Джек Хиггинс - Орел улетел

– Помните, действовать надо быстро и решительно, не останавливаясь, – сказал Штайнер.

– Мы готовы выполнить все ваши приказания, подполковник, – ответил Крамер.

У ворот замка машина замедлила ход. К ним подошел сержант СС.

– В чем дело?

Штайнер поднял автомат и дал из него очередь, от которой сержанта отбросило в сторону. Затем быстро вскочил на ноги и, повернувшись, срезал автоматной очередью второго охранника. Крамер нажал на газ, и «кубельваген» въехал во двор замка.

Как только они остановились у парадного входа, из небольшого домика с правой стороны, где размещались солдаты охраны, выбежали несколько эсэсовцев. Штайнер вытащил гранату и швырнул ее в охранников, затем выпрыгнул из машины и побежал по ступеням к двери. Десантники повыпрыгивали из транспортера и бросились за ним, стреляя из автоматов по эсэсовцам во дворе.

– Как ты смеешь подходить ко мне с оружием в руках? – гневно сверкая глазами, произнес Гитлер.

– Мне жаль, мой фюрер, но настал ваш последний час. И вы, и фельдмаршал Роммель, и адмирал должны умереть. – Бергер покачал головой. – У нас нет другого выхода.

– Ты не убьешь меня, болван. Это невозможно.

– Вы так думаете? – спросил Бергер. – Почему же?

– Потому что мне не предназначено судьбой умереть здесь, – спокойно ответил Гитлер. – Меня защищает сам Господь Бог.

Где-то на улице послышалась стрельба. Бергер полуобернулся, бросив взгляд на дверь, и майор Риттер тут же вскочил на ноги, швырнул в него портфель и бросился к двери.

– Охрана! – закричал он.

Один из эсэсовцев выпустил в Риттера очередь из автомата, всадив ему в спину несколько пуль.

– Господин Девлин, – произнес Шелленберг.

Девлин нащупал сзади за поясом рукоятку «вальтера». Его первая пуля угодила в висок солдату, который застрелил Риттера, вторая – в сердце второму эсэсовцу. С яростным воплем Бергер резко повернулся к Девлину, и тот всадил ему пулю в лоб.

Девлин опустил пистолет и подошел к телу Бергера.

– Ты не послушал меня, сынок. А я ведь говорил, что ты не годишься для такой работы.

За его спиной распахнулась дверь, и в зал стремительно вбежал Курт Штайнер, а за ним – отряд десантников.

Шелленберг постучал в комнату Гиммлера и вошел. Рейхсфюрер стоял у окна. Было ясно, что он не допустит и намека на свою причастность к инциденту.

– А, это вы, генерал. Крайне неприятная история. Она бросает тень на всех офицеров СС. К счастью, фюрер склонен рассматривать грязную измену Бергера как преступление одного человека.

– К счастью для нас всех, рейхсфюрер.

Гиммлер сел.

– Вы сказали, что вас предупредили по телефону? Вы не догадываетесь, кто бы это мог быть?

– К сожалению, нет.

– Жаль. Однако... – Гиммлер посмотрел на часы. – В двенадцать часов фюрер уезжает, я тоже улетаю с ним в Берлин. Канарис летит с нами. Ром-мель уже уехал.

– Понятно, – сказал Шелленберг.

– Перед отъездом фюрер хочет встретиться с вами и с теми троими. По-моему, он хочет вас наградить.

– Наградить? – удивился Шелленберг.

– У фюрера всегда есть с собой награды, генерал. Он всегда возит с собой в портфеле полный комплект наград. Фюрер считает, что верная служба достойна поощрения. И я с ним полностью согласен.

– Разрешите идти, рейхсфюрер?

Шелленберг направился к двери, но Гиммлер остановил его.

– Было бы лучше для нас всех, если бы этого прискорбного инцидента не было вообще. Вы понимаете меня, генерал? Роммель и Канарис будут молчать, а с парашютистами мы как-нибудь разберемся. Можно отправить их на Восточный фронт.

– Понимаю, рейхсфюрер, – осторожно сказал Шелленберг.

– Таким образом, остаются Штайнер, гауптштурмфюрер Вон и этот Девлин. Мне кажется, они могут причинить нам серьезные неприятности. Надеюсь, вы согласны со мной.

– Значит, вы имеете в виду... – начал Шелленберг.

– Ничего, – сказал Гиммлер. – Я ничего не имею в виду. Вы сами решите, как поступить с ними.

Перед самым полуднем Шелленберг, Штайнер, Аза и Девлин пришли в библиотеку замка Бель-Иль. Вскоре открылась дверь и вошел фюрер, за ним – Канарис и Гиммлер с небольшим кожаным портфелем в руке.

– Добрый день, господа, – сказал Гиммлер.

Все трое офицеров замерли по стойке «смирно»; Девлин, сидевший на подоконнике, неловко поднялся. Гитлер кивнул Гиммлеру, и тот открыл портфель с наградами.

– Вы, генерал Шелленберг, и вы, гауптштурмфюрер Вон, награждаетесь Немецким золотым крестом. – Он приколол им награды и повернулся к Штайнеру. – У вас, подполковник Штайнер, уже есть Рыцарский крест с дубовыми листьями. Я награждаю вас Крестом со шпагами.

– Благодарю, мой фюрер, – ответил Штайнер с изрядной долей иронии в голосе.

– А вы, господин Девлин, – сказал фюрер, поворачиваясь к ирландцу, – награждаетесь Железным крестом первой степени.

Девлин не нашелся что ответить и едва удержался от смеха, когда Гиммлер прикалывал ему награду.

– Выражаю вам свою благодарность, господа, и благодарность всего немецкого народа, – произнес Гитлер, затем повернулся и вышел. Гиммлер последовал за ним.

Канарис остановился у двери.

– То, что произошло сегодня, – хороший урок для всех нас. Но вам, Вальтер, теперь следует быть крайне осторожным.

Дверь закрылась.

– Что теперь? – спросил Девлин.

– Сейчас фюрер вылетает в Берлин. Канарис и Гиммлер отправляются с ним.

– А мы? – спросил Аза Вон.

– С вами возникла небольшая проблема. Рейхсфюрер ясно дал понять, что вы трое не должны возвращаться в Берлин. А точнее, он хочет, чтобы вы вообще исчезли.

– Ясно, – произнес Штайнер. – И вы должны позаботиться об этом?

– Что-то в этом роде.

– Ну и скотина, – выругался Девлин.

– Конечно, вы можете улететь на самолете, который по-прежнему стоит на побережье в Шерне, – сказал Шелленберг. – Лебер, наверное, уже привел его в порядок и заправил.

– Но куда же нам лететь? – спросил Аза. – Мы едва унесли ноги из Англии, и в Германии нам нельзя оставаться.

Шелленберг вопросительно взглянул на Девлина, и ирландец вдруг расхохотался.

– А приходилось ли тебе бывать в Ирландии? – спросил он Азу.

На берегу было холодно. Вода прибывала, но места оставалось вполне достаточно, чтобы самолет мог взлететь.

– Я все проверил, – доложил Азе сержант Лебер. – У вас не должно быть никаких проблем, гауптштурмфюрер.

– Отправляйтесь на аэродром, сержант, – сказал Шелленберг. – Я приеду позже.

Лебер отдал честь и ушел. Шелленберг пожал руки Штайнеру и Азе.

– Желаю удачи, господа.

Они забрались в самолет. Шелленберг повернулся к Девлину.

– Вы удивительный человек.

– Летим с нами, Вальтер. Вам незачем возвращаться в Берлин.