Станислав Гагарин - Три лица Януса

Скоро мы расстанемся с ним. Несколько сот метров осталось пройти по истерзанной земле нашему герою. Он не знает еще своего конца, как не знает его каждый из нас. Но когда бы конец этот ни наступил, пусть к каждому из нас придет он вместе с осознанием того, что ты и он, все мы сделали то, что смогли…

Подвиги советских воинов. — Ночь в полдень, — «Черная смерть». — Крах. — «Умереть за фюрера — счастье…»— Подземный ход. — Знаменитая дверь Брандта. — «Вы — английский шпион, Хорст!» — Выстрел в затылок. — Иголки «Кактуса». — Последняя ошибка Хорста.

Боевые листовки, отпечатанные в типографии красноармейской газеты «За Родину».

7 апреля 1945 года.

Смелый воин уничтожил вражеский дот

Бесстрашный воин первым достиг вражеского дота, гранатами уничтожил нескольких гитлеровцев и 10 немцев взял в плен. Преследуя отступающего врага, коммунист Алимбеков с ходу форсировал водную преграду и своим огнем обеспечил переправу всего подразделения.

Десятки вражеских пулеметов, установленных в доте, изрыгали смерть. Пули беспрерывно свистели над головами бойцов, приковывали их к земле. Вместе со своим пулеметом, навстречу огню и смерти, полз вперед пулеметчик. Он обошел бункер слева и приблизился к немцам с фланга. Не успели гитлеровцы опомниться, как внутрь укрепления полетели гранаты — одна, другая, третья. Вслед за разрывами послышался повелительный голос Алимбекова:

— Хенде хох!

10 гитлеровцев сдались в плен.

Преследуя отступающего врага, Ергали Алимбеков достиг водной преграды. С противоположного берега немцы вели бешеный огонь, стараясь преградить путь наступающим стрелкам. И снова победил доблестный пулеметчик Ергали Алимбеков. Плотно прижимаясь к насыпи, которая пересекала озеро, он выдвинулся вперед и открыл уничтожающий огонь по врагу. Тем временем пехотинцы преодолели обстреливаемый участок и вместе с пулеметчиком закрепились на противоположном берегу озера.

Впереди был Кенигсберг. Гвардейцы устремились вперед, на штурм этого города. В первых рядах наступающих, как всегда, двигался пулеметчик Ергали Алимбеков.

Воин нашей части! Штурмуй мощные укрепления врага так, как коммунист Алимбеков! Сильнее удары по врагу, и город Кенигсберг падет к твоим ногам!

Слава пулеметчику Алимбекову, проявившему геройские подвиги в боях за Кенигсберг!

Слава тем, кто своими подвигами приближает час победы над врагом!

В эту минуту майор Вернер фон Шлиден увидел, что оберштурмбанфюрера Вильгельма Хорста в бункере генерала Отто фон Ляша уже нет.

— Пора, — сказал себе Янус, — самое время…

Когда майор Вернер фон Шлиден, стараясь не привлекать внимания, двинулся к выходу, среди тех, кто пришел на последнее совещание, царило смятение, паника и не оформившееся пока в сознании общее желание: выжить. Любой ценой выжить!

Обернувшись в дверях, Вернер увидел, как крейсляйтер Эрнст Вагнер, стараясь сделать это незаметно, прячет свой пистолет в ящик большого дубового стола адъютанта.

Кенигсберг горел.

По времени был уже полдень, но зловещий дым застилал солнце. Сумерки, пронизываемые молниями разрывов, господствовали над бывшей столицей Восточной Пруссии. Время будто остановилось, наполненное ревом, не имеющим оттенков, сплошным ревом, который рвал барабанные перепонки и не оставлял ничего, кроме желания перестать слышать все это, даже если цена этому — смерть.

Вернер фон Шлиден мгновение помедлил, стоя на верхних ступенях, ведущих из бункера в этот ни с чем не сравнимый ад, потом рванулся вперед, перебежал к дереву с обломанной вершиной, и в это время в здание университета ударил снаряд, бесшумно просыпав на землю чудом сохранившиеся стекла окон.

От дерева Вернер фон Шлиден ползком подобрался к развалинам длинного дома, перевалился через бруствер и упал в траншею, которая привела его в полузасыпанному входу в подвал. Янус нырнул в него и увидел десятка два солдат, сидевших на длинных скамьях вдоль стен. Лица их, землистые, покрытые копотью и пылью, были безучастны. На мгновение Вернеру показалось, что это рассажены мрачным шутником трупы, но винтовки, зажатые между солдатских колен, подрагивали, и майор понял, что видит живых людей.

Искоса поглядывая на солдат, не обративших на офицера никакого внимания, фон Шлиден быстро прошел подвал, подумав о какой-то странной форме массового шока. Усмехнулся: «Что ж, это немудрено. Четвертый день такой музыки может свести с ума».

Через подвал Янус с трудом выбрался на противоположную сторону разрушенного здания и, прижимаясь к остаткам стен, двинулся к уцелевшей кирхе. До нее оставалось не более сотни метров, когда вдруг справа от майора фон Шлидена ударила пулеметная очередь. Вернер упал и осторожно повернул голову в ту сторону, откуда стреляли.

Путаясь в полах длинной серо-зеленой шинели, по заваленной трупами мостовой бежал долговязый солдат с остекленевшими глазами, без шапки и пояса. Он волочил за собой пулемет, падал через десять — пятнадцать шагов, припадал к оружию и стрелял в сторону, от которой бежал спотыкаясь…

Одна из очередей, выпущенных солдатом из пулемета, едва не задела Вернера. Майор фон Шлиден лежал у противотанковой рогатки и думал, что сейчас совсем глупо попасть под пулю.

А солдат все бежал по мостовой, заваленной трупами, волочил за собой пулемет, и был он уже недалеко от Королевского замка. И вдруг небо, закрытое дымом, разорвал нарастающий вой. Едва не сбив вершину кирхи, пикировал советский штурмовик, впиваясь в землю красными жалами своих пулеметов.

«Черная смерть! Шварцер тод!» — мелькнула у Вернера фон Шлидена мысль.

И Янус увидел, как солдат в длинной шинели неторопливо поднял руки, подержал их мгновение над головой, повернулся на пятках и рухнул, накрыв пулемет своим телом.

В это самое время оберштурмбанфюрер Вильгельм Хорст сидел на дне воронки неподалеку от набережной Прегеля и обдумывал маршрут, который привел бы его к той же кирхе, неподалеку от которой, прячась за противотанковую рогатку, лежал майор Вернер фон Шлиден.

Еще совсем недавно Хорст был в Королевском замке. В комнате, обитой голубым шелком, его слушал обергруппенфюрер СС Ганс-Иоганн Беме.

— Положение безвыходное, обергруппенфюрер, — говорил Вильгельм Хорст. — Я только что из ставки Ляша. Генерал решает капитулировать. Вагнер и этот доктор Вилл в панике. Войсковые подразделения разобщены, не имеют связи со штабом…

— Ваше мнение, Хорст?