Дональд Гамильтон - Невидимки

- То есть?

- Он улетел туда, чтобы учредить... н-ну, своего рода временное правительство, покуда не объявится этот субъект, которого вы зовете Маком. Исчез ни с того, ни с сего.

- Знаю, мы ждали этого, затем я и связался с Дугласом.

- Не помогло. Я насупился:

- Что-о?

- Папа велел передать буквально следующее: король исчез, как ожидалось, но престолонаследие полетело кувырком, на троне сидит узурпатор.

- Какой еще узурпатор?

- Человек, известный тебе лучше, чем папе. Ненавидящий вашу организацию вообще, и тебя, голубчика, в особенности. Папа очень тревожится из-за старого приятеля по кличке Эрик. Сказал, если ты не запамятовал Беннетта, сам все поймешь.

- Господи Иисусе, - благочестиво изрек я. - Вот куда заводит безрассудное милосердие. Не удосужился пристрелить напыщенного, злобного мерзавца, покуда мог, а нынче доводится платить за слюнтяйство.

- Получается, был хоть один мерзавец, которого ты не удосужился пристрелить? - осведомилась Эми безо всякого особого выражения в голосе. На этом и разбились вдребезги былые наши отношения: на том, что старина Мэтт оказался просто маньяком-убийцей.

- Как видишь.

- Я должна устроить тебе встречу с агентом по кличке Джоэль. Он сообщит обо всем прочем.

Имя Беннетта разом разрешало множество загадок. Негодяй исхитрился учинить новый заговор и захватить Маковское кресло в отсутствие владельца, отвесив Дугласу пинок под зад, ибо оперативный работник из Дугласа был выше всяких похвал, а политик - никакой. И, наложив лапу на все наши картотеки, досье и файлы, Беннетт резвится напропалую.

Не удивительно, что белая "хонда" висела на хвосте, словно пришитая!

Отныне предстояло сражаться на два фронта. Против невидимок, похитивших Мака, и против старины Беннетта, решившего разом и основательно утрясти былые счеты.

Со мной, да и с остальными тоже.

- Давай-ка по порядку. Я оставил Маку на магнитофонной ленте некое название, просил справиться в отделе изысканий и разработок. Звонил из Хагерстауна. Отец успел получить у аналитиков нужные сведения или Беннетт перекрыл всякий доступ к архивам?

- Повезло тебе, - сказала Эми. - По словам папы, это было единственным успешным и завершенным его деянием в качестве принца-регента. Он заказал и получил общий предварительный обзор вопроса, но работа еще продолжается. Потихоньку... Если Беннетт не пронюхал, конечно. Погоди, папа все продиктовал по телефону, секундочку...

В тысяче миль от меня зашелестели бумажные листы.

- А, вот! Как вы, кстати, произносите сие жуткое словцо?

- Лизаниэми.

- Ты счел его финским, и угодил в "яблочко". "Лиза" по-фински, видимо, не значит ничего...

- Ошибаешься. Это женское имя, как и у прочих.

- А-а-а! "Ниэми" переводится как "мыс". Например, крупный финский город Рованиэми, на севере, у слияния двух рек. Вопрос: насколько надежен твой источник?

- Полностью ненадежен, однако обладает очаровательным акцентом: либо шведским, либо финским, либо вообще непонятным.

- И, безусловно, блондинка? - осведомилась Эми насмешливо.

- А как же!

- И, конечно, молоденькая?

- Старая тридцатидвухлетняя карга.

- Старая? Карга? - Эми хохотнула. - Продолжаю. Название финское, но город находится по шведскую сторону границы.

- Ага, значит, все-таки, он существует! Я уж было заподозрил подвох.

- Попроси у блондинки прощения. Это маленький поселок, лежащий среди северных пустошей, у шоссе Е4. Дорога тянется от Стокгольма, огибает Ботнический залив и достигает Хапаранды, а дальше сворачивает на Хельсинки, финскую столицу.

- Понятно.

- Если добираешься туда, пересекая Швецию, нужно покинуть Е4 не доезжая Хапаранды, близ маленького города Порккала, с двумя "к". Двинешься по грунтовому тракту в глубь страны, проделаешь сто двадцать миль, держа направление на север, и угодишь прямиком в Лизаниэми, шумный вавилон, обитаемый несметными жителями, ровным счетом сто пятьдесят душ. Это чуть выше Полярного Круга.

Я нахмурился.

- Погоди, почему сто двадцать миль? В Европе, кажется, меряют километрами...

- Минутку, дай проверить... Воспоследовала пауза, потом раздался удрученный голос:

- Верно. Совершенно верно. Сто двадцать километров. Приблизительно семьдесят пять миль, да?

- Иных Лизаниэми на карте нет?

- Сколько же тебе надобно? - засмеялась Эми и тут же осеклась: - Прости, Мэтт. Понимаю... Иных, кажется, нет.

Я вздохнул.

- Беда в том, что название мне преподнесли на тарелочке, да еще и фарфоровой вдобавок. А я не склонен верить услужливым официантам, не забыла? Предполагалось, что придется попотеть, и лишь потом выудить хоть какие-то данные о нужном месте. А на поверку больно уж легко да просто получилось...

Эми промолчала.

- Подозреваю, кое-кто резвится, веселится за мой счет, рассуждая: ох, и надуем тупого правительственного наемника, чьи мозги полностью сосредоточены в правом указательном пальце! Впрочем, оценка примерно совпадает с вашей собственной, верно, мисс Барнетт?

Из Флориды прилетел серебристый смех.

- Никогда не считала тебя тупым! Только жестоким...

Поколебавшись, Эми переменила тему разговора:

- Как насчет Джоэля? Что сообщить отцу?

- Скажи Дугласу, Джоэль может встретиться со мною в аэропорту Даллеса. Национальный рейс три-ноль-семь, до аэропорта Кеннеди, вылет - в без пяти три. Сойдемся у контрольных ворот; придумывать сложные затеи недосуг. А сейчас мне лучше завертеть рулем, ибо иначе просто не поспею на борт.

- Будь осторожен, Мэтт.

- Разве я не всегда осторожен?

Эми недоверчиво расхохоталась, а я повесил трубку, не понимая, что, собственно, тут забавного. Если профессиональный истребитель доживает до моих лет, получается, он постоянно работал со всевозможной осторожностью...

Астрид поджидала в машине. Забравшись внутрь, я покатил прямиком к ближайшему шоссе. Обратившись кормою к аэропорту Даллеса, где меня дожидались, я направил автомобиль в сторону Вашингтонско-Балтиморского Национального Аэропорта, где не дожидался никто.

Не столь удобно в качестве отправного пункта при перелете через Атлантику, зато гораздо безопаснее.

Осторожность - прежде всего!

Громадный самолет, нечто вроде "Локхида"-переростка, яростно гремел и грохотал, пересекая параллели и меридианы, проносясь по ясному и голубому - на этой, относительно малой высоте - небу. Клубившиеся, очень походившие на исполинские комья ваты, облака проплывали снизу, напрочь закрывая тянувшийся под исполинскими крыльями пейзаж. Если, конечно, можно звать открывающийся с птичьего полета вид пейзажем. Я отнюдь не отвечаю за точное значение французского слова. Кажется, это совпадает с немецким понятием ландшафта...