Дональд Гамильтон - Невидимки

Карина промолчала.

- Давай-ка, - предложил я, - уберем водителя дохлого и освободим пространство шоферу живому.

Задача оказалась не из легких. Равно как и покойный Вальдемар Коновский. С трудом передвинув поляка на пассажирское сиденье, я постарался расположить его елико возможно естественнее. Целился я, по счастью, в спину, лицо и голова не пострадали. Просто наклюкавшийся джентльмен задремал, не выходя из автомобиля, - его законное право, ежели за рулем обретается не он, а другой.

Я включил передачу, отпустил сцепление.

- Предстоит долгое совместное странствие, миссис Сегерби. Поэтому лучше сразу прекратить спектакль и не изображать нежную, готовую в обморок шлепнуться при виде кровопролития барышню. Ты не потеряла сознания, увидав израненную Астрид; насколько знаю, не выблевала при виде изрезанной Греты - а эти особы числились добрыми знакомыми. Не пытайся мне внушить, будто сейчас умираешь от омерзения и ужаса... Полагаю, ты весьма решительная девица, старающаяся создать у окружающих ложное впечатление относительно своих качеств и способностей... Бывает.

Помолчав, Карина произнесла:

- Хочешь вернуться к своей машине, возле клиники - сворачивай налево у первого же перекрестка.

- Спасибо.

Даже невзирая на приятное общество теплого окровавленного покойника, обратная дорога показалась гораздо короче. Обратная дорога отчего-то всегда кажется короче.

Когда мы подкатили к "Вазе", фольксваген мирно и спокойно дожидался на стоянке. Соглядатаев не замечалось. Обогнув квартал, дабы удостовериться в этом полностью, я затормозил бок-о-бок со своим красным "жучком" и обобрал мертвеца, ибо шведской мелочи в карманах не обнаружилось. В отличие от убийства, мародерство неизменно вызывает у меня стыд, но делать было нечего.

Я выбрался из машины, приблизился к стеклянному сооружению, вмещавшему два платных общественных телефона. Смеркалось. Улица была совершенно безлюдна. Карина Сегерби терпеливо и покорно ждала меня в автомобиле Джоэля.

Завертев диском, я набрал международный код, потом вашингтонский номер Мака. Ответил голос незнакомой женщины.

Перевести расходы на счет организации она отказалась, и это было весьма красноречиво. При Маке подобного не случалось. Вам преспокойно могли надерзить, но счет оплачивался по первому требованию. Что ж, новая метла...

- Переведите оплату! - повторил я.

Женщина долго спрашивала дозволения у кого-то из вышестоящих особей. Потом неохотно согласилась. Конечно! Имя Эрика значилось в черных списках, при беседе с ним полагалось блюсти всевозможную осторожность; а уж брать на себя ответственность за денежный изъян, чинимый мною возглавляемой Беннеттом службе, дама не осмелилась и подавно.

- Простите, сэр... Я пытаюсь соединить вас с мистером Беннеттом, но... Дайте номер, по которому он мог бы вызвать вас через четверть часа.

Еще чего!

- Нет. Я позвоню снова через десять минут. И пускай возьмет трубку - поняли?

- Но, сэр...

- Десять минут, и время уже засечено!

Во дни старины Мака с ним связывались незамедлительно - утром, днем, вечером, глубокой ночью... Вам, повторяю, могли надерзить, но соединяли тотчас. Теперь же разговаривали медовым тоном и отвечали: назовите свой номер... Как похоже на Беннетта!

Пока длились отведенные даме десять минут, я порылся в справочнике, отыскал номер аэропорта в Арланде, где мы с Астрид покинули бы самолет, если бы не приземлились в Осло, удрав из Америки другим рейсом. Заказал два билета до Лулео, города неподалеку от Лаксфорса и Лизаниэми.

Потом вызвал службу автомобильного проката, попросил продлить фольксвагену срок наема еще на неделю. Позвонил по местному номеру, бросил несколько слов. Набрал некий датский номер, проделал то же самое, услыхал в ответ кое-что любопытное.

Десять минут истекли.

Прежний, отменно вежливый голос промурлыкал:

- Думаю, сэр, что смогу соединить с мистером Беннеттом. Пожалуйста, подождите немного...

Пока я ждал, на улице показались три юных шведа, облаченных в джинсы и черные кожаные куртки. Парни окинули меня оценивающими взглядами, соображая: а не избить ли пожилого незнакомца вящей забавы ради? Я мысленно ответил: милости прошу, ребятки! С самого утра сумел убить лишь одного-единственного поляка! Дайте достойно завершить пропадающий попусту денек, уложить в ягдташ троих шведских подонков! Четверо - уже приличная добыча!

Инстинкт самосохранения у хищников - двуногих, четвероногих и прочих - развит основательно. Ребятки почуяли неладное, переглянулись, пошагали прочь, в поисках более податливой жертвы. Я отпустил рукоять лежавшего в кармане револьвера, подождал еще чуток.

- Я слушаю, - раздалось в трубке.

- Это Хелм, - уведомил я.

- В деловых разговорах, - упрекнул Беннетт, - положено пользоваться кодовыми кличками, Эрик!

- С тобой у меня деловых разговоров не было, нет и не будет.

- Эрик, я приказываю...

- Прекрати, болван! Здесь валяется в машине один из твоих доверенных субъектов, который постарше. Не хочешь, чтобы шведская полиция обнаружила поутру охладелое тело, притворявшееся пьяным и спящим - высылай мусорщиков. Иначе дело предадут огласке, а это не слишком полезно... Думается, похоронная команда уже приведена в готовность - Джоэль наверняка заказывал ее загодя. Только не для себя, разумеется...

Последовало долгое молчание.

- Где?

Я назвал адрес и точное местонахождение.

- Старый черный "вольво". Ключ зажигания найдут под ковриком, у левой передней дверцы.

- Хелм, обещаю, что в этом ты раскаешься! И жестоко раскаешься, поверь!

Говорил Беннетт очень грозно, да только почему-то сам ни с того, ни с сего позабыл употребить кодовую кличку. Волновался, должно быть. Отлично, я из кожи вон вылезал, дабы разволновать его на славу.

- Слушай, олух, первое предупреждение тебе передал Маршалл Линднер - или не передал? Молчишь? Ну что ж, на всякий случай повторяю сам. Запомни этот день. Весьма памятная дата, любезный. Сегодня ты умер, Беннетт!

- Не пытайся меня запугать! Ежели кричат "не пытайся меня запугать", значит перепуганы до визга поросячьего - неизменный закон.

- Тебя однажды пощадили; кажется, сотворили великую глупость. Как только улажу здешние неприятности, приеду поправить ошибку. И можешь не прятаться, от меня бесполезно скрываться: уже убеждался. Это мой кусок хлеба и главная специальность: выуживать из-под земли субъектов, подобных тебе. До сих пор удавалось неизменно. Отныне, Беннетт, считай себя покойником в отпуске. До встречи, господин Беннетт... Hasta la vista.

Глубоко вздохнув, я повесил трубку и зашагал назад к машине. Ох, и речь я держал!.. Одинокий Мститель. Великий Белый Следопыт. Неодолимый Супермен... Оставалось лишь обзавестись черным плащом и белым скакуном. Непревзойденный Хелм...