Джеймс Грейди - Гром

– Ты не можешь заставить ее молчать, – сказала Фонг. – Ты не имеешь права.

– Возможно, но мне необходимо контролировать ситуацию. – Джон съехал с кольцевой дороги. – Время работает на нас. Если Гласс прав и Хандельман потребовал расследования обстоятельств смерти ее мужа, то это приведет управление в движение. Теперь, когда сыщики доберутся до нее, она не станет разговаривать с ними без своего адвоката. А в присутствии адвоката есть одно полезное для нас свойство – им придется убить гораздо больше времени на разговоры с ней.

– К тому времени, когда управление сумеет из нее все выудить, – добавил он, – дело, которым мы занимаемся, будет уже не в наших руках.

– А что, если первыми в ее дверь постучатся отнюдь не сыщики?

Джон проехал, наверное, с полмили, прежде чем ответить.

– Ни у кого нет причин ликвидировать ее.

– Она разговаривала с нами. Мы были там, и она разговаривала с нами.

Теперь, попав в оживленное уличное движение, он ехал гораздо медленней.

– Как бы то ни было, у нас нет выбора.

– Если ты передашь этот номер Глассу…

– Значит, я отдам ему несделанную работу, – сказал Джон. – Тогда он сможет решать все сам.

– Никто не может решать все сам. Если ты выбрал дорогу, то тебе остается лишь следить за происходящим.

– Ты сама не веришь в эту чепуху.

– Я сама уже не знаю, во что верю.

– Ты просто устала.

Выезд с кольцевой дороги привел их на Роквил-Пик к магазину по продаже автомобилей, торговому пассажу и пиццерии. В третьем по счету магазине, торговавшем электроникой, Джон наконец нашел то, что искал. Он заплатил наличными.

Направляясь к центру города, они миновали кладбище, на котором совсем недавно похоронили Фрэнка. Оба сделали вид, что не заметили это.

Дневным портье в мотеле была женщина. Джон задал ей простой технический вопрос, получил утвердительный ответ, который он, судя по всему, и ожидал. Портье с улыбкой приняла оплату за два дня.

Горничная уже убрала их комнату. На упаковку того, что они не брали с собой в Балтимор, ушло не более пяти минут.

Подключение автоответчика, который они купили, к телефону в номере заняло еще меньше времени.

– Я полагаю, Клифу Джонсону требовался запасной телефонный номер, – сказал Джон, распаковывая автоответчик. – Он был отцом, и ему было необходимо, чтобы в случае чего его семья могла дозвониться до него. Они, видимо, не хотели давать ему запасную линию, поэтому пошли на авантюру с липовым номером.

Объясняя, он одновременно разматывал телефонный шнур.

– Каким номером? – спросила Фонг.

– Это коммутатор, на котором сидит человек, принимающий сообщения для торговцев краденым, врачей… и прочих. Оперативники часто используют такой прием. Идеальный вариант. Никаких следов. Мы не сможем поймать этого парня, – добавил Джон, – если последуем его системе. Мы позвоним ему, оставим свой номер телефона, может быть, он перезвонит, а может быть, явится лично, когда мы будем сидеть у телефона, ожидая его звонка. Как подсадные утки.

– Если…

– Если мы сделаем все, как надо, – сказал Джон, подключая последний шнур. Он улыбнулся: – Черта лысого он получит.

Джон подключил автоответчик, нажал кнопку записи.

– Это Джон Лэнг. Тебе стоит поговорить со мной. Я знаю, что тебе нужно. Забудь о том, где находится этот телефон, меня здесь уже нет. В четыре тридцать сегодня, в среду, я позвоню тебе по другому телефону. У тебя будет одна минута, чтобы перезвонить по этому номеру, иначе я уйду и тебе больше некуда будет обратиться, тебе больше некуда будет пойти, тебе больше никто не поможет. Четыре тридцать и одна минута на то, чтобы перезвонить.

Автоответчик пискнул, перематывая сообщение Джона.

– Мне нравится это место, – сказал Джон. – Комнаты с прямыми городскими телефонами.

Он переоделся в джинсы, надел свежую рубашку, свитер, черные теннисные туфли и альпинистскую куртку. Фонг осталась в той же одежде, в которой ездила в Балтимор.

Посмотри на нее. Ее глаза, ее волосы.

– Ну все, чемоданы в руки, – сказал он.

Внимательно. Медленно. Без ошибок.

Джон набрал номер, который был нацарапан на обратной стороне визитки Клифа Джонсона.

Один звонок.

Второй.

Раздался ответный писк, гудки.

Джон набрал номер телефона снимаемой ими комнаты мотеля.

Услышал последовательность передаваемых электронных сигналов, щелчок разъединения.

Повесь трубку.

– Вперед! – сказал он Фонг. – Поторапливайся!

Уходя, он толкнул дверь, проверяя, закрыта ли.

Серые облака плыли по небу – подкрепление после краткого антракта, устроенного полуденным солнцем. Фонг и Джон сидели в «тойоте» в пустынном парке для пикников в Рок Крейк. Дж. Эдгар Гувер однажды усмирил либеральный «активизм» жены одного из членов кабинета министров с помощью полученных скрытой камерой фотографий того, как она занималась на этой стоянке оральным сексом со своим шофером. Джон не глушил двигатель «тойоты», чтобы в кабине было тепло. Пар от горячих гамбургеров оседал на лобовом стекле. 1:17 после полудня. Они ели в машине, потому что идти в кафе было слишком рискованно.

– Я пойду с тобой, – сказала Фонг.

– Тогда мы превратимся в одну компактную мишень, – сказал он. – Ты свидетель, не забывай об этом. Ты должна оставаться вне подозрений. К тому же то, что я делаю, – моя профессия.

– Тогда постарайся, – сказала она. – Сделай это наилучшим образом.

– Будь уверена.

Патрульная машина проехала мимо площадки для пикников. Копы не обратили на них никакого внимания. Проехала еще какая-то машина. Мотоцикл. Желтый школьный автобус, полный детей, смеющихся и кривляющихся за закрытыми окнами, словно цирковые мимы.

По радио передавали старую песенку о деревне, в которой спал лев.

– Что, если мы опять ее не застанем? – спросила Фонг.

– Мы все же попытаемся. Или придумаем что-нибудь еще.

– Что, если она тоже из этих?

– Не выдумывай. Она не может, ее муж – другое дело, но если это так, тогда он должен держаться поближе к любой угрозе. Все знают, что я стал опасен с тех пор, как… с тех пор, как они убили Фрэнка.

Балтимор. Этим утром он вполне мог позвонить той пожилой леди, с которой Фонг пыталась пообедать, мог оставить Фонг у нее, вдали, в безопасности. Мог…

– Я боюсь, – сказала Фонг.

– Все будет отлично.

– Ты говоришь это всем своим женщинам?

– На данный момент ты у меня единственная женщина.

Подумал об Эмме.

По лицу Фонг было ясно, что она помнит о Вэй.

– Все в порядке, – сказал он и, поразмыслив, добавил: – Ты та женщина, которая мне нужна.

– Пока, – прошептала она.

Посмотрела в окно.

– Да, лучше пойти и попытаться еще раз, – признала она.

Подъехав, они сразу заметили женщину, переносившую пакеты с покупками из машины в дом, в котором Джон бывал десятки раз.