Десмонд Бэгли - Бег вслепую

Кто-то начал палить из пистолета. Не обращая на это внимания, я дослал в ствол следующий патрон, после чего установил перекрестье прицела на радиаторе машины и снова нажал на курок. От удара джип закачался на рессорах. Эта винтовка была предназначена для охоты на крупного зверя, и пуля, способная расколоть на части лобовую кость дикого быка, не сулит блоку двигателя ничего хорошего. Я послал следующую пулю в то же самое место, надеясь тем самым надолго вывести джип из строя, после чего, пригнув голову, покинул свою позицию.

Вернувшись к «лендроверу», я сказал Элин:

— Прекрасная винтовка.

Она взволнованно посмотрела на меня.

— Мне кажется, я слышала, как кто-то кричит.

— Я никого не убивал, — произнес я совершенно искренне. — Но теперь они на этом джипе далеко не уедут. Давай продолжим наш путь. Ты можешь немного повезти машину.

Внезапно я почувствовал себя очень усталым.

Мы выбрались из Обиггдира и достигли главной дорожной системы. Даже если Кенникен еще способен нас преследовать, мы получили хороший шанс затеряться, поскольку оказались в одном из самых густонаселенных районов Исландии с разветвленной сетью дорог, разобраться в которой значительно сложнее, чем в том небогатом выборе маршрутов, который предоставлял Обиггдир. Элин вела машину, в то время как я отдыхал на соседнем сиденье, и как только мы выехали на хорошую дорогу, она сразу увеличила скорость.

— Куда теперь? — спросила она.

— Мне хотелось бы спрятать этот автомобиль от посторонних глаз, — сказал я. — Он стал слишком заметным. Есть какие-нибудь предложения?

— Ты должен быть у Гейзера завтра вечером, — произнесла она задумчиво. — У меня есть друзья в Лаугарватне — ты, наверное, помнишь Гуннара.

— А ты, случайно, не крутила с ним роман до того, как повстречала меня?

Она улыбнулась.

— Это было несерьезно. И мы по-прежнему друзья. Кроме того, теперь он женат.

Женитьба для многих мужчин вовсе не означает автоматическое аннулирование их охотничьей лицензии, но я согласился с ней; более или менее цивилизованное бодание лбами со старым приятелем Элин было предпочтительнее смертельно опасного столкновения с Кенникеном.

— Хорошо, — сказал я. — Направляемся в Лаугарватн.

Некоторое время мы сохраняли молчание, а затем я сказал:

— Спасибо тебе за то, что ты сделала, когда я находился на склонах Бьюдархалса. Это было чертовски глупо, но тем не менее помогло.

— Я подумала, что смогу тем самым отвлечь их внимание, — сказала она.

— Мое ты отвлекла, по крайней мере, на минуту. Ты знаешь, что на всем пути тебя держали в перекрестье прицела — и палец при этом был на курке?

— Я и на самом деле чувствовала себя неуютно, — призналась она и невольно вздрогнула. — Что там произошло?

— Я вызвал у двух людей сильную головную боль. Одного из них, вероятно, доставят в госпиталь в Кьеблавике.

Она бросила на меня быстрый взгляд.

— Кьеблавик?

— Да, — сказал я. — Это были американцы. — Я рассказал ей про Флита, Маккарти и поджидающий их вертолет. — С тех самых пор я пытаюсь понять, в чем здесь смысл, — но без особого успеха.

Она тоже задумалась, а затем сказала:

— Но здесь нет никакого смысла. С какой стати американцы будут сотрудничать с русскими? Ты уверен, что они были американцы?

— Они были пропитаны Америкой, словно яблочный пирог, — по крайней мере, Флит. С Маккарти мне не удалось поговорить.

— Может быть, они просто сочувствующие коммунистам, — предположила Элин. — Политические сторонники.

— Тогда это сторонники, близкие к своим хозяевам, как блоха к собаке. — Я достал из кармана пропуск Флита в самые отдаленные уголки Кьеблавикской военно-морской базы.

— В таком случае янки должны быть повнимательнее — их канцелярский отдел изъеден древесным червячком. — Изучая пропуск, я подумал о вертолете. — Это, пожалуй, самая забавная шутка из всех, что я когда-либо слышал.

— Ты можешь предложить другое объяснение?

Идея о том, что сочувствующая коммунистам организация имеет свою руку в Кьеблавике и способна при первой необходимости использовать военный вертолет, была совершенно неправдоподобна. Я задумчиво произнес:

— Сомневаюсь, что Кенникен мог позвонить на Кьеблавикскую базу и сказать: «Послушайте, ребята, я тут преследую британского шпиона и нуждаюсь в вашей помощи. Не в службу, а в дружбу, посадите в вертолет снайпера и задержите его для меня». Но есть кое-кто еще, кто способен это сделать.

— Кто?

— Один человек в Вашингтоне по имени Хелмс может снять телефонную трубку и сказать: «Адмирал, скоро к вам в Кьеблавик подъедет пара моих парней. Предоставьте им вертолет с экипажем — и не задавайте лишних вопросов по поводу того, зачем он им нужен». И адмирал ответит: «Да, сэр, слушаюсь, сэр; будет исполнено, сэр». Потому что Хелмс шеф ЦРУ.

— Но зачем это ему?

— Будь я проклят, если знаю, — воскликнул я. — Но такой взгляд на события более реален, чем предположение о том, что Кьеблавик находится на дружеской ноге с русскими агентами. — Я вспомнил свой короткий неоконченный разговор с Флитом. — Флит сказал, что ему приказали задержать нас до прибытия кого-то еще — предположительно Кенникена. Он утверждал, что никогда не слышал о Кенникене. Он также сказал, что по прибытии Кенникена его работа была бы закончена, и он мог собираться домой. Есть еще один вопрос, который мне следовало ему задать.

— Какой?

— Должен ли он был, согласно своим инструкциям, показать себя Кенникену, или ему приказали всеми силами этого избегать? Я сейчас многое бы отдал за то, чтобы узнать ответ.

— Ты уверен, что нас преследовали русские? Я хочу сказать, ты уверен, что это был Кенникен?

— Его лицо я никогда не забуду, — сказал я. — И к тому же у реки Тунгнаа я слышал множество русских ругательств.

Я почти видел, как в мозгу Элин вращаются колесики, пока она обдумывала проблему.

— Попробуем вот это, — произнесла она наконец. — Предположим, что Слейд тоже преследует нас, и предположим, что он попросил американцев оказать ему помощь — но он не знал, что Кенникен находится к нам ближе. Таким образом, американцы должны были задержать нас до прибытия Слейда, а не Кенникена.

— Теоретически такое возможно, — допустил я неохотно. — Но это говорит о плохом взаимодействии. И к чему вся эта возня со снайпером, укрывшимся на склоне горы? Почему бы американцам просто не перекрыть нам дорогу? — Я покачал головой. — К тому же Департамент и ЦРУ не настолько большие приятели — специальные связи имеют свои ограничения.

— И все же мое объяснение наиболее обоснованное, — сказала Элин.

— Я не уверен, что здесь вообще существуют какие-либо обоснования — ситуация становится совершенно необоснованной. Это напоминает мне слова одного физика, сказанные им о своей работе: «Вселенная не просто более необычна, чем мы себе представляем, она, возможно, необычнее, чем мы можем себе представить». Теперь я понимаю, что он хотел сказать.