Чингиз Абдуллаев - Западный зной

— Я понимаю, — согласился Караев.

— И последнее. Кто такая Элина? Несколько раз за эти два дня вы говорили о ней. Мы проверили ваше досье, но не встречали там человека с таким именем. Что это? Навязчивая идея? Героиня какой-то книги? Или идеальный образ, который вы себе представляете?

— Это идеальный образ, — улыбнулся Тимур, — но реально существующий.

— Я так и думал. Вы еще вдобавок можете и влюбляться. Прекрасно. Значит, ваше душевное состояние способно вместить в себя целую гамму чувств. От возвышенной любви до горечи утраты своего товарища. У меня все. Можете поужинать и поехать домой. До свидания.

Ужин оказался вкусным и необыкновенно калорийным. Он выпил два бокала вина и отказался от фруктов, которые ему подали сразу после десерта. На этот раз ему не разрешили садиться за руль, пояснив, что его «Вольво» ему привезут завтра на стоянку. Сегодня его отвезут на другой машине домой. Тимур не возражал. Приехав домой, он снова набрал ее телефоны. Мобильный по-прежнему был отключен, а городской не отвечал. Это уже было похоже на издевательство. Он положил трубку, твердо решив больше не звонить. И перезвонил через десять минут, получив такой же результат.

В эту ночь он снова видел кошмары. Вместо Иосифа Наумовича в кресле сидела Элина, которая внимательно исследовала содержимое его тела, словно копаясь в тайниках его сердца и легких.

— Вы слишком легко верите людям, — строго говорила Элина, и он не знал, как ей отвечать. Среди ночи, проснувшись в третьем часу, он взял трубку и перезвонил. Мобильный был все еще отключен, а городской не отвечал. Он положил трубку телефона и повернулся на другой бок. Разочарование было достаточно сильным. Это была уже не ревность. Он чувствовал гнев и пустоту. В конце концов, она должна понимать, что так нельзя поступать. Завтра будет понедельник, и он постарается найти ее на работе. Интересно, какими словами она попытается оправдаться. Или она не будет защищаться, считая, что все происходившее в порядке вещей. Посмотрим, что будет завтра, подумал он, перед тем как заснуть.

Виктория снова уехала в Москву. С тех пор как у них появилась эта возможность, она уже в третий раз летает в Москву. Наверно, хорошо, что летает. Рассказывает, что все изменилось. В центре Москвы почти одновременно снесли все гостиницы, о которых помнил Ползунов, — «Москва», «Россия», «Минск» и «Интурист». На их месте возводились другие отели с другой звездной категорией. Повсюду шло строительство. Виктория рассказывала о невероятных ценах в московских бутиках и ресторанах. После щадящих и дешевых цен американской глубинки им даже цены в Нью-Йорке казались предельно высокими, а цены в Москве вообще выглядели астрономическими.

Он взглянул на себя в зеркало. По утрам он брился безопасным лезвием, не признавая элетробритвы. Эта привычка осталась у него после Афганистана, где невозможно было применять электробритву. Он потрогал выбритое лицо и остался доволен. Сегодня воскресенье. Он может заехать к Изабелле, поужинать вместе с ней и остаться на ночь у нее. А утром поехать на работу прямо из ее квартиры. Она живет на Манхэттене, и так будет гораздо удобнее. Нужно будет ее предупредить, что он приедет. Но он позвонит позже, сейчас она наверняка спит. Изабелла была сотрудницей художественного салона, и ее основные презентации и встречи приходились на вечернее время.

В их доме на Оушн-авеню было четыре комнаты. Две спальни наверху, гостиная и небольшой кабинет внизу. Ему сразу понравился этот дом, когда они решили перебраться сюда с юга. В Далласе было скучно, к тому же там было не так много выходцев из бывшего СССР. Другое дело в Бруклине, где по-русски говорили чаще, чем на английском. С одной стороны, это было удобно, но с другой — вызывало у него некую озабоченность. При желании его бывшая организация могла найти нужного человека среди его окружения. Именно поэтому он в первый год старался не посещать разных вечеринок, которые устраивали бывшие соотечественники, а посещая их уже на второй или третий год, старался не есть и не пить в подобных местах. Он ясно сознавал, что прошло уже более десяти лет после его ухода на Запад и, возможно, его просто забыли, ведь за эти годы так много произошло изменений на его бывшей родине.

Он услышал, как кто-то позвонил, и нахмурился. В воскресенье утром его могли бы и не беспокоить. Интересно, кто это может быть? Он прошел к входной двери и открыл. На пороге стоял темнокожий высокий мужчина. Ползунов нахмурился. Неужели рекламный агент, который решил таким образом устроить свои дела? Нет, не похоже. Рекламные агенты в эту часть Бронкса не совались. Здесь жили в основном выходцы из бывшего СССР, а они могли просто спустить с лестницы человека, который решился побеспокоить их в воскресенье. И этот темнокожий совсем не похож на рекламного агента. Он одет в хорошо сшитый костюм, и у него умные глаза.

— Извините, что я вас беспокою, — начал неизвестный, — вы господин Евгений Ползунов?

— Да, это я. — Он привык, что американцы не всегда правильно ставят акцент в его фамилии.

— Я специальный агент ЦРУ Ричард Кинг, вот мои документы. — Он достал из кармана свое удостоверение, показывая его Ползунову. — Вы разрешите мне войти?

— Входите, — нахмурился Ползунов.

«Когда в воскресенье утром к вам приезжает сотрудник ЦРУ, не стоит ждать от этого визита чего-то хорошего», — подумал он.

Кинг вошел в дом, проходя вместе с хозяином в гостиную. Они сели на диван.

— Что происходит? — поинтересовался Ползунов. — Зачем я понадобился ЦРУ? Или вы хотите завербовать меня еще раз, уже для работы против Америки?

— Нам известны ваши заслуги. И как вы на нас работали, — торопливо возразил Кинг, — именно поэтому я к вам и приехал. У меня на сегодня есть еще один визит. И тоже в Бруклин. Мне нужно навестить господина Левченко.

— Этого «писаку», — понял Ползунов. — Он теперь у нас известный журналист. О нем все знают. Бывший сотрудник разведки Станислав Александрович Левченко. Пишет свои статьи в «Новое русское слово». Пытается хоть как-то отмолить свои грехи. Только он у нас уже совсем старый. Он, по-моему, живет у вас лет тридцать. И очень скучает по России.

— Мы все знаем, — кивнул Кинг, — я хочу вас информировать, полковник, что руководство ЦРУ приняло решение о выделении вам специальной охраны из наших сотрудников.

— Зачем? — ухмыльнулся Ползунов. — Вы решили, что я немного разбогател и теперь меня могут похитить, чтобы узнать секреты инвестиций арабских шейхов? По-моему, вы поздно спохватились, мистер Кинг, я живу в вашей стране уже больше десяти лет.

— У нас появилась информация, которую мы проверяем, — терпеливо пояснил Кинг. — Дело в том, что в нашу страну прибыли «ликвидаторы» из России. Каким-то непонятным образом они получили доступ к абсолютно секретной информации о бывших агентах из Советского Союза и России, работавших на нас и переехавших в нашу страну. Они начали их методичное истребление. Более того, подобная ситуация сложилась и в Европе.