Сергей Донской - Цену жизни спроси у смерти

Оставшись наедине с незнакомцем, Минин сосредоточился на том, чтобы унять нервную дрожь, которая сотрясала его тело. А может быть, это был озноб, вызванный сильной потерей крови. Хотя, когда мужчина приблизился, возникло почти физическое ощущение, что от него веет холодом.

– О чем разговор будет? – Минин постарался придать своему тону уверенность, которой он вовсе не испытывал. Его зубы при этом неприятно клацнули в середине фразы, едва не отхватив кончик языка. Проклятый озноб!

– Назовем это монологом, – произнес мужчина. – Сейчас вы, гражданин бандитский авторитет, подробно и внятно расскажете мне все, что вам известно про Сурина.

– Какого еще Сурина?

Мужчина покачал головой:

– Вот этого не надо. Я умею причинять такую боль, которая вам и не снилась.

– Что это ты мне «выкаешь», гражданин начальник? – вымученно усмехнулся Минин. – С такими вежливыми мусорами мне еще не приходилось сталкиваться.

– Мусором был ваш Журба, – холодно сказал мужчина. – Я из ФСБ. Майор Громов. Тот самый, с которым вы жаждали познакомиться поближе. Так что со свиданьицем. А что касается вежливого обращения, то тут вы заблуждаетесь. – Нога Громова неожиданно пнула Минина в лицо, опрокинув его на спину. – Обычно я обращаюсь на «вы» к незнакомым женщинам, старикам, к своему непосредственному начальству и заклятым врагам. Догадываетесь, к какой категории вы относитесь, гражданин бандитский авторитет?

Оторвав голову от асфальта, Минин сделал глотательное движение, убедившись, что в гортани у него совсем пересохло:

– Я что, дорогу тебе где-то перешел, майор? Так ты скажи, я человек понятливый.

– Если понятливый, то отвечай на поставленный вопрос. – Сузив глаза, Громов поправился: – Отвечайте. Пробыть пять минут в кипятке – еще не означает стать крутым. Не вынуждайте меня попробовать вас на прочность.

С трудом приподнявшись на руках, Минин облизал потрескавшиеся губы:

– А что потом?

– Мм? – Громов недоуменно приподнял брови.

– Потом, когда я все расскажу, вы ведь меня все равно убьете?

– Стопроцентной гарантии дать не могу.

– Это как? – озадаченно спросил Минин.

– Это означает, что у вас есть шанс выжить. Расклад: пятьдесят на пять. Устраивает?

– А если…

– А если будет продолжаться эта бессмысленная торговля, то через десять секунд передо мной будет лежать труп бандита. – Громов уточнил: – Уже через девять секунд… Через восемь… Семь…

На счете «три» Минин торопливо заговорил, начав с того злополучного дня, когда ему позвонил из Москвы Зубан, предложив одно маленькое дельце, которое казалось тогда необременительным и легко осуществимым. Рассказ о поисках Сурина занял около десяти минут и завершился на довольно унылой ноте:

– А потом мне позвонили из ресторана и…

– Дальше я знаю, – остановил Минина Громов. – Не стоит утруждать себя понапрасну.

– Тогда это все, – сипло признался Минин. Он вдруг пожалел, что закончил свою историю так быстро. Дальше была полная неизвестность. И, судя по недоброму взгляду собеседника, она не сулила никаких приятных сюрпризов.

– Ну что же, – произнес Громов, – рассказ получился исчерпывающим. Теперь перейдем от судьбы Сурина к вашей собственной, гражданин Минин. Она будет решаться прямо здесь, прямо сейчас. И тут уж вам никакой Пожарский не поможет.

– Не убивай. – Голос Минина прозвучал глухо, как будто его пропустили через несколько слоев ваты.

– А кто заинтересован в том, чтобы лишний бандит на этом свете задерживался? – искренне удивился Громов.

«Я, – чуть не крикнул Минин. – Я заинтересован, очень!» А еще ему захотелось напомнить, что у него есть семья, которую он очень любит, несмотря на мелкие недоразумения. Но вместо этого он опять попросил:

– Не убивай, а?

Громов аккуратно положил на асфальт свой «узи», отодвинул его ногой подальше и достал из наплечной кобуры револьвер.

– Это мистер Смит, так я его называю, – сообщил он самым серьезным тоном.

– Мистер Смит, – эхом повторил Минин.

– Совершенно верно, – подтвердил Громов, после чего усмехнулся и произнес: – А это обычный уголовник по кличке Миня. Знакомьтесь.

Можно было поклясться, что он действительно обращается к своему чертовому револьверу! Минин впервые в жизни почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке. А этот сумасшедший Громов преспокойно сунул оружие за пояс, рукояткой вверх, отступил на несколько шагов и замер, свободно опустив руки вдоль туловища.

Несмотря на то, что теперь его холодные светлые глаза сделались неразличимыми в темноте, Минин не испытал ни малейшего облегчения. Напротив, его охватило ощущение полной безысходности. Как будто всю угнетающую тоску, которую он испытал сегодня, помножили сразу на десять, а потом возвели в квадрат.

– Обычно я предлагаю людям вроде вас три равноценных варианта, – сухо сообщил ему Громов, не повышая голоса.

– Какие? – быстро спросил Минин, весь напрягшись, чтобы не пропустить ни одного слова. В голове у него шумело, как в канализационной трубе во время стока. Но это шумела не вода, а кровь. Та самая, которой в жилах оставалось все меньше и меньше. – Какие варианты? – повторил он, заподозрив, что его слабый голос остался неуслышанным.

– Перечисляю, – сказал Громов. – В подобной ситуации можно попытаться сбежать, попытаться убить меня и, наконец, застрелиться самому. – Он помолчал, давая собеседнику вникнуть в сказанное, после чего бесстрастно продолжил: – Первый вариант по причине ранения в ногу отпадает. Остается два. Какой вы предпочитаете?

Минин покосился на свой пистолет, до которого было рукой подать. Ручеек, отделившийся от кровавой лужицы, почти достиг его рукоятки. А за спиной Громова гудели отъезжающие машины. Завороженно глядя на их удаляющиеся рубиновые огоньки, Минин прошептал:

– Я сам.

– Громче! – потребовал Громов.

– Я сам, – повторил Минин, облизав шершавые, как наждак, губы.

– Тогда можешь взять свое оружие.

Поза Громова нисколько не изменилась. Чтобы выстрелить, ему нужно было сначала отбросить полу пиджака, выхватить из-за пояса револьвер, взвести курок, прицелиться, нажать на спусковой крючок. Масса движений, тогда как Минину их требовалось вдвое меньше. Его пистолет стоял на боевом взводе. Он осторожно положил ладонь на рукоятку и вопросительно взглянул на противника.

– Смелее, – ободряюще кивнул тот. – Это не так страшно, как кажется.

Пальцы Минина медленно обхватили рукоять пистолета. Громов стоял на расстоянии нескольких шагов, расправив плечи словно специально для того, чтобы в него было легче попасть. Его бойцы по-прежнему оставались в отдалении. Он был совсем один, как и Минин. Они остались вдвоем на целом свете. Глаза в глаза. Ствол на ствол. Пуля на пулю.