Олен Стейнхауэр - Турист

— А потом, после окончания холодной войны, вы ведь могли внести изменения в соответствующие документы.

— Это вы ему скажите. Я предлагал. Но Мило спросил, как, по-моему, его начальство отнесется к тому, что двадцатилетний парень пускал им пыль в глаза? Мило знает, как работают эти учреждения. Укажи на их недостатки, и они в благодарность загрызут тебя насмерть.

Поспорить с этим было трудно.

— Знаете, он ведь ненавидел Россию. Я старался показать ему красоту нашей страны, Москвы, познакомить с культурой. Но он слишком долго прожил в Америке и видел только грязь и продажность. Однажды он заявил мне в присутствии обеих моих дочерей и на отличном русском — отчего все выглядело только хуже, — что я работаю на угнетателей и даже не понимаю, какое преступление совершаю, что я сижу в мелкобуржуазном коконе. — Примаков вздохнул. — Понимаете, что я хочу сказать? У меня было такое чувство, что передо мной Эллен, что это она кричит на меня.

Ирония ситуации была настолько очевидна, что улыбнулась даже Джанет Симмонс.

— И все же в покое вы его не оставили. Две недели назад свалились как снег на голову, когда он проводил отпуск во Флориде. Зачем?

Примаков пожевал губами, словно поправляя протез.

— Мисс Симмонс, вы явно к чему-то ведете. Я был откровенен с вами, потому что судьба Мило в вашей власти, и мой рассказ вряд ли сможет повредить ему. Да, холодная война позади, но если вы хотите продолжить наш разговор, мне нужно от вас кое-что. Скажите, что с Мило. В «Дисней уорлде» я виделся с ним в последний раз и с тех пор — ничего.

— Его арестовали за убийство.

— За убийство? Кого?

— Помимо прочего, Томаса Грейнджера, сотрудника ЦРУ.

— Тома Грейнджера? — Он задумчиво покачал головой. — Не верится. Том был для Мило почти что отцом. По крайней мере, значил для него намного больше, чем я.

— Он признался в убийстве.

— И объяснил, почему убил Грейнджера?

— Ответить на этот вопрос я не имею права.

Русский кивнул.

— Я, разумеется, слышал о смерти Тома Грейнджера. И говорю то, что говорю, не потому что Мило мой сын. Каждое преступление заслуживает справедливого наказания.

— Не сомневаюсь в вашей искренности.

— Просто я не думаю… — Он остановился, посмотрел в ее чистые, спокойные глаза. — Забудем. Я уже старик и порой несу чушь. Итак, вы спрашивали, зачем я приезжал в «Дисней уорлд».

— Да.

— Все просто. Хотел узнать, что случилось с Энджелой Йейтс. Она была отличным агентом, ваша страна может гордиться ею.

— Вы ее знали?

— Конечно. Я даже обращался к мисс Йейтс с предложением работы.

— И что же за работу вы ей предлагали?

— Сбор и анализ информации. Энджела была очень умная женщина.

— Минуточку, — начала Симмонс и остановилась. — Уж не хотите ли вы сказать, что пытались завербовать Энджелу Йейтс?

Примаков кивнул и медленно, словно взвешивая каждое слово, проговорил:

— Министерство национальной безопасности, Центральное разведывательное управление, Агентство национальной безопасности — все они пытаются вербовать сотрудников ООН. Это происходит ежедневно и ежечасно. Так неужели ООН совершает непростительный грех, когда делает то же самое?

— Я… — Она снова не договорила. — Слушая вас, можно подумать, что у ООН уже есть разведывательная служба.

— Помилуйте! — Примаков даже всплеснул руками. — Ничего подобного у нас нет. Ваша страна, в частности, не потерпела бы существования такой разведслужбы на своей территории. Другое дело, что когда кто-то желает поделиться с нами информацией, отказываться было бы глупо.

— И что ответила на ваше предложение Энджела?

— Отказалась. Категорически. Очень патриотичная особа. Я даже сообщил ей, что ООН заинтересована в поимке Тигра. Но и это не помогло.

— Когда вы с ней разговаривали?

— В октябре прошлого года.

— Вам известно, какую работу в этом направлении она проделала в последующие месяцы?

— Я имею некоторое представление, потому что сам делился с ней попадавшей в наше распоряжение информацией.

Секунду-другую они молча смотрели друг на друга. Потом Примаков продолжил.

— Послушайте, мы не искали славы. Мы лишь хотели остановить Тигра. Его убийства сильно вредили европейской экономике и провоцировали волнения в Африке. Получая информацию, Энджела чаще всего и не догадывалась, что она пришла от нас. Считала, что ей повезло.

— А как же Мило?

— При чем тут Мило?

— Почему вы не передавали информацию ему? Он ведь тоже работал по Тигру.

Примаков ответил не сразу.

— Видите ли, Мило Уивер — мой сын. Да, я люблю его. И стараюсь, чтобы из-за меня у него не возникало проблем по службе. Я также знаю, что у него, как и у меня, есть свой потолок.

— Что вы имеете в виду?

— Он не так умен, как Энджела Йейтс. Он взял Тигра только потому, что Тигр сам того захотел. Не поймите меня неправильно, мисс Симмонс. Мило очень умен. Но не настолько сообразителен и хваток, как мисс Йейтс.

Примаков подцепил на вилку кусочек остывшей яичницы.

— Вы очень хорошо информированы, Евгений.

— Спасибо.

— Что вам известно о Романе Угримове?

Русский раздраженно бросил вилку на тарелку.

— Извините, мисс Симмонс, но Роман Угримов такой же мерзавец, как и дед Мило. Еще один педофил. Вы не знали? Несколько лет назад, в Венеции, он убил беременную девушку — только чтобы показать, насколько он крут.

Примаков оттолкнул тарелку — аппетит был безнадежно испорчен.

— Вы знаете его лично?

— Не так хорошо, как вы.

Она подалась назад.

— Я?

— Ну, по крайней мере ЦРУ. С кем только от нужды не поведешься.

— Подождите, — остановила его Симмонс. — Допускаю, что с ним пересекался кто-то из сотрудников, но, уверяю вас, Компания не ведет никаких дел с Романом Угримовым.

— Ох, только не нужно притворяться, — отмахнулся русский. — У меня есть фотография, на которой он обедает с одним из ваших.

— С кем именно?

— Какая разница.

— Вообще-то большая. Так кто с ним встречался?

Примаков задумчиво сдвинул брови, но после недолгой паузы покачал головой.

— Не помню. Если хотите, могу прислать копию фотографии годичной давности. Снимок сделан в Женеве.

— В Женеве, — прошептала Симмонс. — Можете прислать сегодня?

— Как вам угодно.

Она достала ручку и блокнот и что-то написала.

— Я буду в Центре предварительного задержания. Вот адрес, — Симмонс протянула листок. — Пусть ваш человек отдаст конверт с моим именем охраннику.

Примаков взял листок, прочитал, слегка прищурившись, сложил вдвое и опустил в карман.

— Мне понадобится какое-то время. В час вас устроит?

— Отлично. — Она посмотрела на часы — четверть одиннадцатого. — Большое спасибо, Евгений.

Они поднялись, и он протянул руку. Она подала свою — ритуал повторился.