Чингиз Абдуллаев - Осенний мадригал

— Вы действительно их родственник? — переспросила упрямая кухарка.

— Можете выйти и спросить, — предложил Дронго. — Если бы я был посторонним, я бы постеснялся так поздно приехать и беспокоить хозяев, на которых свалилось такое большое горе. Подумайте сами. Мы говорим уже минут двадцать, а они не заходят к нам на кухню. Значит, они сами разрешили мне поговорить с вами.

Кухарка все еще колебалась.

— Решайтесь, — уговаривал ее Дронго, — я никому не расскажу про ваши слова. Но мне важно знать, что здесь случилось.

— Они поругались, — осторожно сказала женщина. — Ой, мне страшно об этом вспоминать!

— Кто поругался?

— Парвиз. Я видела, как он ругался со своей женой. Когда я только пришла к ним на дачу, то сразу услышала их громкие крики. Потом мать пыталась их успокоить, но Парвиз разозлился еще больше и вышел из дома, хлопнув дверью так сильно, что посыпалась штукатурка.

— Вы слышали, как он ругался со своей супругой?

— Да, слышала. Но мы все ее жалели, знали, какой он легкомысленный муж.

— Что было потом?

— Не знаю. Я вошла в дом и увидела, как его жена плачет. А Парвиз ушел. Мы сидели целый час с его мамой, готовили долму. Она очень ругала Парвиза, говорила, что он мучает бедную Нармину. Потом я ушла, прошла через вторую дачу, как раз мимо бассейна.

— И больше никого не видели?

— Никого, — выдохнула она, прижимая руки к сердцу. Но было ясно, что она говорит неправду.

— А где была в этот момент Нармина? Она вам помогала готовить долму?

— Нет, ее с нами не было. Она тоже вышла из дома.

Дронго поднялся и зашагал по кухне. Она испуганно следила за ним.

— Вы не хотите меня понять, — сказал он, почти теряя терпение. — Мне нужно знать, что вы видели. И я в любом случае не пойду давать показания против семьи Самедовых. Неужели вы этого не понимаете?

— Понимаю, — она еще раз тяжело вздохнула, — но не могу больше ничего рассказывать. Они мне все равно как родные.

— Чтобы защитить ваших родных, я должен…

— Не нужно меня уговаривать, — перебила она его, — я сама бы вам рассказала. Но вы должны меня понять…

— Я все понимаю, но мне нужна ваша помощь! Скажите наконец, что вы видели!

— Парвиза, — тяжело выдавила кухарка. — Я видела, как он стоял у бассейна и кого-то ждал.

— Вы с ним поздоровались, когда проходили?

— Нет, я сделала круг, чтобы он меня не заметил.

— Кто-нибудь был рядом с ним?

— Нет, никого. Он стоял и ждал.

— Кого ждал? Кого он ждал? Вы видели, кого он ждал?

— Да, — произнесла кухарка, побледнев. — Он ждал нашу хозяйку. Я видела, как из калитки, разделявшей две дачи, вышла… вышла… вышла наша хозяйка… Больше я ничего не видела, смотреть не стала. — Кухарка вдруг расплакалась и сообщила: — Гюзель еще такая маленькая, совсем девочка. А мужчины пользуются ее слабостями, ее добротой…

— Это была она? — рявкнул Дронго, уже не сдерживаясь.

— Да, — опустила голову его собеседница.

Дронго устал. Теперь все вставало на свои места.

— А вы не слышали, о чем они говорили? — спросил Дронго.

— Нет, не хотела слышать. Это их личное дело, с кем встречаться и когда. Я ничего не видела в этом преступного или позорного.

— Поэтому же не хотели говорить? Я вам все равно не верю. Если все так было, почему же вы не рассказали об этом следователю прокуратуры или офицерам полиции?

— Они все связаны друг с другом, — убежденно ответила кухарка. — «Работники системы», как мы их называем.

— Вы в доме уже много лет, — продолжал Дронго, — постарайтесь ответить мне честно, встречались они раньше? Я имею в виду погибшего и вашу хозяйку.

— Что вы! — вскочила со стула Мина-ханум. — Как вы могли такое подумать! Разве моя хозяйка похожа на дешевых гулящих женщин? Нет, не похожа! Она встречалась с двоюродным братом своего мужа, хотела, наверное, поговорить. Вот и весь секрет.

— Боюсь, что судей и прокуроров не убедит ваш пафос, — пробормотал Дронго. — Значит, они раньше не встречались? Вы не видели или вам так кажется?

— Я ничего не видела! Это вам все время что-то кажется! По большей части — недостойное наших женщин. А наши женщины — ангелы! Они оберегают дома, растят детей и внуков, ухаживают за пожилыми мужьями. Таких святых женщин уже давно нет в других странах!

— А вы бывали в других странах? — спросил Дронго, сдерживая улыбку.

— Нет, я по телевизору все видела. Я бы там не смогла жить…

— Вас пока туда не зовут, — пошутил Дронго. — А вам было неинтересно узнать, почему ваша хозяйка встречается днем с родственником своего мужа?

— Неинтересно. Я никогда не подслушиваю чужих разговоров.

— А когда вы узнали, что его убили?

— Примерно через час. Сначала его нашла в бассейне Эсмира-ханум, затем подошли другие женщины. Мать так страшно закричала! И жена сильно плакала. Да и Гюзель-ханум выглядела подавленной.

— И вы вместе с ней вернулись домой вместо того, чтобы пойти к матери покойного?

— У нас в доме оставалось двое маленьких детей. Как раз в это время водовоз уехал, и Анвер возился в саду вместе с детьми. Когда мы пришли и рассказали ему об убийстве, он сначала закричал, а потом побежал на другую дачу. Вот и все, что я видела.

— Когда вчера я подходил к вашей даче, то слышал крики Анвера, который кричал на жену, обвиняя ее в том, что она виновата в случившемся. Вы не знаете, что он имел в виду?

— Знаю, — вдруг ответила кухарка, — они были давно знакомы. Моя хозяйка и погибший. Он тогда в Москве жил, а приезжая, каждый раз в университет ходил. Вот тогда они и познакомились. Мне об этом сама Гюзель рассказывала. Но никто об этом не знал. Даже она сама, пока замуж на Анвера-муэллима не вышла и не узнала о том, что Парвиз его двоюродный брат, сын его дяди.

— В чем именно муж обвинял свою жену? Почему он так кричал?

— Он, наверно, думал, что она виновата. И поэтому так кричал, — предположила она. И затем добавила, уже поднявшись: — Я тоже слышала их крики. Я все слышала…

Дронго вернулся в гостиную. Две пары мужских глаз выжидательно уставились на него.

— Что она вам сказала? — почему-то шепотом спросил Анвер.

— Ничего нового. — Он прошел и сел за стол. — Практически то же самое, что и вы. Рассказала, как готовила долму вместе с матерью Парвиза, как проходила через соседнюю дачу и возвращалась обратно.

— Она ничего не видела? — спросил Рагим.

— Ничего, — ответил Дронго. — Но некоторые детали, которые она мне рассказала, позволяют делать какие-то выводы. Поэтому я хотел бы поговорить с вашими женами.

— Согласен, — кивнул младший брат.

— Когда вы хотите с ними разговаривать? — спросил старший брат.

— Прямо сейчас, — ответил Дронго, — если можно, я хотел бы поговорить с вашей супругой немедленно. Только так, чтобы она была уверена в том, что вы не услышите наш разговор.