Чингиз Абдуллаев - Резонер

– Дождемся Гордеева и все выясним, – задумчиво произнес Дронго.

Осмотрев еще раз вторую комнату, он зашел в третью, самую маленькую, где, очевидно, у погибшего была небольшая мастерская. На столике лежали разнообразные детали, винты, отвертки.

– Похоже, раньше он был хорошим механиком, – покачал головой Вейдеманис.

Закончив осмотр, они вышли из квартиры. Эдгар неплотно прикрыл дверь, а затем устроился на лестничных ступеньках.

– Будем считать, что один из нападавших уже получил по заслугам, – негромко сказал он.

– А где еще двое? – спросил Дронго, усаживаясь рядом.

– Ты не успокоишься, пока их не найдешь. Или ты ждешь, что их тоже утопят в ванне?

– Ни в коем случае! Тогда мы никогда не выйдем на заказчика. Нет, я все-таки хочу поговорить хотя бы с одним из этих подонков.

Дронго достал аппарат и набрал номер Кружкова.

– Леня, как у тебя дела?

– Еду за ними. Тут целый кортеж. Четыре автомобиля. Мы уже скоро выезжаем на трассу.

– Номер телефона Назарова установил?

– Все нормально. Наш аппарат уже работает.

Дронго понял, что Кружков подключился к мобильному телефону Назарова, и теперь все разговоры вице-президента компании будут фиксироваться в их офисе.

– Когда приедете в аэропорт, позвони мне, – попросил Дронго. – Они уже выехали из больницы, – пояснил он Вейдеманису.

– А если грязную работу за Кахи и его боевиков сделали другие? – неожиданно предположил Эдгар. – Чтобы гарантировать себе молчание Шмеля?

– Не думаю, – возразил Дронго. – Кахи не позволил бы сделать из него посмешище. Он сам нашел Шмелева и сам приказал его убить. И только убедившись, что тот мертв, отправил ко мне своего человека с адресом. По времени все сходится. Шмелева утопили часов в восемь-девять утра, потом проверили квартиру, доложили Кахи и, получив его разрешение, приехали ко мне. Пока мы собрались и приехали сюда, прошло еще около часа. Все совпадает. Кахи никогда бы не выдал живого Шмелева, это не в его правилах. А утопить вора, который нарушил их строгие законы, он вполне способен.

Просидев на лестнице минут сорок, они вдруг услышали внизу дружный топот. Очевидно, приехавшие сотрудники милиции забирали ребят с собой. Один из подростков, который хамил громче всех, кинулся наверх. Увидев сидящих на лестнице Дронго и Вейдеманиса, он остановился. У него было прыщавое лицо и рыжие волосы.

– Это ты мусоров вызвал? – в его вопросе звучала явная угроза.

– Что за поганый язык, – поморщился Дронго, поднимаясь, – «мы балдеем», «кайф», «мусора». Засоряешь свой лексикон.

– Что? – обалдело спросил подросток.

– Сколько тебе лет? – вместо ответа поинтересовался Дронго.

– Четырнадцать.

– Самый хороший возраст. Книги читать нужно, нормально жить, а ты вместо этого куришь всякую гадость. А потом на уколы перейдешь?

– Ты кто такой? – замахнулся на него парень.

Дронго уклонился.

– И не нужно драться. У тебя даже не хватает мозгов понять, что тебе одному не справиться с двумя мужчинами.

Снизу бежали сотрудники милиции.

– У меня уже два привода было, – плаксиво сообщил рыжий. – Если опять возьмут, в колонию отправят. А у меня бабушка больная.

– Ты с ней живешь? – понял Дронго.

Парень отвернулся. Очевидно, ему было неприятно говорить об этом посторонним.

– Беги наверх, – разрешил Дронго. – Я скажу, что тебя здесь не было. Только давай быстрее.

Подросток ошалело взглянул на него, кивнул в знак согласия и побежал наверх. Дронго опустился на ступеньку. Посмотрел на Вейдеманиса и отвернулся.

– Ты бываешь нелогичным, – заметил Эдгар. – Зачем ты его отпустил?

– Не знаю. Жалко стало. С одной стороны, они пропадают на улице, а с другой, что могут сделать в милиции. Ну посадят его к взрослым преступникам. Или по шее надают. Тоже мне воспитание. Раньше хоть пионерские дружины были или комсомол. А сейчас главное из развлечение – наркотики.

– У тебя ностальгия по коммунистическим временам, – заметил Вейдеманис.

– А ты, как все прибалты, считаешь, что мы жили в империи?

– Не знаю, как насчет империи, но неприятного там было много. Это я тебе как бывший офицер КГБ говорю.

– Просто у меня ностальгия по нормальной жизни, – признался Дронго. – Если бы я не помнил первые тридцать лет своей жизни, то, возможно, мне было бы легче. Но я помню! И далеко не все плохо было в той жизни. Во всяком случае, киллеров не было вообще. И дети открыто не травились наркотиками.

Показались сотрудники милиции.

– Здесь мальчишка не пробегал? – спросил один из них, в форме капитана милиции. У него было одутловатое лицо и седые усы.

– Нет, – ответил Дронго, – мимо нас никто не пробегал.

– Значит, спрятался в одной из квартир, – капитан не выдержал и выругался. Потом посмотрел на своих спутников: – Нужно проверить все квартиры. У парня здесь много знакомых.

В этот момент из-за спины капитана показался Гордеев. Oн поднимался наверх вместе с сотрудниками следственной группы. Дронго и Вейдеманис уже ждали их перед дверью.

– Когда вы нашли убитого? – быстро спросил, поздоровавшись, Гордеев перед тем, как войти в квартиру.

– Минут сорок-пятьдесят назад. Как только мы его обнаружили, я сразу вам позвонил, – ответил Дронго.

Все вошли в квартиру. Эксперты-криминалисты направились в ванную. Гордеев пошел за ними, но, поморщившись, вышел.

– Кто вам сообщил, что Шмелев принимал участие в нападении на Арзуманяна?

– Игорь Валентинович, я уже говорил вам, что у меня собственные источники. Я предлагаю вам проверить мою версию.

– Обязательно проверим, – кивнул следователь.

– У меня только один вопрос. Скажите, Шмелев не специализировался на угонах автомобилей?

Гордеев нахмурился.

– Это вы тоже знаете, – мрачно констатировал он. – Конечно, специализировался. Дважды судим за угон автомобилей и за грабеж. Он был механиком, но попал в преступную группу и начал специализироваться на угонах. Однажды они угнали машину австрийского посла. Был большой скандал.

– Снимите у него отпечатки пальцев, – предложил Дронго. – Может, его отпечатки остались на автомобиле.

– Нет, не может, – возразил Гордеев, – его отпечатки есть в нашей картотеке. Если бы это были отпечатки Шмелева, нам бы это было давно известно.

Дронго взглянул на Вейдеманиса. Кажется, они ошиблись. Нужно было предусмотреть и такую возможность. Эдгар, угадав его мысли, согласно кивнул.

– Кто вам сообщил о Шмелеве? – не успокаивался Гордеев. – Вы же понимаете, что формально этот человек может оказаться замешанным в сегодняшнем убийстве.

– Нет, не может, – возразил Дронго, понимая, что Гордеев прав. Более того, он был убежден в правоте следователя. Но говорить о своем госте он не станет.