем.

В последний раз, когда я видел этот самолет, в нем было шесть сидений. Теперь на месте последних двух стоял большой пластмассовый куб.

— Что это? — спросил я.

— Дополнительный бак с горючим. Еще семьдесят галлонов, что увеличит длину полета на две тысячи миль. Я подумала, что это может оказаться нам полезным.

Энергичная Элисон Смит предусмотрела все. Мне вспомнились слова Мейв: «Элисон сделана по жесткому образцу, девушке ничего не стоит сломаться под таким грузом». Я посмотрел на нее. Она изучала показания приборов, проверяла подачу кислорода, и ее лицо было спокойным и серьезным, ни малейших следов перенапряжения, которые подкрепили бы слова Мейв, Элисон слегка повернула голову, заметив, что я смотрю на нее:

— В чем дело?

— Кошка может смотреть на короля, пес может смотреть на королеву. Я просто думал о том, что вы красивы.

Она улыбнулась и ткнула большим пальцем куда-то себе за спину.

— Знаете, рядом с замком в Глэрни лежит большой камень. Говорят, что тот, кто поцелует его, становится завзятым льстецом. Насколько мне известно, вы и близко к этому камню не подходили. Наденьте-ка кислородную маску и будете выглядеть так же прекрасно, как и я.

Полет показался долгим и утомительным. Хотя маски снабжены микрофонами, разговаривать было неудобно, и вскоре я задремал в откинутом кресле.

Время от времени я открывал глаза и всякий раз видел Элисон, бодрствующую, внимательно смотрящую на горизонт или на приборы. Я касался ее руки, она поворачивала голову, улыбалась мне одними глазами и возобновляла свою работу. После четырех часов полета она ткнула меня локтем в бок и сказала:

— Испанский берег. Но мы не пойдем над Испанией. Полетим вдоль португальского берега. — Она развернула карту и с помощью транспортира стала рассчитывать курс. Движения ее были точны и экономны. Затем она включила автопилот и начала делать плавный поворот. — Это мыс Ортегал. Когда появится Финистерр, я снова сменю курс.

— Когда вы начали летать?

— В шестнадцать лет.

— А стрелять из пистолета?

Она помолчала, прежде чем ответить.

— В четырнадцать. Из пистолета, ружья и винтовки. А что?

— Просто любопытствую.

Итак, значит, Макинтош считал, что воспитывать профессионала надо с детства. И все же мне не удавалось представить себе девочку четырнадцати лет, целящуюся из винтовки. Между тем, я не сомневался в том, что она знает азбуку Морзе, флажковую сигнализацию, разбирается в программах для компьютеров и может разжечь огонь без спичек.

— Вы были в скаутах?

Она помотала головой.

— У меня не хватало времени.

Не хватало времени, чтобы быть скаутом! Она сидела, утонув в книгах, изучая языки, а если нет, то училась летать или стрелять в тире по мишеням. Я бы нисколько не удивился, если в узнал, что Макинтош постарался познакомить ее и с управлением подводной лодкой. Ну и жизнь, черт возьми!

— У вас хоть были друзья? — спросил я. — Сверстницы?

— Не много. — Она поерзала у кресле. — К чему вы клоните, Оуэн?

Я пожал плечами.

— Так. Праздные мысли праздного человека.

— Представляю, что Мейв О'Салливан пичкала вас всякими жуткими рассказами. Точно?

— Она не сказала ничего лишнего, — успокоил я ее. — Но можно ведь размышлять…

— В таком случае держите свои размышления при себе.

Она отвернулась и погрузилась в молчание. Я решил, что и мне стоит, пожалуй, на некоторое время замолчать.

Мы сделали поворот, пошли вдоль Гибралтарского пролива и начали снижаться. На высоте 10000 футов Элисон сняла кислородную маску, и я с радостью сделал то же самое.

Впереди показались очертания Гибралтарской скалы, вздымающейся прямо из голубизны моря. Мы сделали круг, и увидели искусственную гавань и взлетно-посадочную полосу, обрывавшуюся прямо над заливом, как на авианосце. Для Элисон, сосредоточившейся на радиопереговорах, это все было явно не ново.

Мы зашли на посадку с востока и, немного прокатившись по слишком большой для нашего самолета полосе, остановились. Затем Элисон подвела самолет к аэродромным зданиям. Посмотрев на них и на стоявшие вокруг военные машины, я мрачно сказал:

— Здесь, я вижу, служба безопасности на высоте. Как мне удастся просочиться?