Дональд Гамильтон - Каратели

Рамон помедлил с ответом. Наконец он произнес:

— Прости, амиго. Этот человек служит моей стране. Боюсь, я не смогу ответить на твой вопрос.

Я пристально посмотрел на него.

— Думаю, ты уже ответил. И предупредил насчет миссис О’Херн. Когда молодая красивая жена миллионера оказывается впутанной в подобную историю, это всегда вызывает некоторые сомнения. Интересно, разыгрывает ли она партию мужа или ловит в мутной воде свою рыбу? Или мы все-таки имеем дело с невинной девочкой, случайно втянутой в темные международные интриги только потому, что она любезно согласилась выполнить просьбу брата?

— Ты лучше меня знаешь, что она весьма охотно отправилась с тобой, — заметил Рамон.

— Сначала я думал, что инициатива принадлежит мне, — отозвался я. — Но у границы я предложил ей расстаться, и она не воспользовалась случаем. Ладно, буду начеку. Сейчас наша знакомая скорее всего принимает душ и беспокоится о складках или отсутствии их на своих брюках.

Рамон облегченно рассмеялся.

— Не вбей они себе в голову ходить в мужских штанах, не было бы и всех этих мужских хлопот, правда?

Я улыбнулся.

— Ты читаешь мои мысли. Нам с тобой надо основать новую страну — земли здесь хватает, — где девочки одеваются, как девочки, а мальчики, как мальчики. Было бы приятно с первого взгляда видеть кто есть кто, как в старые добрые времена... В чем дело?

Лицо Рамона внезапно напряглось. Глаза сузились, взгляд стал холодным и жестким. Он хрипло произнес:

— Что ты слышал?

— Слышал? — Я нахмурился и медленно проговорил:

— Я просто пошутил, Рамон. Возможно, не слишком удачно, но...

Он глубоко вздохнул.

— Прости, амиго. Я подумал...

— Что?

Рамон поколебался, потом сказал:

— Есть вещи, о которых я не вправе тебе рассказывать: вещи поважнее, чем финансовые махинации некоего генерала. Пожалуйста, не спрашивай. А вот и сеньора О’Херн.

Мы встали, приветствуя Клариссу, и вкратце обсудили наши планы. После чего разговор шел большей частью о том, что невозможно получить свежий апельсиновый сок в ресторанах Техаса или Флориды, хотя цитрусовые растут именно там, а в непримечательном придорожном мотеле в далекой Каборке, что в Мексиканском штате Сонора, тебе запросто подают превосходный, только что выдавленный сок.

Выходя из Карборки, шоссе вновь приближается к границе и пару сотен миль пробегает неподалеку от нее. Оно проходит по северной части Гран Дезерто, рядом с верхней частью Калифорнийского залива. Это настоящая песчаная пустыня в духе Сахары, но похожая на поросшие кактусами равнины Юго-Запада. Реку Колорадо шоссе пересекает по платному мосту (восемь песо), а чуть дальше к западу обходит большую часть города Мексикали — достаточно свернуть в нужном месте. После чего низина остается позади, и дорога поднимается на возвышенность полуострова Баха Калифорния, прыгая вверх-вниз, наподобие американских горок. Наконец шоссе устремляется прямо на запад, в Тихуа-ну, но мы свернули с него раньше. Добравшись до городка Текатэ, мы взяли курс на юго-запад и, постепенно спускаясь, выехали к довольно большому городу Энсенада в шестидесяти милях вдоль побережья Тихого океана.

В Энсенаде мы занялись покупками. После чего, обзаведясь солидным багажом, остановились в гостинице «Бахиа», которую я запомнил по предыдущей командировке в эти места. С тех пор гостиница успела немного пообноситься, впрочем, как все мы.

— Итак, мы опять мистер и миссис Хелм, — спокойно констатировала Кларисса, когда коридорный исчез за дверью. — Оскару не придется ломать голову, чтобы найти повод для развода, не так ли?

В ее голосе появилась враждебность; сейчас я не внушал ей особой симпатии. Собственно говоря, почти весь путь от Карборки она молчала, причем ясно давала понять, что молчит умышленно. Возможно, она догадалась, что в ее отсутствие мы с Рамоном говорили о ней, причем не всегда благосклонно.

— Разве Оскар хочет развестись? — поинтересовался я. — Почему?

— Вы же знаете, кое-какие деньги у меня имеются. Одно время Оскар увяз в долгах, срочно понадобились деньги, вот он и женился. Деньги ему больше не нужны, и супружество превратилось в фарс. Поэтому он предпочел бы развестись, но на своих условиях — так, как это выгодно ему. Конечно, и я в ответ могу вылить на него немало грязи... Но вас-то это не касается, не правда ли, мистер Хелм? Пожалуй, я переоденусь, если мы собираемся пообедать. Проведя два дня в этом костюме, я чувствую себя немного потрепанной. — Она замолчала, посмотрела на меня и сказала:

— Мэтт...

— Что?

— Прошлой ночью, когда... когда ты относил меня в постель, ты хотел... — неоконченная фраза повисла в воздухе.

— Хотел что? — я изобразил на своем лице непонимание.

— Меня.

Я окинул ее задумчивым взглядом. Как она правильно заметила, приключения последних дней несколько подпортили безупречный образ элегантной великосветской дамы из «линкольна». Теперь передо мной стояла просто крупная, хорошо сложенная девушка в свободном вельветовом костюме и испачканной шляпке, небрежно нахлобученной на сбившиеся темные волосы. В таком виде мне она нравилась больше, но я напомнил себе, что в сложившейся ситуации мои предпочтения не имеют особого значения.

Поэтому я несколько высокопарно произнес:

— Миссис О’Херн, я порядочный человек и не увиваюсь за чужими женами, особенно, когда падаю с ног от усталости.

— А сейчас вы тоже падаете с ног от усталости? — спросила она.

На короткое время воцарилась странная тишина. В окно мне были видны проезжающие по бульвару машины, которые прошлый раз не встречались в этих местах. Со стороны океана не было ничего, кроме пустующей недвижимости, причалов и воды. Нахлынувший прогресс покорил окрестности гостиницы.

— Вы не похожи на увивающуюся за мужчинами нимфоманку, миссис О, — сказал я. Потом осторожно, чтобы не испугать, шагнул вперед и поцеловал ее. Губы у нее были холодные и безжизненные. Поцелуй не слишком удался. — Да и ведете вы себя совсем не так, как пристало нимфоманке, — добавил я.

— Черт бы тебя побрал, — прошептала она. — Конечно, я не нимфоманка, я... всего один шаг отделяет меня от... — Она замолчала. — Нет, это нелепо! Моего брата застрелили. Мы оба пытаемся сбежать от правосудия, если это можно назвать правосудием. Вокруг разворачиваются запутанные международные интриги, а мы занимаемся обсуждением моей грязной личной жизни.

— В самом деле? — полюбопытствовал я.

— Что?

— Твоя личная жизнь. Она в самом деле грязная?

— Какая личная жизнь? — мрачно промолвила она. — Зачем говорить о том, чего нет? Да, Оскар добросовестно выполнил свои обязанности в брачную ночь, правда, скорее, как дикий лось, чем как любящий муж, но не будем об этом. Только что я намеревалась сказать, что я не нимфоманка, но и от полной девственности меня отделяет всего один шаг. Этот самый шаг. Судя по всему, первая попытка не слишком вдохновила моего мужа, потому как больше он не возвращался. Сейчас он скорее всего заливается спиртным, усадив на колени какую-нибудь грудастую мексиканскую потаскушку.