Чингиз Абдуллаев - Взращение грехов

— Где стояла соседка? — уточнил он.

— Вот здесь, — показал Славин, — рядом со скамейкой, как видите, никто не мог выбраться незамеченным. А в спальне балкон заколочен. Его проверяли трижды эксперты. Там вообще невозможно выйти. Его специально заколотили, чтобы в квартиру никто не влезал. Ведь она оставалась бесхозной.

Они вошли в подъезд. Запахло сыростью и плесенью. Лестница поднималась наверх, двенадцать ступенек, подсознательно отметил Дронго. Лестница была почти не освещена. Горели тусклые лампы. Гаджиев достал ключ и открыл дверь. Дронго взглянул на дверь. Довольно массивная. Такую нельзя сломать. И замок солидный. Он вошел в квартиру. Гаджиев также прошел, встал около стола.

— Вот здесь, — показал он, — здесь лежал убитый полковник.

Дронго взглянул на пол. Проталина убили, когда он стоял около стола, если потом никто не передвигал его тела. Значит, полковник лежал в этом месте. Дронго обошел стол, вышел в другую комнату. Обычная кровать. Достаточно старая и прочная. Шкаф, тумбочка, комод. Ничего лишнего. Но здесь нельзя спрятаться. И если даже кто-то хотел бы здесь спрятаться, то вошедший в гостиную гость сразу бы увидел другого человека. В коридоре были небольшие ванная и туалет. Кухня — около шести метров. Он вернулся в гостиную. Обратил внимание на следы, оставшиеся на полу. Очевидно, здесь стояли книжные полки, недалеко от стола.

— Здесь были книжные полки? — спросил Дронго.

Гаджиев кивнул, ничего не отвечая.

— Да, — сказал Славин, — они были здесь. Но когда вбежал Тевзадзе, они были на полу и книги рассыпались по всей комнате. На фотографиях хорошо видно, как на полу валяются книги и полки.

Дронго взглянул на стену над входной дверью из коридора в гостиную. Там было видно место выстрела.

— Это место выстрела? — спросил он.

Гаджиев опять промолчал. Славин кивнул, показывая на место выстрела. Дронго подошел поближе. Долго смотрел на стену. Затем отошел дальше.

— Он лежал на полу головой к входу или ногами? — спросил Дронго.

— Ногами, — ответил Славин, уже привыкший к молчанию офицера.

Дронго обернулся к Гаджиеву:

— Капитан, вы не работали раньше в театре пантомимы? Там никто не разговаривает, а все объясняются только жестами. Или вы не понимаете по-русски? Хотите, я спрошу вас по-азербайджански. Или вы вообще не знаете никаких языков? Может, вы выходец из Ленкорани и понимаете только на талышском языке? — он сознательно обострял отношения.

— Я все понимаю, — по-русски ответил Гаджиев, — просто не хочу с вами разговаривать. Ни с вами, ни с вашим молодым напарником.

— Почему?

— Он нашего полковника застрелил, а вы здесь ходите, думаете, как его защитить.

— Понятно. Значит, вы верный ученик Медведева.

— Я бы его не защищал, — честно ответил Гаджиев, отходя в сторону.

— С ними тяжело разговаривать, — подошел Славин, — все офицеры настроены против Тевзадзе.

Дронго еще раз прошел по квартире. Затем неожиданно опустился и начал стучать по полу костяшками пальцев. Гаджиев презрительно усмехнулся и вышел из гостиной. Дронго продолжал стучать.

— Что вы делаете? — не выдержал Славин, наклоняясь к Дронго. — Зачем вы стучите?

— Он думает, что убийца мог спрятаться в подвале или под полом, — не выдержал Гаджиев. Нужно было слышать, сколько презрения было в его голосе. Эти адвокаты готовы на все, что угодно, лишь бы вытащить своего клиента, думал капитан.

— Проверяю, насколько прочный здесь пол, — пояснил Дронго.

— Не нужно позориться, — зашептал Вячеслав, наклоняясь к своему старшему напарнику, — не нужно ничего проверять. Здесь все и много раз проверяли. Я же вам говорил. Здесь нет никакого подвала, и убийца не мог там спрятаться. Честное слово, здесь нет никакого лаза.

— Охотно верю, — сказал Дронго, — но мне все равно нужно самому убедиться в этом, — он продолжал стучать.

Славин огорченно отошел в сторону. Ему было обидно, что Дронго так теряет лицо перед этим молодым и наглым капитаном. Наконец Дронго закончил стучать и поднялся. Взглянул на Славина.

— Все нормально, — улыбнулся он. — А теперь мне хотелось бы обойти соседей.

— Каких соседей? — снова не выдержал Гаджиев. — Не нужно беспокоить людей. Мы все проверяли много раз. Там никого не было.

— Полковник Медведев дал вас в качестве провожатого, а не руководителя нашей группы, — резко возразил Дронго, — поэтому помолчите и сопровождайте нас туда, куда нам нужно.

Гаджиев нахмурился, но не стал возражать. Они вышли из квартиры, прошли немного дальше, позвонили в соседнюю квартиру.

— Кто там? — раздался женский голос.

— Это мы, Марта Федоровна, — сказал Гаджиев, — если можно, откройте нам дверь.

— Сейчас, сейчас, — было слышно, как она неспешно двигается к входной двери, очевидно, уже со своей неизменной тростью в руках. Затем долго открывала дверь, у нее было два замка и цепочка. Наконец дверь открылась. Женщине было лет шестьдесят. Седые уложенные волосы, выцветший синий халат. Она опиралась на свою палку.

— Добрый день, — вежливо поздоровался Гаджиев, — извините, что мы вас беспокоим. Это адвокаты, хотят с вами поговорить.

— Ничего, — вздохнула женщина, — что опять случилось?

— Простите, — шагнул вперед Дронго, — я не хочу вас долго задерживать. У меня к вам только три небольших вопроса. Вы в тот день здесь никого не видели? Я имею в виду в день убийства?

— Нет, никого, — удивилась соседка.

— А раньше вы видели приходивших сюда людей?

— Конечно. Иногда приходили такие вежливые молодые люди, иногда другие. Но я сразу узнавала, что многие из них работают в милиции. Это было заметно.

Гаджиев недовольно крякнул, но ничего не сказал.

— И последний вопрос, — улыбнулся Дронго, — они сильно шумели?

— Нет, не очень, — удивилась Марта Федоровна, — хотя слышимость у нас хорошая. Но там только тихо ходили и разговаривали. Нет, я никогда и ничего не слышала.

— Спасибо большое. Извините, что мы вас побеспокоили, — улыбнулся на прощание Дронго.

— До свидания, — удивленно произнесла соседка, закрывая дверь.

— Зачем вы ходите по дому и мучаете соседей? — обратился к ним капитан Гаджиев. — Неужели вы еще не поняли, что здесь никого не было? Может, поднимемся еще наверх? И вы решите, что убийца мог спрятаться там? Например, через отверстие в потолке, предназначенное для люстры.

— Ценю ваш прорезавшийся юмор, капитан, — сказал Дронго, — но мы действительно поднимемся на второй этаж. И не нужно ворчать. У вас ведь нет палки, с помощью которой вам нужно передвигаться. Вы молодой и здоровый человек.

Капитан пробормотал какое-то ругательство.

— Зачем вы это делаете? — спросил Славин. — Все и так понятно. Давайте уедем.