Дональд Гамильтон - Невидимки

Девушка нахмурилась.

- Но зачем? Это же далеко не самая крупная...

- Именно! SVAB - семейное предприятие, а не громадная безликая корпорация. Ты - шведка, и, невзирая на устремления к миру, дружбе и сотрудничеству между всеми народами Земли, не можешь не гордиться тем, что сравнительно маленький отечественный завод успешно конкурирует с американскими, английскими и прочими исполинами. У SVAB репутация отменная, и вполне заслуженная, между прочим. Карина вздохнула.

- Ты снова прав. Хочешь сказать, скандал, компрометирующий SVAB, ударил бы по шведской оборонной промышленности и национальной безопасности?

Я кивнул.

- Это предположение, однако склонен считать, что не ошибаюсь. Ибо Советы оказывают на Швецию очень упорное и долгое давление. Кое-кто подозревает, что наиболее отчаянные и безмозглые головы в Москве давно вынашивают план вторжения, подобного афганской войне. Конечно, сами шведы понемногу становятся параноиками, живя по соседству с восточным великаном-людоедом; помнят, как напали в тысяча девятьсот тридцать девятом на Финляндию... И все же постоянные вторжения русских субмарин в территориальные воды насторожили бы кого угодно. Советы пытаются держать Швецию в состоянии непрерывного беспокойства. Подкармливают деньгами любую полоумную группу, провозглашающую себя сторонницей миролюбия; подстрекают молодежь к демонстрациям и неповиновению.

Карина покосилась на меня, промолчала.

- Чем больше демонстраций и беспорядков, тем лучше для всемирной революции. Посему очаровательной шпионке...

Послышалось негодующее фырканье Карины.

- ...Вручают безукоризненные документы и легенду создают подходящую: старинная финская семья, супруг принадлежит к аристократическому шведскому роду. После чего Астрид надлежало втереться в доверие к своенравной молодой жене владельца фабрики SVAB, завоевать ее доверие и завести закадычную дружбу. А уж после будет возможно использовать юную заблудшую идеалистку в собственных целях. И навеки создать заводу мерзейшую славу. А то и спровоцировать полный развал предприятия.

- Но что же Лаксфорс?

- Очень удачно подвернулся. Прекрасное стечение обстоятельств - с точки зрения Астрид, конечно. Думаю, Лаксфорсом занималась другая тайная группа, а потом большевики сообразили: две независимых мишени могут составить великолепное сочетание! Двух зайцев одним выстрелом добыть, представляешь?

- То есть?

- Нападение на секретнейший военный объект. А нападающие орудуют изделиями SVAB'a, которые любезно предоставила Карина Сегерби.

Я скривился.

- Стьернхьельмы чрезвычайно озабочены своей незапятнанностью, а на самом-то деле волноваться надлежало семейству Сегерби! А, может, они забеспокоились?

Метнув на Карину быстрый взгляд, я спросил:

- Может, на тебя уже негласно охотятся? Карина тряхнула головой:

- Сомневаюсь.

Несколько минут мы ехали молча.

Шоссе по-прежнему тянулось меж густых сосновых лесов. Кажется, все финские дороги - лесные. Высыпавшие ранее звезды исчезли: небо заволакивало тучами, понемногу начинал накрапывать редкий ледяной дождь.

Мрак сгущался.

"Наверное, - подумалось мне, - полезно было бы включить радио и поймать сводку погоды на каком-либо доступном пониманию языке. Хотя, что проку? Даже если синоптики предрекут всемирный потоп, надо катить вперед, к северной шведской границе".

- Фредерика, сам понимаешь, пристрелила она, - сказала Карина.

- Астрид? - спросил я без особого удивления.

- Конечно. Убила в гараже, из пистолета, и несколькими часами позже ворвалась ко мне: прижать безутешную вдову к дружеской груди, облить слезами сострадания, утешить.

Я немного насторожился. Разумеется, в том, что Фредерика спровадила к праотцам Астрид Ланд, сомневаться не приходилось, учитывая, с какой целью и какими людьми затеяна операция. Но вот убедиться, что об этом отлично знает славная маленькая блондинка, давно установившая, от чьей руки погиб возлюбленный муж, было весьма ощутимой неожиданностью.

И после этого Карина умудрялась преспокойно подыгрывать Астрид и своим друзьям-миролюбцам, вооружающимся противотанковыми гранатами!

- Правильная мысль. Но как ты к ней пришла? Карина пожала плечами:

- Понятия не имею. Почуяла. Догадалась. Не знаю... Просто поняла: женщина, вихрем влетевшая в мою вашингтонскую квартиру, повинна в смерти Фредерика. Посмотрела на мерзавку - и уразумела.

Всякий юрист лопнул бы от хохота, слушая эдакое доказательство, но я чересчур много времени провел на своей службе, чтобы насмехаться над женской - или мужской - интуицией. Не раз и не два убеждался: шестому чувству надобно доверять полностью.

- Чуть... - Карина сглотнула: - Чуть не бросилась на нее тогда. Хотела завизжать: "убийца!" - но какими подтверждениями располагала? Кто поверил бы, что респектабельная жена солидного, признанного ученого-океанографа - советская шпионка?

Я хмыкнул:

- Мы с Маком, например...

- Ужаснее всего - Фредерик постоянно предупреждал меня, просил держаться настороже... А я огрызалась, говорила, он готов обнаруживать коммунистов и под кроватью, и в унитазе, и в тюбике зубной пасты... Но Фредерик не угомонился, пустил по следу Астрид частных детективов, служивших при нашей фирме. Те не обнаружили ничего, однако Астрид, по-видимому, догадалась о случившемся и решила избавиться от слишком подозрительного и прыткого субъекта. Фред был прав от начала и до конца...

Глубоко вздохнув, Карина продолжила:

- Я проглотила гнев, усмирила горе, укротила ярость. Приняла соболезнования, прильнула к этой твари... И с того дня старалась обращаться с нею, точно с лучшей подругой.

Мы умолкли. Дорога на короткое время сделалась четырехрядной, потом сызнова съежилась до уже привычных двух полос. Обочины в Финляндии оставляют узкими, еле вмещающими решивший притормозить автомобиль - шведы в этом отношении куда щедрее.

Движения по-прежнему не замечалось. Я спокойно, без зазрения совести пользовался "дальним" светом фар: рефлекторы у "жучка" были хорошими. Единственная хорошая часть машины, которую я взял напрокат...

Наконец, разнообразия ради, впереди показался одинокий "сааб", тащившийся неспешно и осторожно. Обогнав чужой автомобиль не без некоторой лихости, я впервые почувствовал себя водителем, а не ребенком, едущим на педальной машине по аллее парка.

- Подведем предварительные итоги, - обратился я к Карине. - Соблазнять тебя не представлялось разумным, однако ты принадлежишь к большой и весьма влиятельной шведской семье, чрезвычайно пекущейся о фамильной чести. Прекрасно. Следует подыскать в Америке еще одного родича Стьернхьельмов. Наилучшей кандидатурой показался Алан Ватроуз, океанограф: жил на восточном побережье, сплошь и рядом наведывался в Вашингтон. Холост и, следовательно, может быть уязвим для неотразимой красавицы...