Нельсон Демилль - Одиссея Талбота

– Лучше жить на краю, чем в пропасти.

– Не скажите. Посмотрим, как вы заговорите лет через пять, при очередном ядерном кризисе.

– Вам-то осталось жить пять минут.

О'Брайен внимательно вгляделся в лицо Абрамса.

– Вы собираетесь меня убить?

– Да.

– Смотрите, не ошибитесь. Помните, я очень нужен американским спецслужбам. Каждый пойманный агент много говорит, а у меня есть что рассказать. Лет на десять хватит.

Абрамс кивнул. Да, это правда. Чем выше пост занимал предатель, тем охотнее спецслужбы шли на сотрудничество с ним ради получения информации.

О'Брайен понял возникшую паузу по-своему. Он явно успокоился и был настроен на разговор.

– Единственной моей серьезной ошибкой за последние годы было то, что я не уничтожил ван Дорна. Но я рассчитывал, что он просто сопьется. – О'Брайен рассмеялся.

– Возможно. Но вам от этого легче не будет.

О'Брайен повернулся и посмотрел в окно.

– Не исключено, что мы еще увидим взрыв.

– Не исключено, – согласился Тони. – Скажите, зачем вы решили инсценировать свою смерть?

– А я и не думал ее инсценировать. Это идиот Торп чуть не убил меня. Я инсценировал сердечный приступ. Большинство парашютистов, у которых не раскрывается парашют, умирают от сердечного приступа еще до того, как разбиваются о землю.

– Что вы задумали на этот раз?

– Ничего. Я пойду с вами. ЦРУ сделает из вас бога, у вас будет все. – О'Брайен вышел из-за стола. – Здесь в стене есть скрытый ход. Через него мы попадем в дежурку.

Абрамс повел стволом винтовки, и О'Брайен направился к двери, расположенной справа от камина. Он нажал на планку на стене, и дверь распахнулась.

– Вы знаете, я всегда пытался себе представить, как все это кончится, но такого конца не ожидал. Понимаете, мне стыдно.

– Идите.

О'Брайен вошел в потайную дверь. За ним последовал Абрамс. Они миновали дежурку и оказались у лестницы.

– Вы мне действительно нравитесь, – произнес О'Брайен.

«Вот этого мне как раз и не надо», – подумал Тони. Вслух он сказал:

– Я решил не доставлять вам лишних мучений и не позорить на глазах у всех, хоть вы этого и заслуживаете.

О'Брайен открыл рот, видимо, собираясь что-то сказать. Тони поднял винтовку и выстрелил. Патрик О'Брайен опрокинулся назад. На лице у него застыло удивленное выражение.

Абрамс несколько секунд смотрел на него, потом отправился искать Джоан Гренвил.

«Я знал, я давно знал, что это он, – думал Абрамс. – Многие из нас подозревали его, но ни у кого не нашлось сил поверить в то, что отец – лжец, что бог – лжец и что священник – атеист. В этом и было его преимущество. Ему даже не надо было обманывать нас. Мы сами себя обманули».

Камерон и Саттер нашли две бутылки водки, а Гренвил – передвижное подъемное устройство, в котором поднимались на крышу ремонтники. Теперь они все были на крыше, в том числе Стюарт и Джонсон. Они передавали бутылки по кругу и с ожиданием смотрели на ясное ночное небо. Пемброук оставался пока внизу, поскольку они не хотели его беспокоить раньше времени. Энн сидела у радиоаппаратуры. Абрамс – рядом с ней. Катрин осталась с Пемброуком.

Послышался характерный шум гидравлического подъемника, и на его площадке показалась Джоан Гренвил. Она сошла на крышу.

– Привет, Том.

– Привет, Джоан. – Том сделал еще один глоток. – Что ты тут делаешь?

– Я упустила свою тележку. Можно мне тоже приложиться?

Том передал ей бутылку, она сделала большой глоток и вернула бутылку мужу.

