Дональд Гамильтон - Сокрушители

Флотский вертолет, поднявшийся прямо с палубы, нес на борту меня и держался на приличном расстоянии от берегов. Да и высоты старался не терять.

Вооружившись биноклем 7х50, я различал идущее внизу, неподалеку от выбросившихся на мель кораблей, побоище. Казалось, я слежу за игрой в солдатики: маленькие фигурки, бесшумные выстрелы. Два игрушечных транспорта уже пылают...

Если не учитывать окружающего пейзажа - синей воды, белых песков, зеленых джунглей, - можно было подумать, что смотришь дешевый телефильм о высадке в Нормандии, поставив переносной телевизор в дальнем углу комнаты и начисто выключив звук.

- Они, - бросил в переговорное устройство пилот, - продвинулись было в глубь острова; стерли отряды береговой обороны; да только правительство опомнилось не без нашей подсказки. Подтянуло резерв, отбросило десантников, оттеснило к пляжам.

- Да, - ответил я, - ребяткам достается... Эй, а это еще что за?.. Реактивные истребители?

- Ага. Банановые республики обожают приобретать боевые самолеты, стоящие бешеных денег. А на самом деле следовало бы заводить хорошие геликоптеры, с крупнокалиберными бортовыми пулеметами. Куда больше было бы проку, честное слово... Ну, скажите, на кой пес им нужны истребители? "Мираж" унесется прочь от острова прежде, чем летчик сообразит, в какую сторону глядеть. Над таким клочком суши - истребители гонять! Уму непостижимо.

Пилот покосился.

- Давайте чуток снизимся, мистер Хелм, а то, чего доброго, эти карибские асы вздумают на всякий случай ракету выпустить. Нам выдано разрешение, да только здешних летчиков хлебом не корми, дай пострелять вволю... Кого или что мы разыскиваем?

- Старый заржавленный армейский транспорт. LCT. Танкодесантный кораблик времен второй мировой войны.

Поведя взором, пилот хмыкнул.

- Здесь ничего подобного не замечается... Ребята выбрали тихую, безветренную ночь и прибыли из Монтего на легких суденышках с малой осадкой. Восемнадцать морских миль - за час покрыть можно. Думаю, даже при полном штиле половина добровольцев блевала за борт, но их боевые качества не очень пострадали... А все-таки, мистер Хелм, одно скажу: слава Богу, я не из их числа! Правительство продолжает накапливать силы.

- Кто-то, - ехидно заметил я, - примерно так же оплакивал бедных немцев, которым предстояло управиться с Линией Мажино. А фрицы взяли да попросту обогнули укрепления, и Франция чуть ли не в тот же день капитулировала.

Пилот пожал плечами, не оборачиваясь.

- Конечно; только все равно вспоминаю своего папеньку. Старик любил говаривать: пойдут клочки по закоулочкам...

Стрекоча огромным винтом, вертолет несся вдоль побережья. Я рассматривал сквозь могучие цейссовские линзы скользящие внизу берега и вспоминал другой день, вернее, вечер, когда по всем закоулочкам летели клочки - побоище в Сан-Хуане. Его, и то, что произошло поутру.

Поутру Модесто навестил меня в больнице. Энсиниаса отмыли, подлечили и отпустили восвояси, не сочтя нужным прописывать пострадавшему постельный режим. Пуэрториканец не заработал в лапах убитого нами парня ни серьезных переломов (с мелкими люди ходят и даже пританцовывают), ни сотрясения мозга (это было чистым чудом, судя по состоянию смуглой физиономии). Правда, Полю явно требовалось несколько искусственных зубов, но это могло подождать.

Разговаривать, в сущности, было не о чем, тем паче не хотелось делиться впечатлениями о женщине, с коей оба мы переспали в разное время и которую не сумели уберечь даже соединенными усилиями. Я задал два-три учтивых вопроса, Энсиниас ответил тем же.

Мы негромко побеседовали, я спрашивал, Энсиниас кивал и разъяснял.

Наконец, он промолвил:

- Дана... успела сказать перед тем, как... Велела непременно передать вам: не терзайтесь. Вы ничего поделать не могли. Все шло должным чередом.

- Спасибо.

- Vaya con Dios, amigo.

Я следил, как Модесто покидает палату: пухлый, пожилой человечек, торгующий дамским платьем. Где и когда обучился он обращению с пистолетом и автоматом, оставалось непонятным. Что ж, его навыки, его дело...

Чуточку позже объявилась юная миссис Хелм, сиречь Сэнди. Осторожно просунула в дверной проем стриженую голову, повертела ею, убедилась, что я бодрствую. Шагнула внутрь, не прикрывая створки: за Сандрой смущенно шествовал столь же юный Лестер Леонард.

Он для чего-то натянул джинсы и крикливую спортивную рубаху; очки оставались прежними, в изысканной роговой оправе. И по-прежнему соскальзывали по переносице.

Моя невестка облачилась в летнее платье - впервые я видел Сандру одетой на женский лад.

Они задали те же учтивые вопросы, что и Модесто, я ответил теми же бессмысленными фразами. Потом ухмыльнулся и прибавил:

- Удивления достойно... Вам, голубчики, по всем правилам полагается в пуэрто-риканской тюрьме обретаться, а того не заметно.

Сандра фыркнула:

- Я чувствую себя шарлатанкой! Лестер - вот истинный герой дня! А я просто сидела сиднем и слушала пальбу; но все репортеры отчего-то пытаются представить никчемную американскую девчонку эдакой современной Жанной д'Арк, отважной воительницей, которая ринулась в гущу битвы, невзирая на перебитую руку... Неужели ты действительно считаешь, будто можно брать правосудие на себя?

Сандра скривилась.

- Нас экспортируют...

- Депортируют, - мягко поправил Лестер. Помотав головой, девушка сказала:

- Пуэрто-Рико не желает разбираться в обстоятельствах дела и велит немедля уносить ноги домой. Собственно, здесь ведь тоже американская почва, правильно? Экспортировать можно...

- Депортировать, - чуть не застонал бедный парень.

- Депортировать, - хладнокровно парировала Сандра, - можно лишь из другой страны. А из Пуэрто-Рико нас будут экспортировать, милый.

По моему разумению, экспортируют тоже за рубеж; но я почел за благо промолчать.

- Я позвонила Элизабет, - сказала девица. - Выложила ей все... что разрешили. Тебе привет и наилучшие пожелания.

Получалось, бывшая моя супруга, мать убитого сына, узнала: мщение свершилось. Я подивился, так ли пылко желала Бет покарать негодяев по прошествии нескольких дней, или успела утихнуть и успокоиться; но это вряд ли имело сейчас какое-либо значение.

Пара "молокососов" по-прежнему восседала подле моей постели. Оба, похоже, всячески стремились позабыть об ужасной затее, в которой участвовали накануне. И Сандра, и Лестер отплатили Карибскому Освободительному Легиону за погибших и не собирались омрачать свое дальнейшее бытие кровавыми воспоминаниями. Душевная тупость, но она свойственна большинству очень молодых субъектов.

Я погадал, отчего это невестка и Леонард изредка мечут друг на друга столь красноречивые взгляды. Возможно, потому, что повстречались при необычайных обстоятельствах; а возможно, и впрямь оказались родственными натурами - Бог весть... Лестер, правда, как и большинство ученых, напоминает безумца, но под мудрым присмотром здравомыслящей девицы, путающей депортацию с экспортом, сумеет сделать немало... Сандра, конечно, рискует, вешая на свою тоненькую шею начинающего гения, но в крайнем случае сделается очередной мученицей науки. Все жены гениев считаются таковыми.