Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение

Палийчук выпил яд и мгновенно погиб. Но яд такой концентрации не может быть в таблетке. Любой специалист вам скажет, что яд подобной концентрации должен быть в порошке. А порошок нельзя просто так хранить в кармане. Для него должна быть соответствующая упаковка, лучше всего из фольги или стекла.

— Но у Мальсагова ничего не было, — напомнил Марк Семенович. — Вы же сами присутствовали, когда он доставал все из своих карманов.

— Не было, — согласился Дронго. — И в этом был весь план. Каплинский нарочно явился позднее, чтобы иметь абсолютное алиби, ведь все были уверены, что он не мог положить яд. Он действительно не мог отравить виски, для этого он использовал своего партнера и друга. А когда начались обыски, он забрал флакон с остатками яда у Мальсагова. Подозреваю, что потом он освободился от этого флакона, передав его кому-то в коридоре. Ведь мы поменяли комнату чуть позднее, по просьбе сотрудников полиции и врачей. И никому бы в голову не пришло проверять Каплинского два раза. Сначала до обысков, а потом после. Подозреваю, что и в этом случае он бы просто вернул флакон Мальсагову.

— Смешно, — громко сказал Каплинский. — Какие-то детские сказки.

— Не совсем смешно, — возразил Дронго. — Я еще не закончил. Я помню, как вы упрашивали меня забыть о порошке, найденном у Мальсагова. С одной стороны, вы как будто пытались выгородить своего друга. А с другой — старательно его топили. Ведь никто, кроме меня, не был уверен, что это кокаин. Между прочим, вы несколько раз солгали, не обратив внимание на подобные мелочи. Но дьявол в мелочах, Каплинский. Нельзя все время врать, даже выстраивая самую безупречную схему. Во-первых, вы сказали мне, что не знали о родстве Спиридова с Тарутиной, тогда как об этих отношениях именно вы рассказали Мальсагову.

— Глупости, — поморщился Каплинский. — Саид погиб, и поэтому вы пытаетесь все свалить на него. Ведь ничего невозможно проверить.

— Можно, — улыбнулся Дронго. — Дело в том, что Мальсагов рассказал об этом Жанне, и она тоже знала об их родственных отношениях. Это уже не домыслы, она сидит здесь и может подтвердить мои слова.

Жанна прижала к себе сумочку еще сильнее и судорожно кивнула.

— И мне об этом сказал, когда мы с ним остались здесь одни, — вспомнил Миксон. — Я об этом узнал от Юлия Львовича вчера ночью.

— Я не хотел об этом говорить, — нашелся Каплинский, — чтобы не расстраивать нашего друга Парыгина и не подводить Женю Тарутину. Что в этом плохого?

— Ничего. Но это была ваша первая ложь. Ваша вторая ложь — когда вы заявили, что не знали о криминальном прошлом Палийчука. Я точно помню, что вы говорили об этом вчера вечером. А инспектору Таунсу вы сказали, что погибший сидел в колонии. Вот вам вторая ложь. Вчера в разговоре со своими партнерами вы заявили, что не знали о том, что Палийчук сидел в колонии. Но в ночь убийства вы дали совсем другие показания полиции.

— Я не хотел рассказывать при всех о его проблемах, — недовольно вставил Каплинский.

— Вами всегда двигали благородные мотивы. Но есть и небольшая третья ложь. Вы сказали инспектору, что не виделись с погибшим Палийчуком более двух месяцев. А я помню, как вы говорили мне, что виделись с ним совсем недавно. Вы летали к нему во Францию. И это нетрудно доказать, ведь там должна быть отметка пограничного контроля.

— Может быть. Я много летаю.

— И забыли о своей встрече, которая была несколько дней назад? Как видите, сразу несколько небольших нюансов. Они пока не говорят о вашей вине, но говорят явно не в вашу пользу. Но я продолжу свою мысль. Вы точно знали, что Парыгин сделал клубную карточку в казино своему начальнику охраны. И вы были осведомлены о том, что Спиридов является родственником Тарутиной, так как он работал в охране вашего банка. И вы решили использовать это обстоятельство. Мальсагов по вашему предложению поговорил со Спиридовым, который должен был встретиться с Палийчуком за день до игры. Я не знаю, о чем они говорили. Предполагаю, что вам удалось убедить несчастного Спиридова каким-то образом договориться с Палийчуком. Он поехал в казино, еще не зная, какую игру вы придумали. Я сейчас понял, что флакон с остатками лекарств вы не выносили из комнаты. Вы вернули его Мальсагову, а он передал его в коридоре Спиридову. И тот уже не просто подозревал, а точно знал, что именно Саид отравил Палийчука.

Возможно, что крупье Джильберт всего-навсего договаривался об условиях игры, что он и должен был сделать. Возможно, что вы его пытались купить. Я не исключаю ни один из этих вариантов. Но его нужно было использовать в вашей сложной игре. Чтобы подставить Спиридова и убедить всех в его вине. Самое поразительное, что вы позвонили мне сразу после убийства Джильберта. Вы застрелили его и сразу позвонили мне, создавая себе алиби. Может, я ошибаюсь и вы послали кого-то из своих людей пристрелить Джильберта. Но уже немного зная вас, я думаю, что вы должны были лично и на месте убедиться в том, что крупье мертв и не выдаст никого из вас. Один интересный факт: Спиридову не нужно было делать три выстрела, чтобы убить крупье. Он убрал бы его с первого выстрела. Но вы опять допустили ошибку.

Теперь его слушали, не перебивая.

— Дело в том, что вчера я разговаривал с тремя членами вашей компании. И каждому из них в различное время я рассказал о том, как можно проверить одежду, устанавливая, кто именно пронес яд в своем кармане. Конечно, я немного утрировал, для такого исследования понадобится лаборатория, и не факт, что остатки яда смогут найти. Но мне поверили, сказалась моя репутация. Три разговора, и в разное время. Я фиксировал время абсолютно точно, по минутам, зная, когда и с кем разговаривал. Самое смешное, что через несколько минут после моего разговора с господином Каплинским Саид Мальсагов бросился сжигать свой костюм, в котором был в казино. Сразу после разговора с вами…

— Откуда вы знаете? — крикнул Каплинский.

Дронго показал на Жанну.

— Дура, — сказал в сердцах Юлий Львович. — Болтливая дура.

— Вы хорошо знали, как переживал Константин Спиридов из-за своей сестры. И подставили его, чтобы мы были уверены в его безусловной вине. Кто-то ему сказал, что вы все соберетесь в «Дорчестере». Подозреваю, что это были вы. Он приехал в «Дорчестер», но не для того чтобы разобраться с Парыгиным. Он как раз считал, что его подставил Саид Мальсагов. И я вспомнил, как вы намеренно поднялись со своего места, усадив туда Мальсагова, чтобы он оказался на вашем месте, лицом к дверям.

Еще один нюанс. Спиридов великолепно стрелял, как я вам уже говорил. Он был мастером спорта и не мог промахнуться с расстояния в несколько метров. Значит, он не стрелял в Парыгина. Он стрелял точно в Мальсагова. И первый раз он не промахнулся. Это был выстрел между двумя людьми, чтобы отсечь Парыгина, которого он не хотел убивать. И затем два точных выстрела. В горло и в живот Мальсагову. Господин Каплинский был уверен, что доведенный до отчаяния Спиридов появится здесь и попытается убить Саида Мальсагова. Что он и сделал. А потом его застрелили, что, очевидно, также входило в планы Каплинского.