– Ужасно крепко.

– Это настоящая русская водка. Трофей.

– Ты пьян.

– Я не пьян. А ты очень красивая.

Джоан с интересом посмотрела на Тома:

– Я же говорила тебе, что сегодня нам лучше было остаться дома.

– Дело есть дело, – ответил он.

– Чего мы ждем? – спросила Джоан.

– Чтобы нас забрал вертолет, – сказал Саттер. – И еще конца света. Посмотрите на запад, девушка.

– А где запад?

– Там, – указал Саттер.

– Отсюда видны очертания Манхэттена. – Джоан взглянула на Стюарта. – Можно мне еще водки?

– У вас что, нога сломана? А вот у меня сломана, и мне эта жидкость очень даже нужна. – Он неохотно протянул бутылку.

– Я потерял часы, – сказал Гренвил. – Сколько времени?

– Ноль-ноль, ноль-пять, – ответил Джонсон.

– Сколько это на самом деле?

– Пять минут первого, – объяснил Саттер.

– Ну и чего он не скажет так? – проворчал Гренвил.

– Когда конец света? – спросила Джоан.

– Либо через минуту, либо никогда, – ответил Стюарт.

– Я люблю тебя, – повернулась к Тому Джоан.

– Я рад, – вспыхнул он.

Они еще раз пустили бутылки по кругу.

Энн отложила микрофон и выключила аппаратуру.

– Это все, что я могу. Остальное – в руках Господних.

Тони Абрамс отошел к разбитому окну и выглянул наружу.

– Ты все сделала отлично. Если бы я был советским премьером, я остановил бы операцию.

Энн взглянула на него.

– Да? Ты ведь видел их, знаешь. А я имела дело только с их голосами и кодами. Я знаю, как они говорят, но не знаю, что они думают. Я не знаю их души.

– Никто не знает. Даже они сами. И, скорее всего, они не ответят нам.

– Да, скорее всего. Ведь ответить – значит, признать что-то. А они ничего никогда не признают.

– Сколько там времени на электронных часах? – спросил Тони.

Энн присмотрелась к табло.

– Двенадцать часов пять минут и двадцать секунд. «Молния» почти в точке перигея.

В зал быстро вошла Кэтрин. Лицо у нее было серое.

– Пемброук? – выдохнул Абрамс. Она кивнула.

Тони склонил голову. Он понял, что сейчас не время рассказывать им об О'Брайене.

– А как дела с операцией «Удар»? – вырвалось у Кэтрин.

Энн жестом указала в сторону часов. Они высвечивали: «12.00».

– Смотрите, – сказала Энн.

Одна за другой на панели прибора погасли три зеленые лампочки. На дисплее часов менялись цифры: «12.07», «12.08»…

Энн облегченно вздохнула:

– Ну вот, «Молния» прошла точку перигея. Сейчас спутник уже удаляется от нас.

Кэтрин подошла к Абрамсу.

– Какая красивая ночь!

– Да. Ты не позавтракаешь сегодня со мной?

– Конечно.

Абрамс посмотрел в окно на север. Над домом ван Дорна рассыпалась гроздь золотистых огоньков салюта, а вдали запульсировали красный и зеленый бортовые огни вертолета.

– Несмотря ни на что, мне хорошо, – проговорил Абрамс.

– Конечно, когда остаешься жив, всегда хорошо, – откликнулась Энн. Она нахмурилась. – Но мы потеряли сегодня многих друзей. Боюсь, что в их числе Ник. – Энн посмотрела на Кэтрин и Абрамса. – А из вас могут выйти неплохие компаньоны. Ты поступаешь на работу в фирму, Тони?

Абрамс подумал несколько секунд.

– Да-да… Я пойду работать в компанию. Нам там нужно еще очень многое сделать. – Он взял Кэтрин за руку и снова посмотрел в окно. – Буря стихла.