Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение

— Он бывший министр и въехал в нашу страну по дипломатическому паспорту, — сообщил Таунс. — Но это ничего не значит. Если вы сможете убедительно доказать его вину, я попрошу сделать специальный запрос на Парыгина, который пройдет через Интерпол. И его остановят в первой же стране мира, куда он решит отправиться.

— Вы настроены решительно. Но помешать покупке вашего клуба вы не можете ни при каких обстоятельствах. Если одна сторона хочет заплатить деньги, а другая сторона хочет продать, то остановить подобную сделку не можете ни вы, ни ваше руководство, ни даже ваш премьер-министр. У вас свободная страна, мистер Таунс.

— Мы можем остановить сделку, если заранее знаем о недобросовестных покупателях, — напомнил инспектор. — И я думаю, что в этом случае мы можем обратиться в суд, который вынесет решение в нашу пользу.

— Подождите, — посоветовал Дронго, — до двух часов осталось совсем немного. Я сейчас приеду в «Дорчестер». И пригласите туда Жанну Вебер. Вы не знаете, где она сейчас?

— Знаю, — ответил инспектор, — она переехала в ваш отель. Собрала свои вещи и переехала к вам. Я думал, что вы уже знаете.

«В таком случае я съеду уже сегодня», — подумал Дронго. Он попрощался и положил трубку. До двух часов оставалось около двадцати минут.

Они сидели в большой гостиной у Каплинского. За столом находились Миксон, Каплинский и Парыгин. Последний приехал в «Дорчестер» в состоянии мрачной апатии. Даже появление Евгении Тарутиной не вывело его из состояния этой апатии. Он равнодушно кивнул ей и прошел к столу. Тарутина сидела на стуле с несчастным видом, словно виноватая во всех преступлениях, происшедших за последнее время. Жанна устроилась в кресле в углу. Она переоделась в светлые брюки и светло-голубой джемпер.

Дронго устроился на стуле, ожидая, когда ему позволят говорить. Таунс, оставив своих сотрудников у дверей, вошел в гостиную и оглядел собравшихся. С ним была молодая женщина лет тридцати. У нее были мелкие черты лица, тонкие губы, небольшие глаза. Она испуганно смотрела на собравшихся, словно боялась, что здесь собрались настоящие преступники.

— Прошу меня извинить, что пришел не один, — сказал Таунс. — Со мной переводчик, которая поможет мне понять, что именно здесь происходит.

Дронго взглянул на всех собравшихся и поднялся, понимая, что подошел последний акт затянувшейся драмы.

— Я попросил инспектора Таунса найти переводчика, чтобы говорить по-русски, — начал Дронго. — Чтобы меня поняли присутствующие здесь гости. Эти невероятные преступления были продуманы так тщательно и так великолепно, что мне остается только признать мастерство человека, сумевшего осуществить подобный план в таких деталях.

— Вы говорите о погибшем Спиридове? — спросил Миксон.

Тарутина подняла голову, услышав эту фамилию.

— Нет, — ответил Дронго, — я говорю совсем о другом человеке. Если вы мне позволите, я постараюсь рассказать, каким образом была выстроена эта схема. Она была продумана до таких мельчайших деталей, что мне становится немного страшно за человека, который потратил столько таланта и ума на осуществление всех этих убийств.

— О чем вы говорите? — спросил Каплинский. — Столько туманных намеков. Расскажите, наконец, что вы знаете. И не нужно говорить намеками.

— Это уже не намеки, — возразил Дронго. — Я назову имя человека, который придумал и осуществил преступления последних дней.

— Кто это? — нахмурился Каплинский. — Может, наконец вы объявите его имя?

— Это вы, Юлий Львович, — ответил Дронго.

Все замерли…

— Я? — Каплинский попытался улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. — О чем вы говорите?

— О вас, господин Каплинский.

— Хватит нас оскорблять! — вмешался Миксон. — Если у вас есть конкретные факты, то будьте любезны их нам сообщить.

— Согласен. Я довольно долго ждал и собирал факты, чтобы сегодня выступить перед вами и рассказать.

Дронго увидел, как Парыгин поднял голову и начал заинтересованно слушать. Жанна встрепенулась, прижала сумочку к себе. Тарутина слушала его, и ее глаза постепенно наполнялись слезами.

— Итак, — начал Дронго, — мы встретились с вами еще два дня назад в московском аэропорту. Вы собирались вылететь в Лондон на самую необычную игру, которая когда-либо здесь происходила. Уже тогда выяснилось, что двое членов вашей компании прилетят в Лондон сами. Это были Алексей Палийчук и Марк Миксон. В салоне двое из вас решили, что такой эксперт, как я, может понадобиться, и попросили меня принять участие в этой игре. Причем настаивал Парыгин, он словно чувствовал, что мое участие будет необходимо. Каплинский соглашался постольку-поскольку. Но он был так уверен в безупречности своего плана, что не возражал против моего участия.

Я специально поменял отель и переехал в «Парк Шератон». Вечером этого дня я увидел там Палийчука, игравшего в казино и разговаривавшего с крупье Джильбертом. И увидел приехавшего туда Константина Спиридова. Должен сказать, что я запомнил Спиридова еще по Москве, когда в аэропорту он заплатил тысячу долларов журналисту Мнацаканову, чтобы тот не публиковал в газете сообщений о совместной поездке Парыгина и Тарутиной. Уже тогда это меня немного насторожило. Телохранитель, который так заботится о нравственном облике своего хозяина? Обычные российские телохранители охраняют только своих хозяев, не вмешиваясь в их отношения с журналистами. И еще я услышал, как он обманывает своего хозяина уже в лайнере, когда назвал ему совсем другую цену. Для чего нужен такой неоправданный риск? Заработать лишнюю тысячу? Но он может быть быстро разоблачен. Потом я начал сознавать, что он старался не только для себя.

— Он меня обманывал, — хрипло выдохнул Парыгин.

— Ему хотелось увести от вас свою родственницу, — сказал Дронго, — судя по всему он очень переживал из-за того, что фактически подставил вам свою троюродную сестру, с которой вместе вырос.

Тарутина вытерла набежавшую слезу.

— Мы пока ничего не услышали про преступления, — холодно напомнил Миксон, — если кто-то и кого-то познакомил со своим боссом, то это еще не преступление.

— Тогда я продолжаю. С самого начала я не мог понять, каким образом убийца планировал отравить Палийчука, ведь было заранее известно, что в казино повсюду установлены камеры. Было ясно, что яд, который применили для убийства Алексея Палийчука, должен быть мгновенного действия. Каплинский решил договориться со своим другом и партнером Саидом Мальсаговым, чтобы осуществить идеальное убийство. Именно Каплинского не было с нами в тот момент, когда нам принесли поднос с напитками. Мальсагов дождался, пока начнут выяснять отношения Миксон и Палийчук, закрывая от камеры наблюдения поднос. И незаметно положил яд в стакан Палийчука, когда Миксон взял свой стакан с виски.