Евгений Белянкин - Интимная жизнь элиты

В посольстве шла своя нормальная жизнь. На появление нового человека, казалось, никто не обратил внимания: приехали к вечеру, и навряд ли его кто видел… Снытко поселил его в небольшой комнатке, скромно обставленной, но с телевизором, приемником и цветастой толстой шторой.

– Пока отдыхай, – сказал Валерий Иванович. – Я за тобой зайду.

Егор не считал себя усталым, хотя после самолета и чувствовалась некоторая утомленность. Он вышел в коридор и, найдя умывальник, освежился. В соседней комнате горел свет и играла фривольная молодежная музыка…

«Здесь живут не старики, если забавляются подобными вещичками!» – подумал он и развалился на одноместной уютной тахте. Ему почему-то захотелось полежать и, возможно, кое над чем поразмыслить. Как-никак он не в Москве.

«Будет ли он меня знакомить с резидентом, сразу или подождет?..» Он слышал, что есть такая манера. Пока тебя обкатывают… А потом неожиданно для себя ты сталкиваешься с резидентом. Он о тебе знает все – ты о нем ничего…

«Ладно, поживем – увидим…»

Егор встал, чтобы налить из кувшина минерализованной воды. Вдруг зазвонил телефон. Взял трубку.

– Егор, ты отдохнул немного…

Голос Снытко.

– Да я и не устал.

– Ладно притворяться. Вот что, спускайся на второй этаж. Здесь, у лифта, я буду тебя ждать.

Егор подумал: как ему одеться? Хотя вечером навряд ли будет официальная встреча.

На втором этаже стоял Снытко. Он мельком взглянул на его одежду: модный свитер, который подарил ему отец, и велюровые джинсы, видимо, вызвали в нем удовлетворение.

Они прошли по коридору и вошли в приятно обставленные апартаменты резидентуры. Снытко представил Егора Гарольду Дроздову. Тот вместо пожатия руки толкнул его в плечо.

– Крепкий малый. Такого нам, пожалуй, не хватало.

Они сели за круглый столик, расположившись в уютных креслах.

– Рассказывай, как в Москве? – спросил, закинув ногу на ногу, Дроздов. – Что-нибудь меняется?

– Да нет, – улыбнулся Егор. – Все как будто на месте…

– А жаль. Если бы что-нибудь сдвинулось, – засмеялся мелко Дроздов, – тогда для разговора и пища была бы.

Они с некоторой дотошностью расспрашивали Егора о семье. Тот отвечал весьма обстоятельно, хотя и не рассусоливал.

– Хорошо, – вдруг, прервав, подвел черту Снытко. – Скажи, а ты в сексе силен?

– В сексе? Вроде папа с мамой не обидели.

– Но хоть онанизмом занимаешься?

– Как писал Бродский, между прочим, все мы…

Дроздов и Снытко, усмехнувшись, азартно рассмеялись.

– Ну вот… аспирант. Ты хоть представление об аспирантуре имеешь?

Егор знал, что приезд его в Англию был обозначен как аспирантская командировка.

– Представление имею.

– А где находится МГУ?

– На Ленинских горах. А журфак напротив Манежа.

– Тогда завтра за работу, – веско сказал Дроздов. – Ты не должен терять время даром – хорошо узнать Лондон и его окрестности…

Вернувшись к себе, Егор прилег на тахту и вдруг заснул мертвым сном…

Утро в Лондоне оказалось солнечным. Егор встал, с удовольствием размялся в зарядке и позвонил Снытко.

– Вот что, – сказал тот. – Позавтракаешь у меня.

Завтрак был прост. Они попили кофе с бутербродами.

– А теперь помнишь, что тебе сказал Дроздов? Ты на коне – впереди Лондон, и ты должен его покорить. Правда, на первый раз тебе поможет Гриша Солдатенко. Он у нас самый молодой, юноша, помощник военного атташе. Сам атташе, капитан 1-го ранга Поликарпов, мой старый друг, и я его упросил отпустить Гришу гидом…

«Значит, Братышев был прав, – подумал Егор. – Между ГРУ и резидентурой контакт существует…»

Егор и раньше ведал, что страна состоит из центральной части – самой Англии, затем Северной Ирландии, Шотландии и Уэльса. Потому и называется Великобританией.

Лондон, как и Москва, является объединяющим, столичным городом. А любой столичный город прежде всего богат всякими неожиданными примечательностями. Собственно, все это ему популярно и объяснил Гриша Солдатенко, выбрав первым объектом их экскурсии центр с его Гайд-парком и памятником Веллингтону.

За этот короткий отрезок времени Егор хорошенько рассмотрел Гришу. Сразу не определишь его возраст – словно он не двадцатидвухлетний парень, окончивший военный институт в Москве, а юноша-десятиклассник с обалденными ямочками на чистых, розовых щечках со смуглой шеей и теплыми обворожительными глазами.

– Ты на меня не смотри так подозрительно, – обидчиво говорил он. – Я ведь кое-что в этой жизни смыслю, иначе не попал бы сюда, в Лондон…

– С чего ты взял, что я смотрю на тебя подозрительно?

– Вижу по глазам. Отлично улавливаю выражение глаз… Ведь знаю, думаешь: блатной.

– А ты разве не блатной? По крайней мере, из номенклатурной элиты, – простодушно заметил Егор.

Они спускались в старое лондонское метро…

– А вот и не угадал, – смело резюмировал Гриша. – Ты – генеральский сын, а я – генеральский мальчик…

Егор удивленно скосил глаза.

– Не мели чепуху.

– Почему чепуху? Я из детдома. Правда, это мне не помешало овладеть двумя языками, английским и французским, и окончить престижный институт с золотой медалью.

– Ну даешь, солдат! – Егор с интересом посмотрел на своего экскурсовода. – Но московское метро сильнее…

– С излишествами, – заметил уверенно Гриша. – Впрочем, я в Лондоне чувствую себя как рыба в воде… Сколько, думаешь, стоит номер в гостинице «Лейнсборо»?

– Пожалуй, нам не по карману.

Гриша нахмурился.

– Не менее трех тысяч долларов за сутки.

– И как же ты очутился в генеральских мальчиках?

– Просто, как сама жизнь. Все началось с «Артека». Как во всякой детективной повести, сначала я должен тебя заинтриговать, а потом уж тянуть резину, разворачивая интригу…

– Ладно. Я согласен. Отложим на потом. А это что, замок Тауэр?

Тауэр Бридж – символ Лондона. Замок, где, как говорят знатоки, до сих пор является призрак казненной здесь королевы Анны. Сюда Гриша и притащил Егора.

– Величественно и мрачно! Одним словом, Средневековье…

Егор, задрав голову, оценивающе рассматривал огромную крепость.

– Главная достопримечательность Сити – это Тауэр, – говорил Гриша. – А у Тауэра – вороны… Их обхаживают, лелеют… Но в годы войны, испугавшись бомбежки, они улетели. Англичане помрачнели: а вдруг нехорошая примета? Премьер-министр Черчилль после войны первым делом занялся воронами… Теперь тауэрским воронам подрезают крылья, чтобы они не улетали.

Егор, слушая Гришу, думал о том, что не просто же так он приехал в Лондон…

Иногда с Гришей, чаще один, но вот уже больше месяца Егор познавал лондонские прелести. Теперь казалось, что к нему привыкли. Полицейские бобби не обращали на него никакого внимания. Жители легко вступали с ним в контакт, и он радовался тому, что с языком не было никаких препятствий…