Чингиз Абдуллаев - Балканский синдром

– Не входили, – подтвердил Недич, – и в соседних комнатах тоже никого не было. Мы потом все проверили. Думали, что кто-то мог там спрятаться. Но внизу дежурили сотрудники полиции, а в коридоре были мы с Николичем.

– И поэтому вы – основные подозреваемые, – снова вмешался Антич, который понял, о чем говорит Недич.

– Да, – согласился полковник, – но мы не убивали господина вице-премьера.

– Легче всего посчитать виновными именно вас, – задумчиво произнес Дронго. – Возможно, сербские спецслужбы хотели сорвать эту встречу, и поэтому вы появились там с определенным и вполне конкретным заданием. Вы понимаете, если в газетах появится сообщение о вашем присутствии, такая версия будет иметь право на существование.

– Именно поэтому меня и называют обычным сотрудником охраны, – пояснил Недич, – чтобы не дать возможность нашим противникам использовать это убийство в собственных целях. Слишком много влиятельных сил в этом мире не заинтересованы в договоренностях между нашими бывшими республиками.

– Кто-то из гостей мог незаметно выйти из комнаты, подняться наверх, каким-то неведомым нам способом совершить убийство и спуститься вниз? – спросил Дронго.

– Нет. Они все время были вместе, и их туалет находился на первом этаже. Мы проверяли, оттуда никто не мог незаметно выйти через окно. Рядом, с внешней стороны, дежурил сотрудник нашей охраны. Если бы кто-то попытался вылезти в окно, его бы обязательно увидели.

– Вы понимаете, что делаете задачу следователей почти невыполнимой? Николич не убивал, вы ничего не слышали и не знаете. Никто из находящихся в здании людей не причастен к убийству. Тогда получается, что Баштич задушил себя сам. Боюсь, что так в жизни не бывает. Он задушил себя с такой силой, что сломал сам себе шейные позвонки.

– Знаю. Я читал акт патологоанатомической экспертизы. Но повторяю, что я говорю только то, что видел и слышал.

Дронго согласно кивнул. Затем взглянул на старшего следователя Антича:

– У вас есть еще вопросы?

– Нет, – ответил тот. – Я знал, что на все ваши вопросы будут именно такие ответы. Я ведь вам говорил, что это бесполезная трата времени.

– Спасибо, господин Недич, что согласились приехать. – Дронго кивнул полковнику на прощание, но руки не протянул.

– Это был мой долг. – Недич достал свой пропуск: – Кто мне его отметит?

– Идемте, я вам помогу, – предложил Орлич.

Вместе с Недичем они вышли из комнаты. И почти сразу туда вошел прокурор Вукославлевич. Увидев его, Антич быстро поднялся со своего места, вытягиваясь перед начальством. Дронго тоже поднялся.

– Садитесь, – махнул рукой Вукославлевич. – Мне доложили, что вы пригласили сотрудника охраны Недича на допрос.

– Он не сотрудник охраны, – поморщился Дронго, – и вы все об этом прекрасно знаете. Он – полковник вашей службы безопасности. Или вы об этом не догадывались?

– У нас есть свои служебные тайны, – уклонился от ответа Вукославлевич. – Эта встреча продвинула вас в разгадке тайны убийства вице-премьера? Или вы просто пригласили офицера Недича, чтобы настоять на своем?

– Во всяком случае, она была чрезвычайно полезной, – ответил Дронго. – И еще я встречался сегодня с Николичем и убедился, что эксперты были правы. У него полностью сломлена психика, и его нужно срочно переводить в больницу, а не держать в тюрьме, тем более под такой охраной.

– И как мы объясним это нашим политикам, руководству страны, журналистам, иностранным гостям? – поинтересовался Вукославлевич. – Скажем, что нам стало жалко психику подозреваемого, и поэтому мы его отпускаем? Нас просто не поймут. Вы понимаете, что мы действуем в конкретной политической обстановке и обязаны с ней считаться?

– И пусть невиновный человек сидит в тюрьме?

– Я вам уже говорил, что он виноват в любом случае. На пленке четко видно, что он отлучался на две минуты. Может, за это время кто-то другой вошел в соседние комнаты и сумел пролезть в апартаменты Баштича.

– И куда потом делся убийца?

– Для ответов на эти вопросы мы вас и пригласили, – заметил Вукославлевич, поправляя очки, – это вы должны нам объяснить.

Вернулся Павел Орлич. Увидев заместителя прокурора республики, он замер у дверей.

– Нам нужен конкретный убийца, а не разговоры о спасении души и тела кого-то из подозреваемых, – закончил Вукославлевич. – Сначала вы попытались выступить адвокатом Зорана Баштича, а теперь пытаетесь вытащить из тюрьмы Янко Николича. Занимайтесь лучше своим конкретным делом, господин эксперт, – найдите убийцу. И мы все скажем вам огромное спасибо. – Не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел из комнаты. Следом за ним поспешно вышел Антич.

Павел посмотрел на Дронго, ожидая, что именно скажет гость.

– На сегодня закончим, – предложил Дронго. – Завтра у нас встреча с семьей Петкович, а сегодня я имею право на небольшой отдых. – Он опустил руку в карман и нащупал визитную карточку Даниэлы Милованович.

Дронго прекрасно понимал, что за ним будут следить. Наблюдатели, не особенно скрываясь, все время дежурили в отеле. И еще одна машина ездила за ними по городу. В самой прокуратуре, по коридору, также не особенно маскируясь, ходили плечистые мужчины, которые явно бесцельно проводили время, дожидаясь, пока он закончит свою работу в кабинете и поедет обратно в отель. Поэтому нужно было найти возможность уйти от наблюдения. Он мог бы воспользоваться помощью Павла, но не хотел подставлять своего симпатичного переводчика.

Вернувшись в свой номер, Дронго достал карту итальянского телефонного оператора, вставил ее в другой аппарат, прошел в ванную комнату и включил воду, чтобы заглушить шум своего разговора. Она ответила почти сразу, словно сидела у телефона и ждала его звонка. А может, просто была уверена, что он обязательно позвонит.

– Я вас слушаю, – ответила Даниэла по-английски.

– Добрый вечер. Почему вы говорите по-английски?

– Увидела незнакомый номер. Кажется, итальянский. Я знаю телефонные коды соседних стран. Не забывайте, что я много лет работала в компаниях, связанных с иностранным туризмом.

– И ждали моего звонка?

– Не без этого.

– Были уверены, что человек с таким знаком гороскопа обязательно позвонит?

– Не только поэтому. Я думаю, у вас должен быть и профессиональный интерес, господин эксперт. Вы наверняка понимаете, что все ваши разговоры в прокуратуре прослушиваются. И не только в прокуратуре.

«Судя по тому, как быстро появляется у нас в кабинете Вукославлевич, они слушают все разговоры, – подумал Дронго, – но это в порядке вещей. Ведь когда идет расследование такого громкого преступления, они обязаны «подстраховаться».